Старый, но крепкий 2 (СИ) - Крынов Макс - Страница 32

— Если мы в медяках считаем, я согласен и на двадцать.

Торговец едва не задохнулся от возмущения:

— Ты о чем, какая медь⁈ Разумеется мы говорили о серебре!

Я тяжело вздохнул и нехотя полез за кошельком. Отсчитал оговоренную сумму и снова вздохнул. В кошеле оставалось всего семь серебряных монет с и десяток меди. На продукты хватит, но я ощущаю себя слишком уж неуютно, когда финансы подходят к концу. Жить от зарплаты до зарплаты или от пенсии до пенсии — это постоянное напряжение.

Торговец вручил мне копье и я побрел по рынку дальше. Нужно еще найти человека, который насадит наконечник на качественное древко. В идеале вообще сделать копье целиком из металла, но на такие траты у меня нет денег. Хотя, если соберусь на гору, могу и заработать. Где-то у лестницы лежит секира Барта, если ее еще никто к рукам не прибрал.

Толпа на рынке гудела, как растревоженный улей. Запахи жареного мяса, пряных трав и свежих овощей смешивались с ароматами пота и пыли. Люди толкались, спорили, выкрикивали цены, а я стоял у прилавка с сушеными кореньями и смотрел, что вообще продают здесь из растений и пытался понять, как их перед этим обрабатывают.

Я уже собирался уходить, когда мой слух уловил обрывок разговора. Два торговца, стоявшие у соседнего прилавка, переговаривались негромко, но достаточно близко, чтобы я мог расслышать каждое слово.

— Слышал? Тот здоровенный стражник… ну, который постоянно подчиненных третировал. Здоровенный такой…

— Ты уже говорил, — перебил второй торговец. — И чего случилось с ним?

— Вчера скончался.

— Аглаер? — переспросил второй, удивленно вскинув брови. — Да ладно! От чего?

— Говорят, отравился выпивкой. Пил как не в себя, вот и допился. Хотя… — торговец многозначительно замолчал и наклонился ближе к собеседнику. — Ты же знаешь, какой он был. Колотил жену и сына без разбору. Может, жена решила, что хватит это терпеть?

— Хм… — второй задумчиво потер подбородок. — Не жалко его, если честно. Но на жену я не думаю. Может, сам себе на голову беду навлек. А может, кто-то помог.

— В любом случае, теперь в мире стало на одного ублюдка меньше.

Они коротко рассмеялись и вернулись к своим делам. А я остался стоять на месте.

Итак, отец Асуры отравился выпивкой.

Но выпивкой ли?

Я вспомнил травника. Его спокойный взгляд и уверенные движения рук, когда он работал с травами. Что может быть проще для него, чем выпарить яд из растения и подмешать его в алкоголь? Или оставить бутылку на видном месте — так, чтобы Асура сам решил… Хотя нет, Рой не стал бы вмешивать в это подростка. Не стал бы манипулировать тем, кого он ценит.

А он ценил Асуру. За прошедшие дни я привык видеть парня в лавке. Он был там почти всегда — помогал с работой или просто сидел в углу, наблюдая за тем, как травник готовит травяные смеси. Их общение не мне одному напоминали отношения отца и сына. Травник заботился о нем, учил его. И, может, защищал…

Я поймал себя на том, что задумчиво смотрю на свои руки. В голове крутится мысль о том, как легко можно отравить человека с моими знаниями. Всего одна капля яда в правильное время — и человек умирает.

Считал ли я убийство аморальным?

Разумеется. Я даже драки раньше считал такими, и поначалу не хотел меряться силами с Асурой.

Считал ли я аморальным и неправильным именно это убийство (если это вообще не несчастный случай)?

М-м… Да.

Но все же есть разница между детьми, которых плохо воспитывали, и взрослыми, которые ведут себя как ублюдки. Детей можно спасти, им можно дать шанс на новую жизнь. Но взрослые уже давно сделали свой выбор и оскотинились по своей воле. Да, их тоже можно перевоспитать. Есть тюрьмы — хотя они чаще всего лишь изолируют людей от общества, не исправляя их. Есть даже лечебницы, психологи и психиатры — но не в этом мире, увы. Здесь у закона довольно ограниченный ресурс.

Я не оправдываю расправу над такими людьми. Однако моего гуманного отношения хватает на детей, на калечных стариков, которые не могут защитить себя, на больных, которые стонут в храме. Им я могу и буду сочувствовать, но не отцу Асуры, который в очередной драке однажды мог попросту забить насмерть жену.

Хотя ради своего душевного спокойствия не спрошу травника, причастен ли он к произошедшему.

Глава 14

Я постарался выбросить из головы услышанное. А когда не получилось, и все мысли возвращались к умершему отцу Асуры, просто потопал вперед по рынку.

Рогатина лежала на плече и слегка покачивалась в такт моим шагам. Воздух был густым, пропитанным ароматами пряностей, жареного мяса и сладостей.

Слева от меня тянулся ряд с прилавками, где торговцы предлагали разложенные по мешкам и горшкам орехи, фрукты, пряности и специи.

На прилавках справа все было иначе: вместо мешков и банок — жаровни, котлы и корзины с блюдами, которые зачастую готовили прямо здесь. Один из поваров ловко переворачивал на углях куски мяса, нанизанные на длинные деревянные шпажки. От шипения капающего жира у меня невольно потекли слюнки. Рядом женщина продавала лепёшки со сладкой начинкой: ловко раскатывала тесто, выкладывала на него густую красноватую пасту — адзуки, сладкая масса из красных бобов. Лепёшки она обжаривала на раскалённой металлической пластине, а потом складывала в бамбуковую корзину.

— Эй! Попробуй лунный пряник! — окликнула она меня.

Я мельком посмотрел в корзинку. Пряники были круглыми, с незамысловатыми волнистыми узорами. Золотистое тесто выглядело хрустящим. Начинка внутри наверняка была из тех же сладких бобов или, может быть, из лотосовой пасты. Но я лишь покачал головой и двинулся дальше. Лучше полноценно пообедать, чем перебивать аппетит.

Возле следующего ряда располагались корзины с фруктами. Здесь были зелёные манго, жёлтые дыни с тонкой кожицей, плоды личи.

Мимо лавки с чаем я пройти не смог. Здесь пахло свежими листьями жасмина и чем-то древесным. На прилавке стояли глиняные банки с зелёным чаем и прессованные плитки чёрного чая — их заворачивали в рисовую бумагу. Стоил такой товар дорого, хотя вкус тоже был хорошим. Не могу не отметить, что здесь люди знают толк в заварке.

— Холодного чаю для господина? — спросил продавец, улыбаясь. — Всего за медную монету.

Я кивнул: именно этого сейчас и хотелось.

Торговец засуетился, наливая мне остывший напиток в простую глиняную чашу.

Я потянулся к кошельку… Только вот кошелька на месте не оказалось.

Рынок продолжал гудеть вокруг меня: крики торговцев смешивались со смехом детей, звоном колокольчиков и шорохом шагов множества людей, а я застыл, как дурак, и тупо смотрел на перетершийся шнурок, на котором еще недавно висел кошель. И не мог понять, сам ли его потерял, или подрезали. Вроде бы утром проверял, когда вешал, все было в порядке, в беседке снимал — опять же, все нормально было…

— Кошелек стащили, — сказал я торговцу и тот сразу потерял ко мне интерес. А вот я быстро огляделся вокруг, и направился обратно по своим следам, глядя под ноги, где мог валяться потерянный кошель.

Толпа была плотной, люди двигались хаотично, и с каждым пройденным метром я свыкался с мыслью, что шансов найти что-либо на земле или поймать вора у меня нет.

Может быть, кошель выпал у лавки торговца оружием, когда я доставал деньги? Но когда я подошел к месту, понял, что если кошель и упал, то его уже давно подобрали. На земле ничего не было, а торговец лишь равнодушно пожал плечами, когда я спросил его о находке.

— Э-э, парень, лучше оставь надежду. На добряков не рассчитывай — если увидят бесхозную вещь, возвращать не станут. Тут редко день проходит, когда с прилавков ничего не утянули, — сказал он и отвернулся.

Несмотря на то, что я довольно взрослый человек, я чувствовал себя глупо и беспомощно. Совсем как в тот день, когда вернувшись из магазина с покупками, посмотрел на сообщения о покупках в мобильнике — кто-то стащил или нашел мою карту и потратил оставшуюся с пенсии тысячу. И ладно бы кошелек пропал бы перед походом в горы, но нет — древко я не поменял, продукты не купил. Придется идти домой с пустыми руками и снова прикидывать, что можно приготовить из остатков круп так, чтобы было хотя бы съедобно, не говоря уже о вкусе.