Книга 14. Пожиратель Богов. Часть 2 (СИ) - Розин Юрий - Страница 37

Было ли это воздействие аспекта повешенного? Возможно, но вряд ли.

Аспекты намерений, хотя и обладали подобием воли, на волю своих обладателей по идее не должны были влиять. Иначе пропал бы смысл в том, что они могли «наказать» за нарушение того принципа, на основании которых они решили снизойти к человеку.

Скорее дело тут было в обратном. Когда ко мне снизошёл аспект повешенного, я получил подтверждение тому, что моя страсть к риску, бросанию самому себе бесконечных вызовов и творению всякой дичи просто потому что «могу» — это не ошибка.

Просто я был именно таким, ни больше ни меньше. И раз так, то не было смысла спорить с самим собой, выбирая «нормальные» для других, но не для меня, маршруты.

Больше не собираясь ждать ни секунды, я взорвал ещё четыре кусочка кристалла Сердца, начав марафон бесконечных циклов из самокалечения и восстановления.

Сколько прошло времени, я не помнил. Сколько было пройдено итераций, я даже не задумывался.

Когда понимал, что уже не выдерживаю и мне необходим отдых, опускался прямо на те же самые кристаллы и просто отключался неведомо на сколько. Когда ощущал, что масштабы наносимого взрывами урона становятся слишком маленькими, добавлял ещё один-два кристалла.

После, возможно, нескольких сотен, а может быть и пары тысяч повторений уже мог очень точно понимать, какой уровень воздействия будет граничить с неизбежной смертью. И с тех пор неотрывно поддерживал количество кристаллов на один меньше критического числа.

Сердце Истока медленно, очень медленно таяло. А моё тело снова и снова рушилось и восставало из пепла.

Это было больно. Непредставимо больно. Хотя я испытывал боль куда интенсивнее, ещё никогда в жизни мне не было больно так долго. И это выматывало.

Но вместе с тем я ощущал такой же медленный, как уменьшение Сердца, но при этом постоянный прогресс. И это осознание вместе с аспектом повешенного, омывавшее мои доходящие до предела тело и разум прохладными волнами расслабления и успокоения, позволяли мне продолжать это безумие.

Не знаю, сколько прошло времени. Дни? Недели? Месяцы? Возможно, даже годы.

Как я и думал, Магистра девятой стадии никто не беспокоил без крайней необходимости. Ну или, возможно, слуги ответственно подошли к моему приказу.

В любом случае в какой-то момент я ощутил, что моя Магическая Формула накопила достаточно энергии для создания ещё одного основания. И им стало основание абсолютной силы.

А затем цикл возобновился.

Остановился я только когда почувствовал, что под действием энергии наследия Истока моё тело встало на порог чего-то совершенно нового. И как бы ни был удобен подвал особняка Гвоока Гвуока, перешагивать этот порог здесь было нельзя.

Убрав Сердце Истока обратно в пространственное хранилище, я снова принял облик огра и, даже ничего не ответив выскочившим ко мне, как только я поднялся обратно в особняк, вышел на улицу и прямым ходом поспешил прочь из Твердыни Карогна.

Не то, чтобы я стал слишком глуп или самоуверен, чтобы не попытаться хотя бы разговорами отвести от себя подозрения. Просто мой разум в этот момент был в каком-то пограничном состоянии, готовый обрести совершенно особое просветление, и я не мог позволить себе это состояние упустить.

К тому же, сколько бы я ни провёл в том подвале, первую волну поисков Рея Кассия я уж точно пересидел. Теперь можно было не волноваться о том, что мне навстречу попадутся пышущие энтузиазмом патрули, которые будут готовы проверить даже собак, лишь бы угодить своим Мудрецам.

Так что, не стараясь выглядеть менее подозрительным, по крайней мере не в ущерб вдохновению, я устремился по прямой от Твердыни. Остановился только тогда, когда на протяжение уже нескольких сотен километров не встречал на пути ни единой живой души.

После чего забурился прямо там, где стоял, вертикально вниз в землю, забравшись на глубину в сто раз бо́льшую, чем та, на которой нашли Изельграунд, выкопал пещеру, достаточно большую, чтобы в неё поместилось Сердце, закупорил вход.

От Сердца Истока, как бы медленно оно ни таяло, к нынешнему моменту осталась лишь тонкая, не больше пары метров толщиной, «обёрточка». Тем не менее, даже в этой обёртке ещё содержалось немало энергии.

И, устроившись по привычке в её центре, я продолжил взрывать её крупицы, теперь уже по пятьдесят штук за раз.

Десять взрывов и исцелений. Двадцать. Пятьдесят. Сто. Двести пятьдесят. Тысяча. Полторы тысячи. Тысяча шестьсот. Тысяча шестьсот тридцать два…

Вот он, порог. Даже после того, как я полностью исцелился, мои глаза не видели ничего, кроме многоцветья мировой ауры, мои уши слышали только гул вращающегося мироздания, а разум был бел и пуст, словно чистый лист.

И в этой белизне осталось лишь чёткое понимание того, что мне нужно было сделать, чтобы этот порог переступить. В принципе не задумываясь о том, что творю, я активировал свою мировую ауру, отправил её в остаток Сердца Истока.

А потом подорвал всё что от него осталось за раз.

Глава 40

Сознание плавало в бело-алой пустоте. Текучее и плавное, будто под постоянным допингом лёгкой эйфории.

Раз я ещё мог думать, значит не умер. Но что именно со мной произошло, я не смог бы объяснить, даже если бы очень постарался.

Я прекрасно помнил, на чём всё закончилось. Колоссальный взрыв, в сотни раз больший, чем всё, что я испытывал до этого. По идее после такого единственный возможный исход — это смерть.

Но я был жив. А это означало, что порог, к которому я подошёл вплотную перед взрывом, был преодолён и я шагнул в какое-то совершенно иное пространство и сферу.

Теперь возникал закономерный вопрос. Как мне вернуться обратно? Не в смысле обратно за тот порог, а обратно в реальный мир? В этой пустоте никаких дверей или порталов не было видно.

Тела не чувствовалось, не ощущались мои аспекты, не поддавалась даже мировая аура. Если она вообще тут была. Что мне в таком случае оставалось?

Ждать?

Это было не в моём стиле.

Тем не менее после нескольких десятков попыток сделать хоть что-то стало понятно, что я действительно бессилен, и действительно оставалось только дожидаться непонятно чего.

Сколько прошло времени, я не знал. Без тела восприятие его течения было слишком сильно искажено.

Но совершенно точно ждать мне пришлось долго. В какой-то момент я даже задумался о том, не выглядит ли вот так посмертие?

Однако в конце концов кое-что всё-таки изменилось. Пустота перестала быть пустой.

Перед моим разумом появился небольшой сгусток энергии. Спустя какое-то время ещё один, потом ещё и ещё. На четырёх штуках процесс остановился, что позволило мне с некоторой уверенностью предположить, что эти сгустки были моими аспектами.

Ну или по крайней мере каким-то образом были с ними связаны, потому что предначальной силы я от них всё-таки не ощущал.

«Оглядев» эти сгустки своим сознанием, я понял, что могу ими управлять. Не в слишком широком диапазоне, но я совершенно точно мог сделать, вероятно, самое важное: начать притягивать к ним новую энергию.

В следующий неизвестный промежуток времени я полностью сосредоточился на увеличении энергетических сгустков, постепенно становившихся всё плотнее и больше.

Очередной критический момент наступил в тот момент, когда я впервые почувствовал из сгустков энергию аспектов. Почти сразу же движение сгустков стабилизировалось и упорядочилось, и они начали плавно вращаться вокруг невидимой оси будто планеты, но по одной и той же орбите.

Контролировать их перемещение отныне стало почти невозможно. Помимо ускорения и замедления их вращения я уже не мог ни на что повлиять. Однако всё ещё мог наращивать их объём, чем и занялся.

Сферы, сгустками их называть уже было бы неправильно, с постепенно разраставшимися внутри истоковыми аспектами, плавно росли, их вращение также плавно ускорялось.

Но плавно — не значит медленно. И в какой-то момент я поймал себя на том, что, если не замедляю сферы намеренно, уже с трудом могу уследить за их вращением. А оно всё продолжало набирать обороты.