Книга 14. Пожиратель Богов. Часть 2 (СИ) - Розин Юрий - Страница 18

Нужно было срочно что-то придумать. У меня и Ариании, в отличие от главных святителей, не было бонуса к живучести от родословной генбу. Мы оба уставали, а я к тому же постепенно покрывался травмами, исцелить которые в разгаре боя не было возможности.

И в какой-то момент мне в голове пришла простая, но гениальная идея. Я не мог победить Мо’Кана, будучи почти в десятки раз больше него. Не мог, став одного с ним размера. Но кто сказал, что это было невозможно, если бы я принял человеческий облик?

Сделав вид, что собираюсь в очередной раз атаковать его лапой, я в последний момент врубил трансформацию, за секунду с длины в тридцать километров вернувшись к росту в метр восемьдесят семь, после чего активировал все известные мне мировые приказы сокрытия и на максимальной скорости рванул к Мо’Кану.

Нельзя было терять ни мгновения. Он не должен был понять, что я хочу сделать и успеть что-то предпринять в ответ.

Ещё когда мы только сбежали из Изельграунда, думая о том, каким образом мы будем сопровождать Со’Мона, я понял правильно. Родословная кракена отлично помогала раскрывать маскировку, причём любого свойства.

Несмотря на кучу мировых приказов, Мо’Кан явно мог хотя бы примерно ощущать, где я нахожусь, потому как попытался меня поймать своей жабьей лапой. И это у него почти получилось.

Однако способность видеть маскировку была далека от абсолютной, к тому же я двигался на огромной скорости, пользуясь тем, что в Истинном Мире сопротивление воздуха было совсем небольшим. Так что, даже заметив меня, Мо’Кан промахнулся где-то на десяток метров.

А через долю мгновения я уже врезался в щупальцеобразные усы на его морде, закрывавшие раскрытый в боевом кличе кальмарий клюв.

Может быть львиная мощь моего удара и не могла справиться с такой же львиной мощью атаки Мо’Кана, но вот против мягких щупалец она сработала более чем успешно. Встретившись с моим кулаком, они буквально взорвались фейерверком синеватой крови, и я, почти не потеряв скорости, успел влететь в уже начавший захлопываться клюв.

А дальше уже было несложно. Как бы ни был силён Мо’Кан, изнутри он был абсолютно беззащитен, и никакой магией, с помощью которой смог бы выгнать меня наружу, не владел.

Спустя пару секунд я, прорываясь прямо сквозь все ткани и органы, подобрался к его сердцу, и уже собирался нанести последний удар, когда произошла очередная непредвиденная хрень.

Сердце Мо’Кана вдруг испустило волну жгучей энергии, от которой у меня перехватило дыхание, а моя собственная энергия пришла в полный хаос. После чего сердце, как и вся окружающая его плоть, начали стремительно менять размеры и форму, разрастаясь или, скорее, распухая.

И чем сильнее менялось его тело, тем агрессивнее становилась наполнявшая его энергия.

Нанести ему смертельный удар в таких условиях было абсолютно невозможно, как бы я ни бил, тем более с учётом родословных генбу и феникса. А попытавшись сейчас вырасти в размерах, я бы только подверг себя ещё большему воздействию неизвестной силы.

Так что я бросил эту идею и, развернувшись, на максимальной скорости рванул прочь из его тела, благо, прорываться сквозь продолжавшую распухать и мутировать плоть оказалось даже проще.

Вырвавшись из тела Мо’Кана через щель между рёбрами, отлетев на некоторое расстояние и развернувшись, я наконец-то смог увидеть, что с ним происходило. Выглядело это, на самом деле, крайне отвратительно.

Изменения, что происходили с моим телом в Тейе под воздействием генов поглотителей после пожирания монстров можно было назвать почти эталонными. Они были плавными, стабильными и очень гармоничными, постепенно наделяя мой организм всем лучшим, что было в пожранных тварях. Это было десять, ну или по крайней мере девять из десяти.

Изменения, через которые проходили аборигены Осколка в результате обряда инициации при переливании крови Тотемов, были куда более похожи на мутации в плохом смысле этого слова. Ассиметричные, иногда крайне неестественные, абсолютно неконтролируемые и непредсказуемые.

Но они хотя бы были стабильны, и помимо внешней возможной неэстетичности почти всегда имели лишь положительные эффекты. Продление жизни, увеличение силы, повышение выносливости и так далее. Так что можно было оценить на четвёрочку или даже пятёрку из десяти.

То, что сейчас происходило с Мо’Каном, едва ли тянуло даже на единицу.

Его тело корёжило и выкручивало; характерные признаки четырёх Тотемов: перья, шерсть, бородавки, когти, щупальца и так далее — появлялись и исчезали будто в калейдоскопе; отрастали и тут же пропадали лишние конечности, глаза, рты и даже головы и всё это наслаивалось поверх жутких опухолей и язв, тоже то появлявшихся, то исчезавших с пугающей скоростью.

Шок Ариании в ответ на подобное зрелище был понятен. Но даже Чу’Лим и Ро’Сук смотрели сейчас на Мо’Кана с ужасом и неверием.

— БЕЗУМЕЦ! — возопил в конце концов главный святитель Винельраунда, когда первый ступор прошёл. — Что же ты натворил⁈ Использование крови Диких строго запрещено не просто так!

— Я сделаю всё!.. — прорычал, прогудел, проклекотал и проквакал множеством голосов Мо’Кан. — РАДИ ПРОЦВЕТАНИЯ МОЕГО НАРОДА!!!

Из клубка конечностей в меня ударили несколько щупалец, наполненных львиной мощью. На подмогу ринулась Ариания, но даже вдвоём, выставив на пути атаки все доступные нам защитные техники, мы не сумели полностью сдержать удар.

В последнее мгновение я успел оттолкнуть эльфийку в сторону, а затем меня в грудь будто ударил астероид. Отлетев прочь подобно ракете, оставляя за собой кровавый шлейф, я пробил своим телом с десяток домов, и только потом остановился, наполовину впечатанный в стену.

Руки и рёбра были сломаны, позвоночник выбит, лёгкие разорвало в нескольких местах, в сердце порвалась аорта. Если бы по мне пришёлся не ослабленный защитой удар, я бы погиб мгновенно, даже не успев осознать, что умираю.

Однако преследовать меня и добивать Мо’Кан почему-то не стал.

Прошла секунда, вторая, третья. Я уже самостоятельно выбрался из стены, параллельно активировав все мировые приказы исцеления. И, наконец, меня нашли.

Вот только не Мо’Кан. Крышу дома, видимо решив, что смысла церемониться с Изельграундом уже не было, сорвал и отбросил прочь, заглянув внутрь львиной головой, Чу’Лим.

— Вы живой, Тим?

— Живой… как Ариания?

— Она тоже в порядке, хотя, кажется, сломала руку. Но, думаю, с вашей магией такое повреждение можно вылечить очень быстро.

— Верно. А где Мо ' Кан?

— Сбежал.

— Почему? Он ведь мог нас всех добить за десяток ударов!

— Использование крови Диких для проведения ритуала способно даровать огромную силу, но эта сила будет крайне нестабильна. Тем более с учётом того масштаба, до которого довёл себя Мо’Кан. У него было лишь несколько секунд этой силы, сейчас его тело уже должно было начать разрушаться.

— Это поэтому он был настолько сильнее, чем вы предполагали?

— Скорее всего. Вообще, стоит отдать ему должное. Он идеально контролировал силу Диких и был вынужден самостоятельно дестабилизировать её лишь потому, что вы проникли в его тело.

Я громко хрустнул вставшими на место позвонками.

— Он погибнет сам или как?

— Не знаю, — прокачал головой Чу’Лим. — Были идиоты, которые пытались самостоятельно проводить ритуалы с кровью Диких. Но никогда я не слышал о том, чтобы это был главный святитель, и никогда никто не доводил себя до такого состояния. Выживет он или нет — будет зависеть от него. Но когда кровь Диких закончить буйствовать в его теле, у него точно не останется даже десятой доли прежних сил.

— У него есть способ обратить этот процесс?

— Нет.

— Тогда куда он мог отправиться?

— В Фирианраунд? — рядом с львиной головой показалась жабья. — Там его дом, его паства. Если где и умирать главному святителю, так это в храме.