Между добром и злом. Том 1 (СИ) - Кири Кирико - Страница 70

— Дед, не забывайся, — поморщился тот и посмотрел на служанок. — Кинси, Ани, давно не виделись.

— Господин, мы рады вашему возвращению, — произнесла одна из них.

— Да. Рады, что вы в здравии.

— Ага, в здравии, — фыркнул он насмешливо. — Ни одного своего зуба не осталось, все вставные.

После чего он огляделся, вдохнул полной грудью, расправил плечи и кивнул в сторону поместья.

— Что ж… погнали, чё. А то, наверное, мои родичи уже и не помнят физиономию сына, — и он шагнул по перрону навстречу городу.

— Вайрин… — с укоризною произнёс старик. — Вы же лорд.

— Да-да, речь и всякое такое, помню, дед, помню… Блин, словно в детство вернулся, — он пробежался взглядом по городку и обернулся к служанкам. — И да, если увидите от Кондрата лютый взгляд — не пугайтесь. Он на всех так смотрит. Работа такая.

— Мы будем иметь ввиду, — улыбнулась одна из них, и обе украдкой не без интереса посмотрели на Кондрата.

Что-что, а внезапный гость, которого привёз с собой сын хозяина, был интересным. Очень даже мужественным, суровым и загадочным. А такие всегда привлекают женский взгляд. И Кондрат понимал, что скоро таких взглядов будет очень много.

Глава 30

Дорога к поместью вела по улочкам города. Вымощенным камням, чистая и солнечная, но благодаря невысоким каменным домам, между которыми она поднималась вверх, приобретала какую-то обворожительность маленького городка, где каждое укромное место было по-своему уютным.

Кондрат вместе с Вайрином и его слугами из поместья поднимались неспеша по склону, встречая на своём пути людей. Все, как один, снимали шляпы и кланялись, провожая их заинтересованными взглядами.

— Ничего не изменилось… — пробормотал Вайрин, иногда окидывая город взглядом. — Прямо как когда я уехал.

— Жизнь здесь шла и идёт своим чередом, господин, — произнёс старик и улыбнулся. — Хотя улицы скучают по вашим проделкам, этого не отнять. С тех пор здесь стало слишком умиротворённо.

— Да, было дело… — усмехнулся он, почесав затылок, и чему-то рассмеялся.

Кондрат вопросительно посмотрел на него, и Вайрин, слегка смущаясь, решил прояснить ситуацию.

— Да просто вспомнил случай, когда забрался на пожарную колокольню с местными парнями и начал бить в колокол ночью. Было забавно, конечно…

— Тогда весь город выскочил из своих домов, подумав, что начался сильный пожар, — добавил старик.

— Ага. И от отца мне знатно прилетело, — согласно кивнул тот. — Это был первый и последний раз, когда меня секли прутьями ивы. Но будем честны, мою жопу тогда спас дед.

— Господин Легрериан, — поморщился старик. — Вы же сын графа… и так разговариваете…

— Ой, да ладно тебе, дед, — отмахнулся Вайрин и обернулся к Кондрату. — Короче, тогда отец был в ярости, ты даже прикинуть не можешь, насколько. Хотел высечь меня, как последнюю скотину, но деда уговорил его. Типа не должно ему подобной хренью заниматься, и сам выпорол меня.

— Тебе это явно понравилось.

Комментарий Кондрата вызвал смешки служанок, которые пытались скрыть это.

— Не, ты не понял. Отец бы меня так лупил, что на жопе целого места не осталось бы, но дед так, с лёгонька приложился. Спас мою очень ценную часть тела, — а потом как-то мечтательно выдохнул. — Давно было дело же…

— Давно покинул это место?

— Ну… когда я отправился учиться в имперский университет на сыщика. После я бывал здесь, но лишь пару раз.

— Как вышло, что ты встретился с Алинордом?

— Ну меня отправили сначала в имперскую школу для аристократов. Туда отдают почти всех детей знати. Там пересёкся. Но в те времена я здесь ещё бывал на каникулах, но уже во время университета как-то не частил сюда. Деда, скок я был здесь?

— Вы приезжали четыре раза, — сразу же ответил тот, будто вёл подсчёт каждого прибытия младшего господина.

— Да, точно. Ну, короче, вот…

Тем временем они прошли город и вышли на мост через небольшую бурную речушку, который будто взяли прямиком из какого-то средневековья. За ним начиналась роща, в которой скрывалось поместье. Приятный невычурный особняк, который был слишком велик для одного человека. Как минимум здесь поместилось бы семей десять, и было бы ещё полно места, чтобы они могли между собой не пересекаться, однако здесь был важен статус. Чем больше дом, тем яснее ты даёшь понять, насколько ты влиятелен и богат.

— Дом, милый дом… — пробормотал Вайрин, когда они пересекли ворота и направлялись к главному входу.

Он не выглядел сильно радостным.

Едва они поднялись по ступеням крыльца на широкую площадку перед дверьми, как те медленно и величественно распахнули слуги, выпуская на улицу членов семьи Легрерианов.

Мать, отец — их сразу было видно по возрасту, — сын и, как Кондрат мог понять, дочь.

На лице у отца не было никаких эмоций от слова совсем, и Кондрат будто смотрелся в зеркало, пусть и не понимал этого. Зато остальные сразу заметили сходство не в лице, но в этих выражениях, в манере держаться и даже в ауре обоих. Его старший сын был просто спокоен, глядя на младшего.

А вот мать и сестра расплылись в улыбках. И первой, собственно, сделала шаг вперёд мать Вайрина под неодобрительный взгляд отца, который, тем не менее, ничего не сказал.

— Вайрин, дорогой… — пролепетала она и тут же заключила его в объятия, заставив того покраснеть. — Ты мой хороший, как же я волновалась… Я такие страшные вещи слышала, что эти подонки сделали с тобой, места себе не находила…

— Мам… — пробормотал тот, стараясь не смотреть в сторону Кондрата.

— Ну что мам? Что мам? Думаешь, я не слышала, что с тобой сделали⁈ — она окинула его взглядом. — Что же эти подонки с тобой сделали. Посмотри, какие шрамы оставили. Мучили тебя, думая, что останутся безнаказанными. Но это мы ещё посмотрим… попомни моё слово, я лично прослежу, чтобы этих негодяев колесовали. Уж будь уверен, они очень долго будут умирать и молить о прощении, и я лично загляну перед этим каждому в глаза… на своих ладонях…

Лицо милой и добродушной женщины на миг стало пугающе холодным и жестоким. Казалось, предстань перед ней эти люди, и она лично порежет их на куски, улыбаясь каждому в лицо. Кондрат мог спокойно представить, какой она могла быть, когда речь не касалась её детей. С другой стороны, зная о том, что произошло с её сыном, это было и не удивительно.

Но очень быстро мать Вайрина вновь вернула себе добродушное выражение лица.

— А как исхудал-то. Ну ничего, сейчас будет обед… — она тут же громким и властительным голом позвала одну из служанок. — Гинея! Мы уже готовы сесть!

— Да, моя госпожа, — одна из служанок быстро отделилась от остальных встречающих прислуг и ушла вглубь дома.

От Кондрата не укрылось то, как на какое-то мгновение Вайрин и служанка Гинея обменялись взглядами. Он был не тем, который можно увидеть между служанкой и господином.

Тем временем её сыну удалось кое-как отделаться от объятий матери, чему та была не сильно рада, после чего он подошёл к отцу и брату с сестрой. Кажется, мать была единственной, кто мог позволить и позволил себе лишнего. Остальные встречали часть своей семьи более сдержанно.

— Отец, — кивнул Вайрин.

— С возвращением, Вайрин, — кивнул тот.

Они сдержанно обнялись, после чего отец немного отстранил его, держа за плечи.

— Слышал о том, что случилось, однако я рад, что ты жив и здоров.

— Да, отец.

— Слышал и о твоих успехах, Вайрин. Они впечатляют. Гиблое дело с тем домом… честно признаться, я недооценивал тебя после всех тех выходок, однако теперь вижу, чья кровь течёт в твоих жилах…

— Естественно, наша! — фыркнула его мать, обхватив Вайрина за талию, и уже потащила в дом. — Идём, сейчас подадут обед. Всё, что ты любишь, сынок…

Встреча явно шла не по этикету, которому пытался придерживаться отец.

Кондрат уже достаточно прожил в этом мире, чтобы ознакомиться с этикетом и не ударить в грязь лицом. При таких встречах, достаточно официальных, в присутствии других лиц, Вайрина должен был поприветствовать отец, как бы от лица всех, после чего Вайрин бы представил Кондрата, и они бы вместе вошли в дом. Если его пригласят.