Между добром и злом. Том 1 (СИ) - Кири Кирико - Страница 50

— Слушайте, я, наверное, просто ошибся… — пробормотал он. — День тяжёлый был, и я впопыхах это сделал. Вы же слышали, наверное? Там на фермах сумасшедший скотоложец появился, обращения так и сыпались. Я просто перепутал её с ещё одним пострадавшим и сказал писать обращения. Больше этого не повторится, я вам обещаю.

— Ошибся он… Из-за такой ошибки мы чуть не потеряли клиента Краба… — пробормотал Вайрин зло. — Чтобы такой херни не было больше. Я работаю здесь три месяца, но уже запомнил, что похищения сразу идут в дело. Ты понял?

— Да, господин Легрериан.

— Свободен. А я пойду этого скупщика женщин ловить… ошибся он…

И, ворча, Варин отправился прочь.

Выйдя из участка, он сразу свернул в сторону и направился к ближайшему перекрёстку. Там вновь свернул и запрыгнул в экипаж, который его уже ждал. Внутри сидел Кондрат. Это было сделано на всякий случай, чтобы никто не увидел, как Вайрин садится в этот экипаж.

— Припугнул его?

— Заставил обосраться, — улыбнулся тот.

Это было нужно, чтобы в голове Юнсу Сото остался лишь страх, и тот начал действовать по первому, самому очевидному пути. Когда люди напуганы, они всегда совершают множество ошибок, и этим можно активно пользоваться.

— Он понял, что должен сделать?

— Я два раза между делом сказал, что мы идём ловить скупщика девушек. Я не знаю, если он и этого не понял, то оставалось только на листике ему написать, но у меня пера с собой не было.

— Отлично.

— Думаешь, Сото поведётся на наш блеф и побежит предупреждать?

— Если ты его хорошенько припугнул, но дал понять, что его не подозревают, то скорее всего. Ты ведь не сказал, что его подозревают?

— Ни разу не обмолвился, — уверено произнёс тот.

— Значит, побежит.

Если Вайрин сходу обвинил бы его прямо в лицо, то тот бы сразу понял, что всё кончено, и первым делом бросился бы спасать свою шкуру. Другими словами, он бы быстро сбежал и начал скрываться. Всё, тупик.

Но если Вайрин правильно всё сделал, то Сото будет думать, что о его причастности к пропажам девушек ещё ничего не известно. Что каким-то образом сыщики вышли через Краба напрямую на того, кому привозили девушек. И первым делом он, естественно, попытается исправить ситуацию, чтобы спасти своё положение, предупредив своих нанимателей. В конце концов, скрываться — это самая крайняя мера.

А заодно оборотень в погонах проводит и Кондрата с Вайрином.

Их экипаж вернулся на улицу, где располагался отдел стражей правопорядка, откуда они могли наблюдать за любым входящим и выходящим, теряясь среди проезжающих телег и повозок. Даже если выйти из отдела стражей порядка, внутри экипажа их не заметишь.

Не прошло и десяти минут, как оттуда быстро вышел Юнс Сото. Он пугливо, как загнанный зверь, огляделся, после чего поймал экипаж и запрыгнул внутрь. Обычно стражи правопорядка не получали так много, чтобы позволить себе на них кататься, но у того или было много денег, или ситуация сейчас не располагала к тому, чтобы экономить деньги. Как бы то ни было…

— За ним, — скомандовал Кондрат, и они поехали следом за предателем.

Глава 21

Многие думают, что детективы зачастую сидят и размышляют, кто же убийца, собирая по деталям картину происходящего воедино. И да, такое тоже есть. Однако упускается и другая сторона, где приходится сидеть за бумагами, прочитывать сотни свидетельств или, как сейчас, выискивать нужного человека, переходя от одного к другому, как по цепочке.

По итогу это должно иметь конец. И если всё сложится, конец будет хорошим.

— Ты знаешь, куда мы двигаемся сейчас? — спросил Кондрат.

— Судя по всему, в восточную часть. Там поля хорошие, много всяких ферм и даже стоит один текстильный завод. Сомневаюсь, что они забирали их на завод работать, если честно. Остаются только фермы.

Кондрат взглянул через окно на едущий далеко впереди экипаж. В этом месте дорога была обычной грунтовкой, местами превращаясь в грязь. По левую и правую стороны раскинулись поля, которые уже частично обнажили под снегом землю. Кое-где пробивалась трава, выглядя издалека как брызги зелёной краски.

После почти двух с половиной месяцев было приятно покинуть город. Кондрат даже мог бы насладиться этим моментом, если бы его взгляд не был прикован к цели. А потому он не замечал ничего, кроме экипажа впереди.

— Он свернул, — заметил Вайрин. — Только что.

— Вижу. Едем. Остановимся дальше, а там доберёмся уже пешком.

Они проехали мимо заснеженной одинокой дороги, которая уходила в рощу, взглянув на скрывающийся среди деревьев экипаж. Кондрат попросил остановиться метров за пятьсот от нужного поворота, после чего Вайрин попросил кучера дождаться их.

— Теперь что? По дороге обратно?

Кондрат не ответил. Его взгляд был устремлён туда, вдаль, где возвышалась роща, которая полностью закрывала то, что находилось за ней.

— Знаешь, что там?

— Не-а, ни разу тут не бывал, — покачал головой Вайрин. — Но тут красиво, да? Давно чёт не выбирался из города.

— Не вижу отсюда ни домов, ни каких-либо построек.

— Значит, они находятся или внутри, или за ней, логично, да?

Кондрат не ответил. Он шагнул с дороги прямо в снег и зашагал прямиком к роще, срезая угол.

— Эй, погоди! Ты куда⁈ — Вайрин, словно кот, боящийся воды, топтался на краю дороги, не очень желая заходить в снег, после чего вздохнул и шагнул за Кондратом. — Блин, а чем тебе дорога не угодила⁈

Он быстро догнал своего старшего напарника, по пути вовсю возмущаясь.

— Блин, снег в туфли забился… чтоб его… Что не по дороге-то?

— За ней могут следить.

— А двух чуваков, шагающих через белоснежное поле, думаешь, будет не видно?

— Отсюда видно только лес, — Кондрат уверенно шагал вперёд несмотря на то, что в некоторых местах снег доходил аж до колена, а в других обнажалась земля. — Значит, и нас, если там есть здание, будет не видно из-за деревьев. Если там стоят часовые, то они наверняка следят в первую очередь за дорогой, по которой к ним могут приехать.

— Могут следить и за полем.

— Да, но, если идти туда по дороге, больше шансов попасться на глаза, чем через поле, отрезанное от них рощей.

Тут было пятьдесят на пятьдесят — или заметят, или нет. Но уж точно не по дороге, которую будут контролировать в первую очередь. А что насчёт поля, то здесь могут заметить, а могут и нет. Уж лучше так, чем идти нагло в лоб.

— Блин, у меня ноги промокли и снег в штаны забился… Кондрат, как ты думаешь, что мы там увидим? Кучи клеток с молоденькими девушками? Или какой-нибудь нелегальный завод?

— Не знаю.

— Будет плохо, если там какие-нибудь маньяки орудуют. Ну знаешь, типа зажравшихся аристократов, которые получают удовольствие от того, что мучают людей.

Кондрат бросил взгляд на Вайрина, и тот весь возмутился.

— Не смотри на меня так! Я не такой!

— Верю.

— Нет-нет, нифига, на твоей наглой роже была видна насмешка!

— Тебе показалось, — невозмутимо ответил Кондрат.

— Не-не-не, не надо тут! Я вообще не такой! Я, в смысле, может и буяню там, гну свою линию, но до подобного не опускаюсь! Мне так-то девушки нравятся! Да и в душе я вообще душка!

— Охотно верю.

— Нет, да ты послуша-а-ай, блин! — он запнулся и упал в снег лицом. Вскочил, отряхнулся и недовольно посмотрел на Кондрата. — Я пусть и засранец, но людям плохого ничего не делал.

— Я не пойму, почему ты оправдываешься. Я и так знаю, какой ты.

— Да, но выглядит так, будто ты меня считаешь уродом!

— Ни разу такого не говорил.

Вайрин напоминал ему сейчас неуверенного в себе подростка, который пытается кому-то что-то доказать. Было похоже, что именно таким Вайрин и был. Свою неуверенность скрывал за грубостью и дерзким отношением, а на деле постоянно оглядывался на остальных. Таких Кондрат насмотрелся за свою жизнь. Они или перерастают этот период, или остаются такими навсегда.