Отражения - Богатикова Ольга Юрьевна - Страница 6

Я наблюдала за ними больше двух часов. В небе давно отгорел закат. По ощущениям сейчас было не меньше одиннадцати вечера, и я с тоской представляла, как ночь напролет буду сидеть в кустах, дожидаясь, когда эти двое пожелают разойтись по домам.

Я вынула из кармана зеркальце в деревянной раме и тихонько постучала по нему пальцем. В его стеклянной глубине появился красноватый глаз и тонкая черная бровь, которая при виде меня вопросительно изогнулась.

– Эдик, эти дядьки по-прежнему вместе, – прошептала я, поднеся зеркало ближе к лицу. – Что если они будут сидеть в парке всю ночь? Я не могу ждать так долго!

– Почему? – прошелестело зеркало.

– Ты издеваешься? – возмутилась я. – У меня затекли ноги и спина. И вообще, на улице давно стемнело. Завтра в восемь тридцать мне надо быть в управлении, а я снова не высплюсь и буду клевать носом.

– Что ты предлагаешь?

– Предлагаю больше не ждать. Я подойду к дядькам прямо сейчас.

– Саня, это очень плохая идея.

– Почему? Демон из них только один. Второй или колдун, или обычный человек.

– Это и плохо. Он может тебя запомнить и при следующей встрече сотворить какую-нибудь гадость.

– Эдик, в этом городе живет полмиллиона человек. Вероятность, что мы встретимся во второй раз, не просто мала, а ничтожна. К тому же, сейчас темно, а эти двое нарочно ушли в самый дальний закоулок, где на сто метров аллеи всего один фонарь. Приятель твоего демона меня не только не запомнит, а даже не разглядит.

– Ты уверена, что сможешь с ним справиться?

– А ты на что? – удивилась я.

– Ладно, иди, – Эдик махнул когтистой рукой. – Мне и самому надоело ждать.

Я спрятала зеркало в карман, собрала свои короткие темные волосы в куций хвостик, достала из сумки большие круглые очки и водрузила их на нос. Теперь я стала похожа на школьницу из скромной приличной семьи, которая заблудилась на городской окраине.

Убедившись, что вокруг никого нет, я тихонько выбралась из кустов на дорожку и уверенно направилась к беседующим мужчинам.

– Извините, пожалуйста, – громко обратилась я к ним. – Не могли бы вы мне помочь?

Мужчины замолчали и уставились на меня. В нос тут же ударил резкий запах сладкой гнили. Мне не требовалось доставать зеркало, чтобы определить, от кого именно исходят эти миазмы – вонял темноволосый красавчик в модных шмотках. Старик же благоухал немытым телом и чем-то еще – чуждым и неприятным.

– Добрый вечер, милая барышня, – сказал темноволосый, поднимаясь на ноги. Его приятель поспешно встал вслед за ним. – У вас что-то случилось?

– Да, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал смущенно, – я возвращалась от подруги и заблудилась. Решила срезать путь через парк, а оказалась здесь. Подскажите, пожалуйста, как мне пройти к трамвайной остановке?

Мужчины переглянулись. Мне показалось, что на их лицах мелькнули хитрые улыбки.

– Уже одиннадцать часов вечера, – заметил темноволосый. – Трамваи здесь в такое время не ходят.

– Что же делать? – расстроилась я. – В двенадцать охранник закроет общежитие, и мне придется ночевать на улице.

– Так ты не местная? – подал голос старик.

– Не местная, – подтвердила я. – Я тут учусь. В швейном техникуме.

– Вам будет удобнее добраться до общежития на такси, – сказал темноволосый. – Рядом с парком есть стоянка, на которой всегда имеются свободные машины.

– Вы меня проводите до этой стоянки? – жалобно попросила я. – Мне страшно идти по парку одной.

Мужчины снова переглянулись.

– Конечно, проводим, – мягко улыбнулся темноволосый. – Юной барышне гулять в такое время действительно небезопасно.

– Спасибо! – с чувством ответила я. – Знаете, а ведь я могу отблагодарить вас за доброту. Вот, посмотрите, что у меня есть.

Я подошла к мужчине ближе и протянула ему зеркало. Темноволосый бросил на него взгляд. А потом вздрогнул и растаял в воздухе. Прежде, чем его одежда, звякнув пряжкой ремня, упала на тротуарную плитку, я успела разглядеть в зеркальном отражении тощее лысое существо с дыркой вместо носа и огромными провалами глаз.

– Ах ты дрянь!

Я подняла взгляд на старика. Он был бледен, как снег, а его глаза по величине почти не отличались от тех, что я увидела на лице демона.

– Да как ты!.. Да я тебя!..

В руке старика сверкнули ножницы – большие, похожие на те, что используют для выкройки одежды. Не успела я удивиться их внезапному появлению, как мужчина ловко запустил их в меня.

Ножницы подлетели к моему лицу и, словно наткнувшись на невидимую преграду, упали на дорожку. Воздух вокруг меня задрожал, повеяло жаром. Старик охнул и отшатнулся.

– Беги, дед, – серьезно сказала я. – Беги, пока не поздно.

Повторять не потребовалось. Мужчина развернулся и в секунду скрылся среди деревьев.

Я огляделась по сторонам и ногой подтолкнула к бордюру одежду исчезнувшего демона. Из кармана его джинсов выкатился какой-то предмет. Я наклонилась и увидела большой круглый медальон.

Что за ерунда?..

Я поднесла к нему зеркало. Сам медальон оказался чист, зато из-под его металлической крышки исходили тонкие нити темного колдовства.

– Эдик, – позвала я. – Посмотри, что это такое?

– Круглая медная коробочка, – ответил из зеркала иномирный приятель. – В вашем мире в таких штуках принято хранить яды и фотографии родственников.

– Он лежал в кармане демона. Зеркало показывает, что внутри находится какая-то заколдованная вещь. Можно ли мне на нее посмотреть?

– Конечно, можно. Пока ты под моей защитой, проклятия тебе не страшны.

Я положила зеркало на бордюр и, подсвечивая себе фонариком мобильного телефона, осторожно открыла медальон. Внутри него лежал клок волос. Судя по тому, что волосы были разного цвета и разной длины, они принадлежали не одному человеку, а нескольким.

Я продемонстрировала находку Эдику.

– Зачем демону волосы? – поинтересовалась я у него.

– Чтобы тянуть энергию их обладателя.

– Но ведь они отрезаны!

– И что? Они по-прежнему несут в себе частичку своего владельца. А проклятие связывает их воедино. Это как трубочка, опущенная в стакан с лимонадом. Через нее можно пить в любое время дня и ночи.

– Эти трубочки тянутся к нескольким людям, – заметила я. – Твой демон был очень прожорлив.

Эдик пожал плечами.

– Что же мне делать медальоном?

– Что хочешь. Можешь оставить здесь, можешь взять себе. Можешь куда-нибудь выбросить или спрятать.

– Если я уничтожу волосы, это ведь не снимет проклятие с их владельцев?

– Это уничтожит энергетическую связь между ними и проклятыми людьми. Всего лишь на всего.

– Брошу их в озеро, – решила я. – Тут неподалеку как раз есть спуск к набережной. А потом – домой. Завтра надо рано вставать…

***

– Александра, позвольте задать вам нескромный вопрос, – Ерохин присел на край стола и поставил передо мной картонный стакан с горячим кофе. – В котором часу вы вчера легли спать?

– Я легла спать сегодня, – честно ответила ему. – В первом часу или во втором. Точно не помню. Спасибо за кофе, Володя.

Ерохин усмехнулся и кивнул.

Действительно, после вчерашней прогулки до постели я добралась только глубокой ночью. Выбросив в озеро медальон, я долго шагала до стоянки такси, а потом долго спорила с водителем, решившим содрать с меня за проезд космические деньги.

– К практике надо относиться серьезнее, – заметил со своего места Кутузов. – Личная жизнь – это хорошо, однако и обязанности никто не отменял.

– Не завидуй, Андрюха, – хохотнул Владимир. – Не все живут только работой.

Кутузов не ответил.

Я сделала глоток из стакана и вернулась к документу, открытому на мониторе компьютера. С легкой руки моего напарника-куратора большую часть бумажной работы, связанной с нашими выездами, теперь вела я. Вернувшись в управление после первого совместного вызова, Андрей вручил мне в качестве образца несколько отчетов и велел составить такую же бумагу по уничтоженной кикиморе. Затем эту информацию следовало перенести в виртуальный реестр пойманной нечисти и заполнить регистрационный журнал. Последнее, впрочем, Кутузов сделал сам, вспомнив, что у меня нет полномочий для ведения таких записей.