Усадьба госпожи Ленбрау - Орланд Лилия - Страница 16

Окинув меня оценивающим взглядом, женщина одобрительно кивнула и протянула мне… зонтик.

– Ой, а где вы его взяли? – после эпичного завершения прогулки я совершенно о нём забыла.

– В дальней беседке, где вы его и оставили, – произнесла Дора, слегка поджав губы.

Похоже, она не одобряет моего поведения. К счастью, больше женщина никак не выразила своего недовольства.

Сообщила ровным голосом:

– Обед подан. Господин уже вас ожидает.

– А лошадь моя ещё не приехала?

Глаза Доры лишь чуть шире раскрылись, продемонстрировав удивление, но тут же вернулось прежнее выражение лица.

– Я велю узнать, где ваша лошадь. Идёмте за мной.

– Спасибо, девушки! – я обернулась к своим помощницам, благодарно им улыбнулась и лишь после этого последовала за Дорой.

Чувствовала я себя обновлённой и уверенной, готовой к разговору с соседом. В конце концов, я явилась сюда, чтобы сдать луга в аренду. И без выгодной сделки уезжать не собираюсь!

Дора привела меня обратно к дому. Только двинулась не к центральному входу, куда я приехала изначально, а обошла вокруг.

Справа мне открылся чудесный вид на долину реки Ласкухи, зелёные склоны, деревеньки на противоположном берегу и далёкий лес.

Всё-таки чудесно, что усадьбы возводили в таких живописных местах. Кажется, здесь даже сам воздух пропитан неизъяснимой прелестью. Дышишь и дышать хочется.

Из дома на эту сторону выходило широкое крыльцо, под крышей, опирающейся на четыре белые деревянные колонны, и окружённое такой же белой деревянной балюстрадой.

На крыльце был накрыт стол под белой скатертью. На приставном столике попыхивал дымком медный самовар. А на одном из двух приготовленных стульев с высокими спинками сидел сам хозяин.

Дунгаль не стал дожидаться меня и предпочёл приступить к обеду. Видно, успел хорошо проголодаться во время прогулки. Или заедал стресс. Я тихонько хмыкнула, вспомнив выражение лица Флоси, когда гостья от его предложения руки и сердца рыбкой нырнула в грязь. Тут немудрено стресс заработать.

Услышав наши шаги, сосед поднял голову. Его рот продолжал жевать, а губы и подбородок покрылись маслянистым блеском.

Увидев меня, Дунгаль бросил на тарелку кусок блина и с укором сообщил вместо приветствия:

– Наконец-то, я уже вас заждался.

Ну да, бедняжечка, так оголодал, что рёбра торчат. И всё из-за меня.

Подниматься из-за стола, чтобы меня встретить, он не счёл нужным. Пришлось следовать за Дорой, которая отодвинула для меня стул и помогла сесть.

Флоси, упрекнув меня в задержке, тут же вернулся к трапезе. На блюде перед ним лежала высокая стопка блинов. Толстяк снял верхний, тонкий, ажурный, похожий на кружево, скатал его в трубочку, опустил в креманку со сметаной, затем с повидлом и откусил сразу половину.

При этом стол был сервирован на две персоны. Передо мной стояла суповая тарелка с золотой каёмкой и растительным орнаментом. Точно такую же придвинул себе Дунгаль, покончив с блином. Причём блюдо с оставшейся стопкой он отодвинул на середину, предварительно облизав пальцы.

Вот козёл! Терпеть не могу, когда едят из общей посуды. А ведь блины такие аппетитные на вид, я бы не отказалась от парочки-другой.

Однако Флоси не собирался смущаться из-за отсутствия манер. Напротив, он с довольным видом вытер рот тыльной стороной ладони и крикнул в открытую дверь:

– Подавай!

Тут же из дома вышла Дора с красивой супницей. Поставив её на край стола, женщина сняла крышку.

В ноздри ударил аромат рыбного бульона и специй. Флоси потянул носом воздух и довольно произнёс:

– Люблю уху. Сегодня рыбный день.

Я немного разочарованно подумала, что вчера уже ела и уху, и жареную рыбу, но вслух говорить этого не стала. И так знакомство не задалось.

Сначала Дора наполнила тарелку своего господина. Я никак не выказала удивления. Сидела с лёгкой улыбкой на лице. Видно, тут так принято, что барышни потом.

К тому же Флоси был голодный, поэтому снова не стал меня ждать. Сразу схватил ложку и начал есть, прихлёбывая и довольно прикрывая глаза.

Я абстрагировалась от этих звуков. Бывает, человек привык жить один. И не собирается менять свои привычки даже ради гостьи.

А потом Дора поставила наполненную тарелку передо мной. И тогда я поняла, что вчера ела не уху, а её жалкое подобие.

В Поречье уху варили из нескольких видов рыб. И это были не окуньки, разваренные и лежавшие на дне костями наружу. Сейчас у меня в тарелке плавали куски разной текстуры и цвета. Зачерпнув ложкой, я не заметила ни одной косточки или плавника. Да и бульон был несколько раз процеженный, прозрачный как слеза. С маслянистыми темно-желтыми каплями на поверхности.

На вкус уха оказалась такой же божественной. Я поняла, почему Флоси довольно жмурится после каждой ложки. И сама едва сдержала искушение последовать его примеру.

– Ну как? – спросил он, когда наши тарелки опустели. Причём его во второй раз.

– Очень вкусно! – искренне призналась я.

Дунгаль предвкушающе причмокнул губами.

– Сейчас лещ будет. Фаршированный.

Словно услышав его слова, из дома вышла Дора с большим блюдом в руках. На нём лежала огромная рыбина, запечённая вместе с головой и хвостом. Она была начинена чем-то, излучающим ещё более божественные ароматы. Края брюха широко разошлись и сверкали румяной сырной корочкой.

Несмотря на то, что я уже съела тарелку ухи, во рту собралась обильная слюна.

Если в Поречье всегда так вкусно и много готовят, неудивительно, что хозяин усадьбы похож на шар.

Внутри рыбы оказалось мясо. Мягкое, нежное, сочное, с лёгкой пряностью. Да ещё и под сырной корочкой!

Это был настоящий восторг.

– У вас потрясающий повар, господин Флоси, – похвалила я, отправив в рот очередной кусочек блюда. – Никогда бы не подумала, что мне понравится такое странное сочетание – мясо в рыбе.

– Это не повар придумал, – вдруг сообщил Дунгаль.

– А кто же? – удивилась я.

– Лось в речку упал, а лещ его сожрал и нафаршировался, – заржал Флоси, брызгая едой во все стороны.

Я поняла, что это шутка.

– Забавно, – вежливо улыбнулась.

– Хватит забав, Еженика, – Флоси так резко перестал смеяться, что я опешила. – Говорите, зачем вы приехали на самом деле?

Он вытер губы белой салфеткой и бросил её на стол. Маленькие глазки смотрели на меня, не отрываясь.

И я решила, что действительно, хватит уже ходить вокруг да около. Пора поговорить о важном.

– Я приехала, чтобы сделать вам деловое предложение.

– Хм, – удивился Флоси. – И какое же? Всё-таки хотите за меня замуж?

Она даже приосанился.

– Что? Нет! – кажется, я возразила слишком поспешно.

А может, на моём лице отразились истинные мысли по этому поводу. Даже не может, я и сама почувствовала, как губы скривились от отвращения. И тут же пожалела о бурной реакции, но было поздно.

Дунгалю мой ответ явно пришёлся не по нраву. Его глазки сузились, превращаясь в тонкие щёлочки.

А у меня по спине снова побежал холодок. Подумалось, что Флоси не простит такого явного отвращения к своей особе. Как бы не начал мстить мне. Помнится, он уже угрожал Еженике проверкой инквизиторов.

Я поспешила исправить свою оплошность. К счастью, у меня была по-настоящему уважительная причина.

– Простите, господин Флоси, я не могу стать вашей женой, поскольку я уже замужем.

– Что?! Когда ты успела? – от удивления он совсем забылся и перешёл на «ты».

– Да вот, буквально позавчера, – я пожала плечами и смущённо улыбнулась. Мол, ничего не могла с собой поделать, любовь застала врасплох.

– И за кого? – выражение лица соседа мне совсем не нравилось.

Кажется, всё же не стоило упоминать скоропалительный брак Еженики. Надо было начать с лугов.

Но теперь уже скрывать имя мужа стало бессмысленно, поэтому я призналась.

– За доктора Ленбрау.

Как назло, имя доктора выскочило из головы. Получилось чересчур официально, мало похоже на любовную историю.