Этот большой мир. Тайна пятой планеты (СИ) - Батыршин Борис - Страница 43

Шарль встретил будущего напарника у шлюза, куда пристыковался корабль, заброшенный на орбиту ракетой-носителем с Плесецка. Перелёт дался Диме нелегко — он, конечно, проходил все положенные тренировки на центрифугах, однако до сих пор ни разу не подвергался серьёзным стартовым перегрузкам. Они, вместе с рёвом ракетных дюз, в которых ежесекундно сгорали тонны токсичного ракетного топлива и окислителя, остались в прошлом, навсегда, казалось бы, вытесненные 'батутными 'технологиями. И вот — пришлось-таки испытать и этот архаичный вид космического транспорта, за что следует благодарить француза Гарнье и его японских работодателей.

Встреча с бывшим подопечным (Дима был вожатым артековского отряда, где состоял Шарль, а позже состоял куратором «юниорской» группы, где тот проходил начальную подготовку для работы во Внеземелье), прошла на удивление сдержано. Дима, увидав француза возле шлюза, хотел, было, броситься к нему с объятиями, но Геннадий Борисович подхватил его под локоть и вежливо, но настойчиво увлёк в другую сторону. Шарль же ограничился лёгкой улыбкой и отвернулся, беседуя с одним из новоприбывших. Так что Диме оставалось только оправиться вслед за инженером, гадая по пути, чем могла быть вызвана такая странная реакция…

До вращающегося кольца «Катти-Хока» пришлось добираться с помощью стандартного переходника-лифта. По пути к нему Дима со спутником миновали обзорную секцию, выполненную в виде прозрачной трубы, и смогли полюбоваться открывшимся видом на рабочие причалы орбитальной верфи. Дима поискал взглядом судно, на котором им с Шарлем предстояло через несколько часов вернуться вниз, на Землю — и не нашёл. У причалов «Китти-Хока» яблоку негде было упасть: заканчивались последние работы на трёх больших кораблях, включая спешно достраивающийся «систершип» «Зари», тахионный планетолёт «Тантра», и полдюжины других, поменьше. В таком столпотворении (кроме строящихся единиц вблизи станции было не протолкнуться от орбитальных грузовиков, буксировщиков, пассажирских и грузовых лихтеров) проще простого затеряться столь скромному объекту, как «Скиф-Алеф».

Именем этим новенький десантный бот (недавно появившийся класс малых кораблей, предназначенный для высадки на планеты и спутники с бурными атмосферами) был был обязан своему первому капитану Шарлю д’Иври, который позаимствовал его из книги братьев Стругацких «Полдень, XXII- й век», весьма популярной среди бывших «юниоров». Название это, сугубо неофициальное (по документам бот значился в судовом реестре Внеземелья как «БВПЗ-3», что означало Бот Высадочный Повышенной Защиты, тип «3»), использовалось, тем не менее, всеми, начиная от вакуум-сварщиков, собиравших элементы корпуса у достроечной стенки «Китти-Хока», до самого капитана. Сейчас «Скиф-Алеф» прятался от чужих глаз на дальнем, вспомогательном причале среди пустых грузовых контейнеров. Их давно следовало вернуть на Землю — но из-за глобального сбоя в работе «батутов» десятки ребристых стальных ящиков застряли на орбите на неопределённый срок.

— Установлено, что «обруча» подвержено каким-то странным аномалиям. — объяснял Геннадий Борисович. — Странность эта заключается в резонансных явлениях, происходящих в тахионном зеркале и, как следствие, «червоточине» — коротко говоря, она пульсирует с периодом от нескольких часов до примерно полусуток….

После того, как Дима прибыл на «Китти Хок» и встретился- таки с Шарлем, им пришлось около двух часов дожидаться в выделенной для них каюте. Сопроводивший их туда сотрудник Проекта настрого предупредил, чтобы никто не покидал каюты и не пользовался внутренней связью. Инженер же потратил это время для общения с учёными Проекта (они, как он пояснил, вели наблюдение за тем, что творится на Японских островах с орбиты, с помощью аппаратуры, установленной на паре висящих над эпицентром событий кораблей) и теперь излагал то, что ему удалось выяснить.

— Причин этого выяснить пока не удалось. — продолжал Геннадий Борисович. — Не приходится сомневаться, что оно — прямое следствие грубого вмешательства в работу «обруча» уфологов, захвативших комплекс. Они заранее подготовили некую аппаратуру и установили её на действующем обруче. Результат налицо.

— Что нужно этим помешанным? — спросил Шарль. — Как их вообще допустили к «обручу»?

Геннадий Борисович развёл руками.

— Расследование сейчас ведётся — к сожалению, японская сторона не считает нужным делиться с нами результатами, — но и того, что мы знаем довольно чтобы сделать вывод, что у злоумышленников имелись свои люди на территории «Стар Миррор», из числа молодых учёных и инженеров, работавших непосредственно с «обручем». Они-то и помогли им осуществить свой план.

— Учёные, говорите? — Дима с отвращением скривился. — Поганой метлой гнать таких учёных из науки… они что, не понимали, что такое грубое вмешательство может привести к катастрофе?

— Боюсь, понимали, но пошли на этот риск сознательно. Это ясно следует из заявления, которое их организация опубликовала сразу после захвата комплекса. Да вы наверняка его читали…

Дима кивнул. Пафосное обращение террористов-уфологов (а кто они, если не террористы?) — перепечатали все мировые газеты, прокрутили все теле- и радиостанции.

— С ними, как оказалось, работали весьма талантливые специалисты, и не только из числа сотрудников «Стар Миррор». Они-то и предложили подобный метод для того, чтобы установить связь с создателями «обручей» где-то далеко за пределами Солнечной Системы. Но в чём-то они, видимо, просчитались, и вышло… ровно то, что вышло. «Червоточина» пошла вразнос и теперь перекачивает раскалённые магматические массы в Пояс Астероидов. И наплевать бы, пусть перекачивает — но сие явление вызывает тектонические сдвиги в земной коре под Японскими островами, а это может привести к трагическим последствиям. Уже привело — по данным, которыми мы располагаем, только на острове Сикоку счёт погибших идёт на десятки тысяч. На всех же Японских островах он приближается к полумиллиону, а процесс и не думает затихать — как раз из-за этой самой аномальной пульсации. Дело в том, что при временном затухании «червоточины» подземные каналы сужаются, перекрывая путь раскалённой массе, извержение несколько ослабевает. Потом пульсация повторяется, новый выброс пробивает новую шахту для магмы — и всё начинается заново. Это пока только версия, но наблюдение вполне подтверждают её справедливость…

— А что мы-то должны сделать? — осторожно поинтересовался Шарль. Дима молчал, подавленный грандиозностью нарисованной инженером картины.

— Надо воспользоваться моментом пульсации и нырнуть в тахионное зеркало. — ответил Геннадий Борисович. — У вас для этого будет секунд десять, потом в «обруч» снова хлынет магма и к нему будет не подойти.

Шарль резко выпрямился на стуле.

— Нырнуть? Зачем?

— Об этом чуть позже. Сейчас важно вот что: извержение пробудило множество вулканов, как на Сикоку, так и на других островах. Летать там — смертельный риск, даже на вашем «Скиф-Алефе», который защищён лучше любого военного самолёта.

Дима кивнул. На десантном боте установили двойной слой термической защиты. Один выгорит при торможении в атмосфере, второй же — защитит кораблик при прохождении сквозь облака вулканического пепла. А то, что от него останется, не позволит им изжариться в непосредственной близи от столба магмы — как курица поджаривается на жаровне, над раскалёнными углями.

— Итак, вы входите в атмосферу, совершаете манёвр торможения. — продолжил Геннадий Борисович. — далее на высоте примерно десяти километров подходите к острову Сикоку и резко снижаетесь до самой поверхности. Учите: на этом этапе главной опасностью будет не пепел и даже не вулканические бомбы…

— А что же тогда? — Дима недоумённо нахмурился. — Не зенитные же ракеты?

— Угадали. Власти Японии объявили воздушное пространство над островами запрещённой для полётов зоной и предупредили, что любой самолёт, приблизившийся к Сикоку, будет немедленно сбит средствами ПВО.

Точно, психи. — Шарль выругался по-французски. — Похуже, чем эти одержимцы-уфологи.