Новая прошивка императора (СИ) - Бутримовский Николай - Страница 38

Ещё бы он не понял, ведь Сергей Михайлович[5], известный в будущем великий князь-артиллерист, сегодня ещё не состоялся в таком качестве… А был всего лишь двадцатишестилетним командиром батареи, не получившим ещё даже чина полковника. И он уже был приглашён на сходку с руководителями военных и морских министерств, а Сандро узнал о ней только сейчас.

«Что это было? Экзамен… И демонстрация!»

Я и брата его младшего позвал для того, чтобы Сандро осознал. Окончательно понял, что я возлагаю на него небывалую ответственность.

«Надеюсь, помогло, а точнее, лишь время и покажет!»

К вечеру прибыли на доклад военный и морской министры.

Следовало, наконец начинать разбираться с великим наследием предков! С армией и флотом!

На мой, далеко не самый просвещённый взгляд — после петровских реформ, которые иначе чем чудом и не назвать, Россия из феодальной державы третьего разряда превратилась в военную европейскую империю первой величины. Да, цена этого всего была немаленькая, и эффективность функционирования нового государства также весьма неоднозначна…

Но! Нас не сожрали, не превратили в колонию, как ту же Индию или позже отдельные территории Китая. Однако за всё нужно платить! И преобразования Петра Великого, а также более поздние деяния его последователей, создали весьма противоречивый продукт скрещивания феодализма, меркантилизма и полуживого капитализма с бродящим где-то призраком империализма…

В общем, сейчас мы имели хищную, выпестованную в многочисленных войнах первоклассную военную аристократию. Все они воспринимали возникающие с 50-х годов проблемы, как явление временное и страстно желали новых побед и такого же красивого империализма, как у соседей… Вот только, к сожалению, страна эти их желания уже не могла реализовать.

«Классическая революционная ситуация с верхами и низами, но под другим углом зрения. Ха-ха-ха!»

Встреча уже традиционно состоялась в овальном зале Александрининского дворца. Дождавшись, когда приглашённые устроятся за столом, махнул лакею заносить очередной самовар. Министры немного удивлённо переглядывались, кося на Михайловичей. И если в отношении Сандро у Чихачёва могли быть какие-то неверные догадки, то молодой Сергей всех сбивал с толку.

Да и он сам прочувствовал, момент и заёрзал несмотря на происхождение — всё-таки рядом сидел его главный воинский начальник!

— Пётр Семёнович! Николай Матвеевич! Очень рад встрече! Угощайтесь, у нас по-простому, без лакеев — нечего им слышать лишнего.

— И то верно, ваше императорское величество, — ответил Чихачёв и потянулся к самовару.

Ещё утром я отправил Мама́секретную телеграмму, в которой ещё раз подтверждал её полномочия в фактическом наместничестве над Санкт-Петербургом и окрестностями на время моего отсутствия. А также сообщал ей, что дядя Алексей не справился с флотом и теперь, изучив новые данные о немецкой судостроительной программе, я пришёл к выводу, что в будущем мы будем фактически беззащитными перед германцами.

Телеграмма била Мама́в болевую точку — датчанка ненавидела немцев!

Подытожив изложенное, я сообщал ей о принятом решении отправить дядю Алексея на покой и просил поддержки для гашения неизбежных интриг в семье по этому поводу.

Возможно, что это было не особо и нужно, но я рассчитывал, что Мама́, отвлечёт на себя свору великих князей старшего поколения, пока я не закончу с проведением московского заседания Госсовета…

«Не хочу, чтобы они что-то почувствовали и обратно из Питера прикатили. Пусть развлекаются там интригами!»

— Итак, господа, я планирую сделать несколько важных распоряжений и объявлений, — я прервался, чтобы выпить чая, и продолжил. — Сегодня днём я подписал рескрипт об отстранении от должности генерал-адмирала Алексея Александровича Романова.

Услышав и осознав смысл моих слов, Чихачёв только лишь крякнул и выразительно посмотрел на Сандро, очевидно, предполагая его в преемники.

— Должности такое более не будет в российском флоте, ибо времена её прошли. — ответил я на незаданный вопрос. — Но заменять её функции надо. Поэтому я принял следующее решение, распространив его также и на вопросы военного министерства. Для управления военными и морскими делами создаётся Особое Высочайшее Совещание при императоре. В его состав от моряков войдут морской министр Николай Матвеевич Чихачёв, вице-адмирал Павел Петрович Тыртов[6], контр-адмирал Степан Осипович Макаров[7], вице-адмирал Фёдор Карлович Авелан[8] и…

Потянув в раздумьях паузу и прихлёбывая чай, закончил:

— Капитан первого ранга Зиновий Петрович Рожественский, а также на правах член-корреспондента, наместник Дальневосточного имперского округа Алексей Михайлович Романов!

Народ удивлённо захлопал газами, Ник Ник младший даже слегка чаем поперхнулся от новости про Сандро, однако каких-либо протестов не последовало.

Чихачёв, немного помолчав, спросил:

— Ваше величество, позвольте узнать, чем вызвано особое выделение Рожественского? Безусловно, это талантливый моряк и его карьера подаёт надежды, но всё же он такой не один.

— Вот именно дорогой Николай Матвеевич. Зиновий Петрович, конечно же, не один, и я выбрал из плеяды достойных наугад. Хочу разбавить заслуженных адмиралов свежим взглядом.

На самом деле мои резоны были просты — я довольно-таки мало разбирался в предмете. Да про Порт Артур и Цусиму было очень много сказано и написано… Однако! Тот же Макаров может быть и талантлив, но ведь никто так и не узнал каков он в бою броненосных эскадр. Может, такой же невезучий, как и Зиновий Петрович? Англичане, по слухам, в личных делах о везении пометку ставят… А посему я решил собрать их всех в единый совещательно-командный орган и посмотреть своими глазами.

Дал время всем осмыслить сказанное, подкрепиться баранками и продолжил:

— Впрочем, Николай Матвеевич, раз в три месяца, я готов рассматривать обоснованные предложения по изменению состава. Теперь к делам военного министерства. Пётр Семёнович, от вашего ведомства я желаю видеть вас, генерал-лейтенанта Куропаткина[9], великого князя Николая Николаевича Романова[10], генерала Николая Николаевича Обручева[11], начальника Николаевской академии Главного штаба[12] и генерала-майора Виктора Викторовича Сахарова[13]. Возможность подачи предложений по изменению состава также как у моряков.

Снова пауза, пью чай, смотрю на собеседников — переваривают, Ник Ник сидит гоголем, явно почувствовал благоволение и возможность дальнейшей карьеры:

«Поди-ка в анпираторы метит! Ха-ха-ха…» — впрочем, он не самый худший из Романовых — где-то, да пригодится!

Военных в особое совещание я собрал по тому же принципу, что и моряков. Единственное отличие — в армии оказался более-менее не запятнавший себя чадом безудержного разврата Романов из старшего поколения… Куропаткин был мне хорошо известен по форумной жизни, и я составил о нём мнение, что этот деятель талантливый, а возможно даже гениальный логистик и штабист, но никакой полевой командир. Обручев в настоящее время заведовал Главным штабом, а про Сахарова я только и знал, что он заменил Куропаткина на посту военного министра после маньчжурского факапа.

«А значит, надо приглядеться!..»

— Пётр Семёнович, если вы хотите меня спросить, почему Сахаров, то причина та же, что и в случае Рожественского — достойных людей наша матушка Россия родит в достатке!

— Я так и понял, ваше величество, — кивнул Ванновский.

— А ты что скажешь, дядя? — мой взгляд упал на Ник Ника.

— Полностью согласен и с назначением, и с необходимостью создания подобного органа! — эмоционально ответил он[14].

«Точно власть почуял… Словно дикого скакуна придётся объезжать! Ха-ха-ха!»

— Теперь ещё несколько моментов, господа. Так как совещание наше объединяет дела не всегда совместные, то в нём будет образовано две секции — по военному, и по морскому министерствам соответственно. Работать будем и сообща, и раздельно! А потому нам требуется завести как минимум двух секретарей — от моряков и от армии.