Новая прошивка императора (СИ) - Бутримовский Николай - Страница 24

Начав листать, быстро нашёл строку про дворцового коменданта: генерал-лейтенант Пётр Павлович Гессе… В таблице не были указаны обязанности, лишь личные данные. Но, судя по названию должности, я предположил, что пятидесятилетний, только что получивший новое звание и назначенный в свиту генерал-адъютантом дворцовый комендант может командовать всей царской охраной, поскольку Евгений Никифорович Ширинкин имел явно меньшее звание — всего лишь генерал-майор, а не лейтенант. И последним был странный казак с немецкой фамилией — командир моего Собственного Конвоя, генерал-адьютант Александр Егорович Мейндорф.

«Ну что же, теперь смогу с ними побеседовать, надо будет выписку сделать на случай, если забуду…»

За размышлениями, призванными отвлечься от головной боли, незаметно для себя задремал, проснулся минут через сорок и почти сразу вновь появился доктор Гирш с письмом от Мама́. А затем, дождавшись, пока я его прочитаю, сказал, что в приёмной жаждут встречи князь Эспер Ухтомский, граф Дмитрий Шереметев и его брат Павел, князь Оболенский в компании Сандро и Бимбо[9]…

Отложив письмо Марии Фёдоровны, в котором она выражала желание встретиться сегодня, я, морщась от ноющей боли, спросил:

— И чего им нужно?

— Ваши друзья беспокоятся и желают проведать вас. Однако я не рекомендую этого делать

— С чем я согласен. Передайте, что я с радостью встречусь с ними завтра также в первой половине дня. Более того, передайте моим дорогим друзьям, что мы прогуляемся по парку.

— Государь, я снова вынужден предупредить вас об осторожности. Впрочем, завтра ваше состояние должно улучшиться.

— И я тоже на это надеюсь.

После ко мне пришла Аликс — уж её то Гирш задерживать не посмел, да и я был с ним согласен. Мы поболтали на ничего не значащие темы, я при этом, конечно, больше слушал, что говорит супруга Никки. У Александры Фёдоровны был день рождения, но о празднествах приходилось забыть, чем я был весьма доволен…

«Не придётся опять со всем придворным обществом возиться пока… Здесь каждый разговор как схватка…»

Несмотря на то что я старательно делал страдальческий вид, разговаривать пришлось о многом, и почти ни о чём — так как я снова больше слушал, чем говорил, поддакивал и утешал:

— Милая, мне так жаль, что твой день рождения был испорчен чередой трагических событий. Бремя императорской власти чуть не раздавило нас.

— Я помню, как ты не хотел всего этого Никки, как хотел лишь семейного счастья… Но в последние дни ты сам не свой…

— Долг, солнышко, это всего лишь долг властителя и долг солдата. Я присягнул, заняв сей тяжёлый пост.

— Как жаль, что мы не успели уехать в имение бедного Сергея, там бы ничего этого не случилось, — вздохнула Александра Фёдоровна.

Так я узнал, что Никки с Аликс, сразу после коронации планировали отдохнуть в имении Ильинское, «на даче» у ныне покойного дяди Сергея, а затем ближе к концу лета ещё был запланирован коронационный вояж по Европам…

«Ну уж фигу… Я там уже нагостился, хватит!.. Не поеду никуда, лучше в Крыму побывать, вспомнить детские годы…»

— Не переживай, милая. Всё будет хорошо, хотя впереди ещё много трудов и забот, но всё решаемо. Думаю, что нам всё же стоит выехать на дачу после похорон. Почтим, таким образом, память дяди Сергея, заодно тебе следует поддержать сестру.

«И я от вас всех хоть ненадолго, но избавлюсь… А там видно будет…»

Хотя Гирш рассчитывал, что общение с супругой окажет на меня благотворное воздействие, случилось наоборот… От напряжения, которое я испытывал при общении с Александрой Фёдоровной, у меня ещё больше разболелась голова. К вечеру я полностью обессилил и просто лежал на кровати в полудрёме, даже не пытаясь листать доставленного ещё перед завтраком «Разбойника Чуркина».

Примечания:

[1] Я не знаю, что в реальности подарил Аликс Николай II, да и какая разница? Не в том дело.

[2] МФТИ находится в г. Долгопрудном, ближнее Подмосковье.

[3] К текущему моменту самозарядных пистолетов в широком обращении ещё не появилось — к 1896 году оружейники делали лишь первые шаги.

[4] Существование секты поклонников богини Кали тугов (иначе тхаги или тхуги) открыл миру британский военный генерал-майор сэр Уильям Генри Слиман в 1835 году.

[5] В конце XIX гипноз активно изучался, Первый Международный Конгресс по экспериментальному и терапевтическому гипнозу прошёл в Париже в 1889 году, так что неподготовленный к конспирологическим теориям житель конца XIX столетия вполне серьёзно отнёсся к версии своего государя.

[6] Пётр Павлович Гессе (18.02.1946 — 14.07.1905), генерал-лейтенант, дворцовый комендант Николая II в период с марта 1896 по 1905 годы.

[7] Евгений Никифорович Ширинкин (16.9.1843–1918), генерал-майор, начальник дворцовой полиции с 1894 по 1905 годы.

[8] Барон Александр Егорович Мейндорф (1848–1907) генерал-адъютант, командир Собственного ЕИВ Конвоя с 1893 по 1906 годы.

[9] Друзья Николая II:

князь Эспер Эсперович Ухтомский (14.08.1861–12.10.1921) востоковед, даже востокофил. приближённый Николая II, путешествовал с ним на крейсере «Память Азова». Ухтомский председательствовал в Русско-Китайском банке, и правлении Маньчжурской железной дороги.

Граф Дмитрий Сергеевич Шереметев (28.05.1869–25.11.1943) полковник Кавалергардского полка, флигель-адъютант. Друг детства Николая II (из тех друзей — что за ухо, да в музей). Ничем себя не проявил, а после отречения бросил царя и через какое-то время сбежал за границу.

Интерлюдия I

Где-то в предместьях Лондона

— Что скажете о череде этих странных событий, сэр Джон? — маркиз Солсберри посмотрел на одного из приглашённых гостей.

Недавно назначенный начальник управления разведки Джон Чарльз Ардаг, поставил бокал с бренди на стол и ответил:

— Сэр, я более занимаюсь военными вопросами, но вы, я полагаю, хотите составить полную картину?

— Верно, продолжайте, прошу вас.

— Если говорить о военной стороне вопроса, то после коронации и череды неприятных событий, закончившихся покушением, император Николай пока никаких значимых решений не принимал. По крайней мере, у меня такая информация отсутствует. И как нынешняя ситуация повлияет на турецкий, индийский и южноафриканский вопросы сказать сложно — здесь я вам не помощник. Однако нашей агентуре удалось выяснить некоторые подробности нападения на императора на железнодорожной станции Сэргиэфф.

Собравшиеся в просторном классическом кабинете заинтересованно переглянулись.

— Мы слушаем вас, сэр Джон, — кивнул премьер-министр Великобритании Роберт Артур Талбот Гаскойн-Сесил, 3-й маркиз Солсбери.

— Нам точно известно — русская политическая полиция считает, что покушение не связано с протестами их рабочих и известными революционными движениями. Так что это грязное дело не результат действий ваших подопечных, мистер Джеффри, — Ардаг кивнул одному из джентльменов. — Покушение устроили какие-то фанатики, в России есть множество сект, отколовшихся от ортодоксальной церкви.

— Вот как? Неизвестная сила вмешлась в игру, и чуть не перевернула нам уже разложенную партию, — удивлённо заметил маркиз Солсберри.

Сидящий в стороне от ярко освещённого стола мистер Джеффри промолчал, однако у прочих джентльменов имелось что сказать, и обсуждение русской политики кабинета маркиза Солсберри изрядно затянулось, а затем, по дороге домой, премьер-министр долго ещё размышлял над нюансами будущих переговоров с выжившим в неожиданном и не ожидаемом покушении Николаем.

Королевский дворец, Берлин

— Мой дорогой Бернхард, — император энергично ходил по кабинету, заставляя «нового Бисмарка» министра иностранных дел фон Бюлова постоянно крутить головой, сопровождая патрона взглядом. — Ты должен приложить все силы для того, чтобы русские вышли на английский след в этом деле. Я лично напишу Никки письмо!

Глава X

— А в целом как жизнь, Макс? — ожидая ответ, Паша делает маленький глоток из кофейной чашки.