Темный полдень (СИ) - Костадинова Весела - Страница 46

Странное это было чувство: осознание того, что человек, который еще полтора месяца назад казался мне всесильным, на деле оказался просто больным извращенцем. Дмитрий, со своей суровой и, казалось бы, незыблемой решимостью, и Андрей, закрывший меня от внешнего мира своим спокойствием и невероятной силой, оба стали для меня защитой. Они встали на пути Баринова — не из-за любви или обязательств, а просто из желания помочь мне вырваться из этой ситуации, стали мощным щитом от этого говнюка. И он уже сейчас лоб себе расколол об этот щит, хотя и сам еще того не понял.

Но щит — это еще не все. Мне нужно было найти что-то, что могло бы помочь мне вернуться. Вернуться и уничтожить ублюдка, который посчитал, что имеет право разрушать чужие жизни. Я начала стандартную работу журналиста-расследователя, открывая все вкладки, связанные с Романом Бариновым и его компанией. Выписывая всех контрагентов, друзей и знакомых Баринова, я старалась собрать каждую крупицу информации: совместные проекты, деловые партнеры, ресурсы, принадлежащие его семье, и источники инвестиций. Мне предстояла долгая и кропотливая, в чем-то опасная работа, но меня это уже не пугало.

Подняв голову через несколько часов с удивлением поняла, что проработала большую часть дня, как собственно и Андрей, так и не выходивший из своего кабинета.

Приготовила две чашки с кофе, одну оставила себе, другую занесла ему. Он сидел за своими мониторами, полностью погрузившись во власть своих цифр и кодов. Лицо его было сосредоточенным и немного уставшим, но удивительно умиротворенным. Его работа была тем же самым, что и моя для меня — способом выразить самого себя. Он сделал глоток кофе, всё так же молча, и я отметила, что его взгляд стал чуть мягче, как будто на мгновение отвлёкся от цифр и позволил себе просто быть здесь, в этой комнате, со мной.

— Сильно устала? — наконец тихо спросил он.

— Даже не заметила времени, — призналась я. — Я соскучилась по работе, по быстрому интернету, по возможностям.

— Чем занялась?

— Готовлю ответ, Андрей, — ответила честно. — Не верю, что у поганца нет слабостей. Я хорошо знаю таких как он — у них в шкафах целые кладбища. И я намерена вытащить и старые кости, и новые трупы.

Он кивнул головой, соглашаясь с моими словами.

— Око за око, Айна. Это правильно. Жестоко — но правильно.

Андрей говорил спокойно, но в его словах чувствовалась сила, которая заставила меня вздрогнуть — словно он лучше меня понимал, что такое настоящая справедливость. Я видела его холодное одобрение, в котором не было осуждения, только твёрдое убеждение в необходимости защищать себя и возвращать удары, даже если это непросто. Я холодно усмехнулась — приятно было сознавать, что кто-то не стремиться прикрыться общепринятыми нормами морали, лицемерно заявляя о всепрощении. В эти мгновения я поняла и то, что и сам Андрей врагов не прощает. Его спокойствие и уверенность многие могли бы принять за слабость, но это было бы грандиозной ошибкой — этот человек умел быть безжалостным. Не на показ, а внутри, в самой своей сути. Он четко знал разницу между добром и злом, но никогда не сомневался в своих решениях, даже если они были темными и жестокими. Я вдруг поняла, что он давно научился управлять своей тьмой, приняв её частью себя, и не пытался бороться с ней ради одобрения других. И моей тьме, которой тоже хватало внутри, он протягивал руку, не стараясь ее покорить или выдавить, а предлагая ей союз.

За окном постепенно опускались сумерки, и я нехотя поняла, что мне пора уходить.

— Подожди. Увезу, — Андрей тоже поднялся, допивая кофе на ходу.

— Не надо, я вполне дойду сама.

— Нет. — довольно жестко отрезал он, заставив меня поднять брови. — Не сейчас. Айна, мне не нравится, что происходит.

Я уже достаточно хорошо знала этого мужчину, хорошо различала его интонации, которые говорили ничуть не меньше, чем слова. И сейчас поняла, что спорить с ним бесполезно, решение он уже принял.

Но что меня удивило, что Андрей погрузил в машину часть оборудования из своего дома.

— Ноутбук — твой. Забирай, — заметил он, открывая передо мной двери машины.

— А это зачем? — кивнула я на коробки сзади.

— Это усилители сигнала. И мобильный роутер. Ты жаловалась на интернет, будет лучше. Понятно, что не 5G, но все же….. Сейчас приедем — установлю все.

— Андрей… ты не обязан….

Он повернулся и посмотрел на меня.

— Знаю. Но мне приятно. Разрешишь?

Меня слегка ошеломило его предложение, но в глазах Андрея была такая простая уверенность, что я даже не нашлась, что ответить, просто кивнула.

26

Июнь

Несколько дней все мои заботы, страхи и эмоции ушли на задний план: я работала как проклятая. Одна стена в моей избе стала похожа на паутину из бумажек, записей, приколотых нитей, канцелярских резинок. Андрей обещание сдержал — мой интернет сейчас работал без сбоев, а еще он установил мне программы дозвона с сокрытием номера телефона, что позволило мне совершать пока редкие звонки, которых, однако, со временем, я это понимала, будет все больше и больше.

Когда вечером мы подъехали к моему дому, то обомлели, перед дверями на пороге стояли корзины полные еды: яйца, пироги, творог, молоко, домашняя колбаса, сыры…. Ее было столько, что мне это было не съесть и за неделю.

— Выражение «твою мать» становится любимым в моем лексиконе, — тихо прокомментировала я, глядя на это богатство. Андрей недовольно поджал губы, молча выражая свое беспокойство и недовольство.

— Мне это не нравится, — только и заметил он, помогая мне унести продукты в дом.

— Мне тоже. Лучше уж они бы меня и дальше игнорировали, — призналась я, рассказывая ему за чаем историю спасения мальчишки из колодца, правда умолчав о предложении Димы и о том, что последовало за этим. — Возможно это просто благодарность за спасение ребенка.

— Или…. — он задумчиво смотрел на букет из колосьев пшеницы и васильков, обнаружившийся в одной из корзин, — ты для них полудница. Луншӧрика.

— Прекрасно, просто прекрасно, — вздохнула я. — А я все думала, чего мне для полного счастья не хватало.

— Айна… — он хорошо подумал. — Держи меня в курсе. Не хочу, чтобы….. — он закрыл на несколько секунд глаза, формулируя мысль. — Не хочу, чтобы ты пострадала или впуталась в историю. Хорошо?

Я улыбнулась ему, провожая до машины.

— Не волнуйся. У меня сейчас есть чем заняться. Я постараюсь вообще больше не высовываться. Спасибо тебе за все, — сама взяла его за руку и крепко сжала.

Все эти дни я Диму не видела, коллеги в администрации говорили, что он уехал в район, а я в душе радовалась этому отсутствию. Видеть его сейчас не было ни сил, ни желания. День, проведенный с Андреем, стал как глоток свежего воздуха, как минута отдыха, передышки. Однако по-прежнему я не могла не думать о Диме, чувствовать боль от того, что этот человек — не мой. И все никак не могла отделаться от мысли, что было бы если бы я сказала ему «да». Может, мне было бы намного легче. Впрочем, работа стала хорошим отвлекающим маневром, позволяя мне думать не над настоящим, а над прошлым. Над настоящим я тоже думала, но скорее в контексте того, что не плохо было бы выяснить о том, кем именно была моя мать и что с ней случилось 25 лет назад. Впрочем, до приезда Хворостова заняться этим я не могла — он единственный, кто мог дать мне разрешение покопаться в местных архивах. Увы, в этом плане Бобки было типичным российским селом — прогресс в виде цифровизации сюда еще не дошел.

Медленно, но верно финансовые схемы бизнеса Баринова приобретали все более четкие очертания. Каждый вечер я вносила на свою стену все больше и больше подробной информации, намечая ключевые точки, требующие более пристального внимания.

Баринов использовал многоступенчатые схемы для вывода средств. Деньги с его предприятия перетекали через цепочку фиктивных контрактов и консультативных услуг, создавая иллюзию деловой активности. Финансы, поступавшие от покупателей и инвесторов, выводились через безликие счета, принадлежавшие подставным лицам — тех, кто по факту не имел ни малейшего представления, что их имена фигурируют в документах. Сомнительные сделки с компаниями, зарегистрированными в Гонконге, Белизе и на Каймановых островах, маскировали немалые суммы и происхождение капиталов, а Баринов, судя по всему, с лёгкостью обходил финансовые санкции и обманывал налоговые службы, оставаясь при этом в стороне от реальных рисков. К сожалению, пока все эти схемы вполне укладывались в реалии российского бизнеса, а найти что-то по-настоящему ценное не удавалось. Но я не расстраивалась — впервые за долгое время меня охватил настоящий азарт. Я как волк, почуявший добычу, шла по следу, дергая веревочки и распутывая один узел за другим.