90-е: Шоу должно продолжаться 12 (СИ) - Фишер Саша - Страница 3

— Мерзну, — засмеялся я. — Ну так, фрагментарно…

Босиком я был не из героизма, а по нелепой случайности. В воду наступил в темноте, так что кроссовки пришлось снять и поставить сушиться.

Почти забытое ощущение походной романтики. Пышущий жаром костер, от которого горят щеки, и мерзнущая спина. И неудобное бревно под задницей. Но расходиться по палаткам совершенно не хочется. Где-то в траве голосят сверчки. Или кузнечики, хрен их разберет, кто это по ночам издает эти трр-трр. Над головой — звезды на черном бархате неба. А вокруг — раскрасневшиеся лица моих «ангелочков» И частично еще «цеппелинов». К этому моменту Ян уже отрубился, и его молодецкий храп сотрясал стенки одной из палаток. Напоминая нам этим звуком о том, как пазик привез нас в темный лагерь. Как мы с шутками-прибаутками вытаскивали его спящее тело из автобуса и при свете пар волокли к палатке. Как спорили, где выделить ему место — в большой палатке или маленькой. На маленькую изначально были планы у Астарота и Кристины, но под давлением общественности они согласились, что лучше уж отселить туда Яна. И нам-таки удалось его массивную тушу туда запихать, дважды своротив центральную стойку, то мы поняли, насколько правильно мы поступили. Здоровенный Ян моментально разметался в позу морской звезды и занял все внутреннее пространство.

Костер пара местных мужиков нам честно развели. За что им спасибо, конечно. Если бы пришлось возиться еще и с огнем при свете фар пазика…

— Зато комаров нет, — сказала Ева, шевеля палочкой угли в костре.

— Ой, помню, как родители в первый раз вытащили меня на рыбалку, — усмехнулся Макс. — Мне лет двенадцать тогда было. Я сначала так радовался. В книжках же читал, как это здорово. И радовался ровно до того момента, как мы на машине до места не доехали. Знаете, такое, под Ясным Ключом. Типа, только для тех, кто знает, как проехать. И как только я вылез из машины, вся романтика сразу превратилась в ад. Тучи комаров, палатка эта дурацкая. Жара, вонючая дэта. И лежу я, такой, ночью в своем спальнике между родителями и думаю: «Вот нафига? Они же у меня обеспеченные люди! Неужели нельзя было как-то по-другому время провести⁈» Ни на минуту не заснул. А в половине пятого отец нас всех поднял, типа надо рыбу ловить. Туман кругом, холодрыга. Комары эти дурацкие.

— А рыбы-то хоть много наловили? — спросил Бельфегор.

— Да блин! — засмеялся Макс. — Мы удочки закинули и ждем. Ветками отмахиваемся, мама на костре завтрак готовит. А рыба не клюет нифига! Часов в десять только начала. Будто ей забыли рассказать, что она должна на рассвете ловиться.

— А мне нравилось в пять утра вставать, — сказала Ева. — У нас рабочий день начинался с восьми, чтобы до жары успеть поработать. И завтрак нужно было приготовить в семь. Так что дежурные в пять должны были просыпаться.

— Рабочий день? — удивленно спросил Бегемот. — Это где ты так работала?

— Да я не работала, — усмехнулась Ева. — Это археологическая экспедиция. После первого курса обязательная практика, а после второго я сама записалась.

— Ого, прикольно, наверное! — завистливо вздохнул Бегемот. — Всякие сокровища из земли выкапывать… Бельфегор, у тебя же тоже должна быть, да?

— Ой, точно… — Бельфегор повозился, укутываясь в спальник еще глубже, до самого носа. — После сессии должна начаться. На три недели целых. Но блин… Там же у нас фестиваль… И вообще…

— Фестиваль только в июле, можешь и успеть, — сказала Ева. — Археологичка — это круто. Мне очень нравится.

— А там тоже надо в палатках жить? — хмыкнул Макс.

— Конечно, — Ева пожала плечами. — Но на самом деле, быстро привыкаешь. Когда лагерь стационарный, в нем очень легко устроить комфорт и уют. Особо опытные даже постельное белье из города захватили.

— А комары? — спросил Макс.

— А комары перестают кусать на третий день, — засмеялась Ева. — Предпочитают грызть только временно заезжающих. Так забавно. Позапрошлый год был трындец какой комариный. Там просто тучи летали, облепляли с ног до головы. Но только по началу. Через неделю стало казаться, что их вообще нет. А тут к нашему начальнику экспедиции приехала в гости знакомая семья. Я как раз дежурила тогда, сижу в купальнике вокруг костра, картошку чищу. А они выходят из машины, до самых ушей замотались, отмахиваются. И смотрят на меня так странно…

— Ведьма, — пробурчала Наташа.

Все заговорили разом. Каждый торопился поведать, как он впервые оказался на дикой природе с палатками. Все говорили про ужасные неудобства. И все с нотками восторга и гордости. Как о геройстве.

— Эх, молодежь! — воскликнул Шемяка. — Мерзнут они! А чай так никто и не поставил!

Началась скованная суета в потемках. Я взял ведро и двинул к берегу за водой. Осторожно ступая босыми ногами по хрусткой хвое, сосновым корням, шишкам, блин!

Съехал с невысокого песчаного обрывчика на заднице, уцепившись за куст. Шагнул по мокрому песку. Остановился на самой кромке воды. Которая уже даже холодной не казалась, даже наоборот.

Забавно. Там, в моем прошлом-будущем мы на природу выезжали, конечно. Уже без всей этой мороки с сложной установкой тяжеленных брезентовых палаток, выстругиванием колышков и идеальной натяжкой. Высокие технологии сделали кемпинг комфортным и беспроблемным. Дуговые палатки ставились на раз-два даже в одиночку, раскладные кресла и столы моментально делали стоянку жилой. Гаховые горелки кипятили воду. Привезенную с собой в пятилитровых бутылях. Тенты-шатры защищали от комаров, ночного холода и дождя. Только щеки от костра точно так же горели. И дым свербил в носу и выбивал из глаз слезы. Но костер — это все равно обязательный элемент программы. Как же без костра-то?

А сейчас я вернулся, так сказать, к истокам.

Я поставил ведро на берег и закатал штанины. Ну, чтобы воды без песка зачерпнуть. И фыркнул, вспомнив, как когда-то предложил в своем прошлом-будущем использовать воду из речушки для чая. И какую истерику устроили наши спутницы в ответ на эту идею. Описторхоз! Дизентирия! Кишечная палочка! И много других страшных слов.

Я зашел в воду по колено. И вот тут-то она и перестала казаться мне теплой! Холод ледяными иглами впился в кожу, голые пальцы онемели. Брррр!

Я торопливо зачерпнул ведром воды и взлетел на невысокий обрывчик буквально пулей. Как еще воду не расплескал.

— Да нет же, вот так надо!

— Короткая палка, давайте вот эту возьмем!

— Осторожно, рогатку не свороти, турист СССР!

— Блин, да это бревно какое-то!

— Зато не сломается!

— А если просто в костер поставить?

Десять минут шумной суеты под похохатывающее одобрение опытного Шемяки, и вот уже ведро, на три четверти заполненное водой, висит над костром. И языки пламени облизывают его правый бок. Все снова угомонились и уселись по своим местам.

— Ева, а у вы в своей экспедиции скелеты из-под земли выкапывали? — спросил Кирилл.

— Конечно, — Ева пожала плечами. — Мы же могильник копали.

— Могильник, уууу! — страшным голосом повторил Бегемот. — В могильнике должны водиться умертвия!

— Это ты Толкиена начитался, друг мой, — хохотнул Шемяка.

— Бррр, человеческие кости трогать, — поежился Кирилл. — А не страшно вам было?

— Неа, — качнула головой Ева. — Они же старые совсем. Коричневые такие. Наощупь как деревяшки.

— Прикинь, Кирюха, их уже черви все объели! — Бегемот схватил Кирилла за ногу.

— Да, блин! — Кирилл вздрогнул и огляделся. — Там кто-то ходит что ли?

— А как ты думаешь, почему Волчайск назвали Волчайском? — Бегемот снова потянул к Кириллу скрюченные пальцы. — Прикинь, к нам сейчас со всех сторон подкрадываются волки… И ждут, когда мы потеряем бдительность, чтобы наброситься…

Бегемот сделал резкое движение в сторону Кирилла, но схватил за руку Кристину, которая сидела следующей. Та оглушительно завизжала.

— Дюша, блин! — воскликнул Астарот, обнимая свою девушку. — Что за шутки еще у тебя дурацкие! Волков каких-то придумал…