СССР-2012. И вновь продолжается бой! (СИ) - Широков Алексей - Страница 29

— Дорого, а главное долго ждать, — покачал головой француз. — Лучше поедем на метро. Нам нужно в пятый округ, до станции Бусико. Там мы с Мари снимаем квартиру. Не смотри так на меня, ничего такого, я физически не могу испытывать вожделение к кому-то, кто на моих глазах валил себе в штаны кучу, просто так дешевле!

— И в мыслях не было, — я быстро задавил все помыслы на тему «инцест — дело семейное», придав морде самое невинное выражение, которое только мог. — Метро так метро. Посмотрим, чем оно отличается от нашего.

Понятное дело я имел ввиду не бельгийское, которого по сути и не существовало, там до сих пор ходили скорее скоростные трамваи, чем полноценная сеть метрополитена, а родное, советское. В Союзе строить метро умели и любили, не даром оно считалось лучшим в мире. А вот про парижское я, наоборот, слышал много плохого. И грязь, и преступность, и крысы, короче не разгуляешься. Поэтому спускался по лестнице с осторожностью, заранее приготовившись к худшему.

Но на удивление, мои опасения не оправдались. Станция Берси на шестой линии выглядела простенько и немного грязновато, но не более. Да и было видно, что её начали убирать после часа пик, когда прошёл основной поток пассажиров. К тому же, по словам моих новых друзей, на четырнадцатой линии, проходящей через эту же станцию, платформы оборудованы специальными противосуицидными дверями. Ну это как в Питере, когда поезд останавливается точно напротив дверей вдоль путей. Только у нас они нужны чтобы станции не затопило в случае прорыва реки, а здесь чтобы под поезд не бросались отчаявшиеся работяги.

Правда по словам ребят они никогда не слышали, чтобы здесь кто-то кидался под поезд, да и где-то в другом месте тоже. Зато пообещали устроить мне экскурсию по парижскому метро. Дескать, одна эта станция не может отражать весь город. Надо посмотреть на станцию Сите, полностью обитую железом, где создаётся впечатление будто ты на подводной лодке, съездить на площадь Согласия, да просто покататься в конце концов. Тем более что в метро часто устраивают выставки и можно полюбоваться полотнами начинающих художников. А судить по одной станции, тем более такой, через которую проходят толпы туристов с вокзалов, спешащих поскорее попасть в свои отели или наоборот, сесть на автобус или поезд, ну совсем такое себе. Я был с этим полностью согласен и позволил себя уговорить, тем более что мне всё равно стоило получше узнать местность, прежде чем приступать к делу, что привело меня в столицу Франции.

А вот поезд меня удивил и нет, не возрастом. У нас тоже ходили достаточно старые составы. Но вот то, что двери надо открывать самому, нажимая на специальную ручку стало прямо откровением. Как и то, что станции не объявлялись. Над дверями было расположено длинное табло, где все станции ветки были отмечены лампочками, которые загорались по мере прохождения маршрута. И это были все оповещения! То есть если ты вдруг задумался или тем более уснул, тебя не разбудит голос сообщающий что поезд прибыл на станцию такую-то и следующая будет вот эта. Нет, расслабился — сам себе злобный буратино.

В остальном вагоны были хоть и старенькие, но вполне чистые и удобные. Главное же отличие от наших, советских, было не в дверях и даже не в оповещениях, а в том, что из вагона в вагон можно было спокойно пройти, даже не имея особого ключа. Состав соединялся гармошкой, словно троллейбус и при желании можно было легко перейти в тот конец поезда, какой тебе был нужен. Правда обычные пассажиры предпочитали находиться там, где вошли, а вот разные маргиналы, наоборот, были заядлыми любителями шляться по составу, выискивая себе жертву.

Это я понял сразу, как только из соседнего вагона в наш с шумом и криками ввалилась толпа негров с пивом в руках, от чего мои новые друзья тут же напряглись. И было от чего, ибо, увидев Мари французские гопники тут же двинули к ней, выкрикивая что-то скабрезное и ощупывая девчонку сальными глазами. Причём наличие рядом с ней сразу двух парней их не смущало. Оно и понятно, во-первых, негров было около дюжины, а во-вторых, сразу пятеро из них были энергетами. Причём двое на уровне Разрядников.

— Вояжёры, марокканцы, — выдохнул Пьер. — Вот же задница! Мы попали.

Я не знал кто это такие, да и мало ли какие этнические банды имеются во Франции. Главное, что у них была репутация и она была крайне дерьмовой. Почему, спрашивать не приходилось, поскольку первый же браток сунул мне по нос нож. Видимо хотел, чтобы я свалил и не мешал ему добраться до девчонки, которую я по привычке засунул себе за спину. И очень удивился, когда я практически рефлекторно накрыл его кисть своей и резким движением сломал, а следом пробил головой в переносицу, стоило только раненному инстинктивно наклониться. А что поделать, Выгорский учил меня не оставлять подранков. Бить наверняка, чтобы уже не поднялись.

Негры удивились. Пьер с Мари тоже, но их шок меня мало интересовал, а вот пока бандиты приходили в себя я успел сломать одному из них ногу, а другому пробить в кадык, буквально вминая его в глотку. Но даже когда марокканцы скинули оцепенение и принялись махать руками, ногами и ножами, это им мало чем помогло. Как минимум, потому что я был Кандидатом и даже физически превосходил тех же Разрядников на порядок. Но самое главное, что у ублюдков не наблюдалось никакой боевой школы, а в условиях узкого вагона метро они скорее мешали друг другу что сводило на нет их преимущество в количестве.

Я же работал спокойно, отслеживая удары и махи и даже принимая некоторые на блок, защитив тушку Покровом. Каменную кожу не активировал, да и в целом техники практически не использовал. Просто не было нужды. И так неплохо получалось и буквально через пару минут от начала боя из одиннадцати братков на ногах осталось всего пятеро. Остальные или молча валялись на полу в странных позах или стонали, баюкая сломанные конечности. Щадить ублюдков я не собирался.

— Ты… твою мать… — отступив и сгрудившись возле перехода в следующий вагон негритята выдали спич, из которого я понял лишь отдельные слова, слишком уж он изобиловал сленгом и прочими идиомами. — Я тебя…

— Чего он говорит? — я повернулся к Пьеру, таращившемуся на меня огромными глазами. — только коротко.

— О-они говорят, что убьют тебя, — к чести француза, он взял себя в руки и сбросив оцепенение поднялся, прикрыв собой кузину. — Надо вызвать полицию…

— Скажи им чтобы шли в задницу. — я оборвал пацифистские речи. — Только тоже коротко.

— Фак ю! — вылезла из-за спины брата Мари и усилила эффект демонстрацией интернационального жеста средним пальцем. — Фак ю алл!

— Молодец! — я, улыбнувшись показал безбашенной девчонке большой палец. — Так держать!

А вот марокканцы почему-то выступление не оценили и те, кто был Разрядниками вынули из-за спины по паре мачете, засветившихся белым, и демонстративно провели себе по шее. Мол нам хана. Меня же больше, чем эта пантомима заинтересовала их техника. С виду она напоминала Покров, но проецировалась на оружие. Зуб даю, что после этого оно становится очень острым и может рубить металл. У меня было нечто подобное, но там использовался другой принцип и аспект земли. Кроме того, моя была Кандидатской, а тут Разрядники. Очень интересно.

Видя, что я совсем не впечатлился, братки с рёвом кинулись вперёд, размахивая клинками словно пропеллеры. Ну… такое себе. Да, лезвия без проблем рубили поручни, сиденья, стены вагонов и даже одного из своих, дёрнувшегося и затихшего после того, как мачете перечеркнуло ему спину, но тесноту никто не отменял. Да и перебираясь по телам корешей бандиты резко потеряли в скорости. Вот если бы они напали вместе, но пустив вперёд одного, а второй прикрывал бы его из-за спины, нанося колющие удары, какие-то шансы у них ещё бы были. А так я дождался, когда они подберутся поближе и шагнул вперёд и влево, закрываясь от правого братка его же товарищем. А когда тот замахнулся и попытался рубануть меня, поймал его за кулак, и заломив, ткнул лезвием мачете в печень второму.