Берсерк (СИ) - Мах Макс - Страница 13

Ну, в самом деле! Что плохого в том, чтобы стать принцем-консортом. Не надо будет больше выходить в море, воевать и противостоять заговорам. Ходи себе с гордым видом, надувай щеки и трахай горничных и фрейлин жены. А там же еще и двор, а значит полно придворных. Кавалеров пусть королева окучивает, если ей будет мало молодого и сильного принца-консорта, а дам он, пожалуй, возьмет себе. Бабы в ассортименте, еда и напитки с королевского стола и спокойная размеренная жизнь, проходящая между охотами, балами и адюльтером. Что еще нужно человеку, чтобы встретить старость? Книги. Ну, мужу королевы по-всякому добудут любые книги. Профессора опять же. В столице университет и, значит, есть профессора. Откажется ли кто-нибудь из них поучить чему-нибудь доброму и вечному самого принца-консорта? Конечно же нет. Но, если думать об учителях, то можно будет наконец заняться своей магией.

«Скучно не будет!» – решил Олег, проанализировав свои новые обстоятельства со своей, а не с Эбура точки зрения.

Решив свой внутренний конфликт и поумерив страхи, Олег отправился в путь. Прежде чем оставить Норланд на попечение регентского совета, он решил навестить резиденцию ярла замок Мёйдерслот на острове Арнёй. Торопиться ему было некуда. Этот вопрос он специально обговорил, взяв максимум возможного – полгода на все про все. Время требовалось на то, чтобы устроить свои дела, передать власть и подготовиться к долгому путешествию и переезду на другой конец мира. Но главным, разумеется, был вопрос власти, и тут, разозлившись на своих ближников за их хитрожопость, Олег - или лучше называть его, наверное, Эбуром, - сделал им крутую подлянку. Дело в том, что кроме двоюродных братьев, в массе своей вымерших от чумного поветрия или сложивших головы в последней войне, у Эбура имелась также двоюродная сестра. Арнлёуг - дочь Беры Чистой его тетки со стороны отца - была замужем и, несмотря на свой юный возраст, а она была ровесницей Эбура, успела родить уже двух сыновей. И своим наследником, то есть, новым ярлом Норланда Эбур назначил ее старшего сына Карла по прозвищу Каппи[1]. Тонкость же заключалась в том, мальчик являлся бастардом Эбура, поскольку как раз он в свое время распечатал свою кузину, став ее первым мужчиной. Бера была в курсе того, что творили ее племянник и дочь и, чтобы прекратить этот бесконечный инцест, по-быстрому выдала Арнлёуг замуж, а Эбуру в качестве утешительного приза подарила Лантруд. Теперь же получалось, что он оставляет титул не какому-нибудь левому племяннику, Фарвину или Одельгару, а своему сыну, - а то, что своего первенца Арнлёуг родила от Эбура, знали многие, - и в регентский совет войдут уже не его ближники, а муж Беры Чистой и его брат, а также отец Кугги Теленка - мужа Арнлёуг. Эти трое своего внука не сдадут, и сил у них, чтобы удержать власть в Норланде, должно хватить. Во всяком случае, Олег на это надеялся, ведь сын Эбура – это теперь как бы его сын тоже. Разделить их не получится.

А пока суд да дело, Олег занимался своими делами. До отъезда в Арелат он поселился в апартаментах ярла и оттуда контролировал процесс передела власти и неторопливо собирался в дорогу. И среди прочего провел ревизию своего наследства. То, что он отказался от власти, не значит, что он должен оставить своему наследнику и его опекунам личное имущество деда. А от Эбо Горна осталось довольно много всего, и кое-что из этого Олег решил взять с собой. Коллекцию оружия, например, и отличные штурманские инструменты, библиотеку на семи языках и «закладку на черный день», случайно обнаруженную в спальне ярла. Там за одним из камней, из которых был сложен камин, нашлась неглубокая ниша, а в ней замшевые и кожаные кисеты с алмазами, сапфирами, рубинами и изумрудами. Все камни были крупными и чистой воды. На вес все это сокровище тянуло никак не меньше, чем на килограмм. А килограмм драгоценных камней – это настоящее богатство. В общем, у деда было чем поживиться, включая неплохой гардероб. У них с Эбо оказались практически одинаковые размеры, так что плащи, камзолы, штаны и обувь ему вполне подошли, не говоря уже о всякой ерунде, типа перчаток и ремней. К слову сказать, официальная сокровищница ярла тоже не пустовала, тащить с собой через полмира сундуки с золотыми и серебряными чашами, братинами, подносами и кубками было по меньшей мере глупо. Он ведь ехал не в пустыню или в глухую провинцию, а в столицу одного из богатейших и наиболее развитых государств этого мира, где ему предстояло жить в королевском дворце. Верно, уж с посудой у арелатских королей все в порядке. И все-таки кое-что он из сокровищницы взял. Небольшой бочонок, заполненный золотыми монетами, как минимум, пяти стран и трех эпох.

«На дорогу, - решил он. – И на первое время, чтобы сразу не побираться!»

Однако, настоящее сокровище хранилось не в тайнике и не в сокровищнице, а в подкрышном помещении западной башни. Кастелян замка сказал, что туда сложены вещи, принадлежавшие прадеду Эбура. Тому самому графу, что бежал с Туманного острова. И по поводу этих вещей в распоряжении-завещании Эбо Горна было сказано следующее: «Имущество моего отца – первого ярла Гундберна хранить в бережении до тех пор, пока не появится тот, кому оно по плечу». Прочтя этот странный наказ, Олег отправился посмотреть, что там за вещи такие, которые не всем по плечу.

В комнате, дверь которой была заперта на замок, находилось несколько сундуков. В трех лежали старинные книги и свитки, а в четвертом… В этом сундуке была сложена какая-то одежда, а поверх нее стоял довольно крупный ларец.

«Так, так, - сказал себе Олег, поднимая крышку ларца. – Вы ведь не думаете, что я поверю в такую чушь? Или все-таки поверю?»

То, что лежало в ларце, вряд ли являлось учительской указкой. У Олега отчего-то сразу всплыло в памяти совсем другое словосочетание. Это явно были волшебные палочки. Пять разных и все-таки похожих друг на друга волшебных палочек, таких, какие запомнились ему из фильма…

«Черт! Черт! Черт!»

Прошлое Олега стремительно уходило в небытие. Он уже не мог вспомнить своей фамилии и членов своей семьи. Забылись специальность и то, где и кем он работал. То есть, наверное, это происходило постоянно с тех пор, как он обнаружил себя в теле Эбура. Но у него не было времени и сил заниматься чем-нибудь еще, кроме того, что можно, наверное, назвать выживанием. Олег выживал, врастая в новую реальность, а прошлое постепенно выветривалось, как скалы под ветром. Только у него это происходило быстрее. И вот сейчас, Олег обнаружил, что он помнит массу разнообразных фактов на двух языках из его прошлой жизни, - русском и английском, и на пяти языках этой новой жизни. Помнит, что, будучи Олегом, прочел множество книг и видел невероятно большое количество фильмов, но сейчас не может вспомнить, в каком таком фильме волшебники колдовали при помощи волшебных палочек. Вспомнилось вдруг, что фильмов было несколько. Целая серия. И все они были поставлены по серии книг про юных волшебников, но в чем там было дело, он сказать не мог. Забыл. Но сам принцип колдовства помнил хорошо.

Олег взял в руку одну палочку, потом другую и третью. Той самой оказалась как раз третья.

«Просто классика жанра! – покачал он мысленно головой. – Третья попытка, третий встречный, третье желание…»

Палочка в его руке потеплела, и на ее кончике возникло тонкое алое свечение.

«Ну, я же пиромант, или где?»

Олег не знал, что нужно делать, чтобы творить с помощью палочки колдовство. Единственное, что он помнил, это то, что в фильме палочками размахивали, одновременно выкрикивая заклинания. Однако он никаких заклинаний не знал, как не знал и то, какие точно движения надо совершать. Зато, роясь в памяти на предмет найти что-нибудь еще, он неожиданно вспомнил слово «концентратор».

«Концентратор… Что если палочка концентрирует магическую энергию, позволяя колдовать, то есть концентрировать свою силу на чем-нибудь конкретном?»

Сейчас он вспомнил, как поджигал горландские корабли во время битвы на Русалочьем озере. Там были дикая ярость, огонь, бушевавший в груди, и страстное желание поджечь вражеский фрегат. И кое-что еще. Пару раз он видел что-то подобное лучу гиперболоида инженера Гарина, вырывающееся из его руки, направленной в сторону горландского корабля.