Завод-3: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 7

— Что скажешь, Егор? — насупилась Кира, в своей настойчивости чуть впиваясь ногтями в мою руку.

— Да, что скажешь? — Люба продолжила тянуть меня к цеху.

Толком подумать мне никто не дал. Вот умеют всё-таки женщины вовремя вопрос задать!

— Что скажу, — я коротко пожал плечами, высвобождая обе свои руки. — Предлагаю поступить следующим образом. Сейчас мы поможем Любе обработать порез, а потом все вместе сходим в ближайшую «стекляшку» и поедим там вкусное мороженое!

— Но… — Кира запнулась.

— Э-э… — несвязно протянула Люба.

— Я угощаю! — добавил я, подчеркнув свое намерение. — Отговорки не принимаются!

Обе явно ожидали услышать другой ответ, но у меня были несколько другие планы. Захотят — согласятся, не захотят — откажутся, а сходить в стекляшку мне и самому хотелось.

Отказываться ни одна, ни другая не стала, хотя по их коротким, но эмоциональным переглядываниям было понятно, что соперничество нисколько не утихло.

— Кстати, я же вас друг дружке не представил, — вставил я, чтобы снять повисшее в воздухе напряжение. — Кира — это Люба, Люба — это Кира, знакомьтесь.

— Очень приятно, — улыбнулась совсем не дружелюбно Кира.

— Взаимно, — тоже весьма натянуто ответила моя бывшая жена.

— Ну, тогда предлагаю не терять время, пойдёмте к аптечке, это сейчас главное, — я позвал обеих девчат.

— Вы куда? — послышался голос следовательницы. — Мы же ещё не все процессуальные действия закончили!

Курочкина выросла перед нами, держа в руках планшетку с документами.

— Да мы вот с девчонками решили в «стекляшке» посидеть, мороженое покушать. Если хочешь — присоединяйся, а оттуда можем и в отдел наведаться, раз нужно. Может, ты какое кафе недалеко от отдела знаешь? — я подмигнул следовательнице.

Она сначала взглянула на свой планшет, затем перевела взгляд на ручку и, наконец, решилась.

— Хорошая идея, поддерживаю! Да, знаю одну хорошую кафешку сразу за отделом, можем пойти туда. Ну а бумажки действительно подождут, тем более, Александр Игоревич меня на сегодня отпустил.

— Идет, — сказал я.

— Договорились, сейчас только схожу к вашему Роману, выдам повестку. Вы же, как я понимаю, не торопитесь? — Курочкина покосилась на Любу, видимо, слышала, что та говорила про перевязки.

— Нет, — подтвердил я. — Предлагаю встретиться здесь же через полчаса, успеешь?

— Конечно!

И следовательница пошла в цех, где действительно остался Рома, о котором я в суматохе слегка запамятовал. Вот для него удар будет, когда узнает, что начальника арестовали.

Я проводил следовательницу взглядом и повернулся к своим девчатам.

— Пойдемте.

— Егор, я, пожалуй, здесь подожду, — заявила Кира. — С щенками поиграюсь, вы же недолго? Вон они испуганные какие.

Хитрая лиса, заметила, как я с Мухтаром возился, и решила на этом сыграть. Через зверушек зайти.

На том и договорились. Мы с Любой пошли в цех, искать аптечку, а Кира осталась возиться с щенками, мелкие тут же оживились и облепили её со всех сторон.

— Потом собаками будет вонять в кафе, — не удержалась от шпильки Люба.

Про её «нежные чувства» к животным мне было хорошо известно — бывшая жёнушка всю жизнь страдала от аллергии на собачью и кошачью шерсть. По этой причине у нас никогда не было домашних животных.

Мы прошли в цех, я нашел аптечку и вытащил из неё вату и зелёнку. Люба при виде зеленки сразу напряглась и поежилась.

— Ты что, мне зеленкой шею собрался мазать? А как я в таком виде в «стекляшку» пойду? — начала отнекиваться она.

— Ну так и пойдёшь, рану-то надо обработать, — ответил я, про себя усмехаясь, что у меня в компании будут две красивые девчонки, только одна будет пахнуть псиной, вторая — зеленкой измазана. Зато обеим не обидно будет.

— Может, лучше не зелёнкой, а перекисью? У меня есть!

Люба подошла к своему рабочему месту, там выдвинула ящик шкафчика и достала перекись.

— Работа швеи, она ведь такая — все время то пальцы колешь иголками, то раскройными ножницами порежешься! — забухтела она. — Представляешь, если бы я каждый раз обрабатывала зеленкой? Вся ходила бы зелёная в крапинку!

Она протянула мне стеклянную бутылочку с перекисью, обольстительно улыбаясь.

— Зато тебя точно бы запомнили, девчонку в зелёную крапинку никто бы с другой не перепутал, — я взял перекись из ее рук.

Порез был неглубокий, и перекисью вполне можно было обойтись. Да и звала меня Люба отнюдь не для того, чтобы обработать рану.

— Замри, — велел я, смочив ватку средством.

— Замерла. Щипать будет.

— Нет, щиплет только йод.

— Ладно, — Люба подняла подбородок, чтобы мне было удобнее мазать, и зажмурила глаза. — Я готова, можешь приступать.

— Только не дёргайся, а то я тебя знаю, — вырвалось у меня.

Люба действительно боялась любых манипуляций, связанных с медициной. А от вида крови могла вовсе упасть в обморок, что не раз случалось во время нашей совместной жизни.

Бывшая после этих слов посмотрела на меня пристальнее и прошептала:

— Егор, а ты можешь взять меня за руку?

— Надо? — я изогнул бровь.

— Надо, — подтвердила Люба.

Девушке лучше стараться не отказывать. Я взял её за руку, почувствовав, что ладони у неё влажные — нервничает, У Любы всегда потели ладони, когда она переживала, и моя бывшая жена всегда смущалась этому факту. Так и сейчас, она выдернула у меня руку и принялась тереть ладонь о свою рабочку.

— Все нормально, — заверил я и взял её руку обратно.

— Я нервничаю просто, — мило улыбнулась она и снова зажмурилась, чтобы я мог обработать рану. — Теперь я точно готова, Егор.

Я аккуратно промокнул ваткой место пореза.

Перекись зашипела, дезинфицируя ранку.

— Все, — объявил я. — Жить будешь.

— Ай-ай. Правда всё? — Люба боязливо открыла глаза и крепче сжала мою руку. — Спасибо тебе большое, — она подалась вперёд и чмокнула меня в щеку.

Я автоматически, по старой памяти обнял её за талию и потянул к себе. Но не успел впиться в её губы своими, как она высвободилась из объятий. Я не стал её удерживать, спохватившись в последний момент, что не нужно этого делать. Она прошмыгнула мне за спину, там у окна располагалась раздевалка. Отдельного места для переодевания в цеху не было, и швеи переодевались за шторкой, где были их ящики.

— Я быстро, не уходи, — бросила она.

— Хорошо.

Прежде чем задёрнуть шторку, Люба остановилась, обернулась и внимательно на меня посмотрела.

— Егор, я хочу у тебя кое-что спросить. Обещаешь ответить честно?

— Спрашивай, — согласился я.

— У тебя что-то есть с ней? — слышно спросила Люба…

— С Кирой?

Бывшая в ответ коротко кивнула.

Я задумался, как правильно ответить на вопрос, всё-таки девчонка ждала честного ответа. С одной стороны, у нас с Кирой была близость, с другой — мы ничего друг другу не обещали и ни на что не рассчитывали.

— Нет, ничего серьезного, — наконец, сказал я.

Лицо Любы посветлело.

— Я быстро, — повторила она и задёрнула шторку.

Я остался стоять у её рабочего места. Растёр свою щеку, до сих пор ощущая прикосновение губ бывшей супруги. Мысли в голове появились разные, но я их быстро отбросил.

Шторка отдёрнулась, и Люба, светясь улыбкой, крутанулась вокруг себя, демонстрируя мне свой наряд. Она была одета в хорошо знакомую мне юбку чуть выше колена и кофточку с рюшками. Когда она крутилась, юбка приподнялась, обнажая её стройные ножки. Такой я помнил ее на первом свидании. Мы гуляли в парке Горького и решили сделать фотографию на память о том дне. Тот снимок сохранился у меня на всю жизнь — прошлую жизнь…

— Ты ведь никогда не видел меня без этой дурацкой спецовки, да, Егор? Ну как я тебе? — спросила она.

— Тебе очень идёт.

Повисло молчание, Люба явно что-то хотела сказать, но не решалась. Я же поймал себя на мысли, что хочу её — здесь и сейчас. Пришлось эту мысль из головы выкорчевывать, как заразу. Было непросто. Жёнушка, впрочем, у меня была резвая — палец в рот не клади. И, думая, что я стесняюсь, приблизилась сама и попыталась меня поцеловать. Я прикоснулся пальцами к ее губам, останавливая порыв.