Скиталец (ЛП) - Робертс Тиффани - Страница 81

Лара повернулась к нему.

— Я должна это сделать, Ронин.

— Это может сделать любой другой, — ответил он. — Ты нужна мне в безопасности. Живой.

Она высвободила руку и обхватила его подбородок.

— Я не могу просить их жертвовать собой и не быть готовой сделать то же самое. Я знаю тех людей, и они знают меня, — наклонившись вперед, она прижалась своим лбом к его лбу. — Мы не можем позволить Военачальнику продолжать в том же духе.

Его процессоры просчитали сотни, тысячи, миллионы возможностей. Бесчисленные способы, которыми все могло пойти не так, бесчисленные способы для него снова потерять ее. Навсегда. Но он знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что не выиграет эту битву. Он взял ее лицо в ладони и поцеловал, отключая вычисления, отбрасывая свое беспокойство.

— Она должна быть как можно дальше от любой драки, — сказал Ронин после того, как отстранился, поворачиваясь к Родригесу.

Полковник кивнул.

— Мы составим план на основе карты, которую ты нарисовал для нас. На данный момент, я уверен, мы все сыты по горло этой встречей. Мы снова соберемся завтра утром, чтобы начать приготовления, — Родригес поднял руку, заставляя Дэйва Эллиота замолчать, прежде чем тот успел вымолвить хоть слово. — Свободны.

Глава Тридцать Первая

Лара нажала на спусковой крючок. Пистолет выстрелил, и ее руки дернулись, но она удержалась на ногах и быстро навела ствол. Выстрел эхом разнесся по комнате, и в ушах у нее зазвенело, даже несмотря на беруши, которые дал ей Ронин.

Он наклонил голову вперед, коснувшись подбородком ее плеча. Его уверенное присутствие позади неё значительно облегчало управление оружием, но в то же время требовало понимания, чего стоит ожидать. Она многому научилась с тех пор, как стреляла в него в Шайенне.

Действительно, прицеливаться она стала гораздо лучше.

— Один фут, два дюйма влево и десять дюймов вниз от твоей отметки, — Голос Ронина был отчетливо слышен сквозь затычки для ушей, благодаря крошечной электронике, которая, по его словам, находилась внутри них. То, что он мог так точно определить расстояние, было столь же удивительно, сколь и обескураживающе.

Она посмотрела на него через плечо.

— Это немного ближе, чем раньше, — добавил он, ухмыляясь.

— На сколько? На дюйм?

— Вообще-то, на пять восьмых дюйма.

Лара закатила глаза и посмотрела вперед. Ее целью был маленький круг, нарисованный на деревянной доске в двадцати футах от нее. Она не могла отличить ни один из своих выстрелов от других, но она доверяла Ронину.

Сделав глубокий вдох, она прицелилась из пистолета и нажала на спусковой крючок. Снова раздался грохот. В левом верхнем углу доски треснуло дерево.

— Ближе. Только…

— В чем смысл? — спросила Лара, ставя оружие на предохранитель и опуская его. — Какой ущерб это может нанести?

— Никакого, если ты не начнешь улучшать прицельность.

Она повернулась к нему, прищурив глаза.

— Ронин.

— Это зависит от того, во что ты стреляешь.

— Ты чертовски хорошо знаешь, что я буду стрелять в бота.

— Не все боты устроены так, как я, — он постучал костяшками пальцев себе в грудь. Глухой стук был приглушен его одеждой, но она хорошо знала, что у него под кожей. — Этот пистолет едва ли оставил бы царапину на моем корпусе. Но не все приспешники Военачальника экипированы для войны.

— Какой от меня будет толк? Я не солдат, Ронин. Не должна ли я оставить стрельбу им?

— Ты та, кто настаивает на том, чтобы идти. Ты знаешь, какая от тебя будет польза, и если все пойдет по плану, тебе не придется делать ни единого выстрела. Но я не позволю тебе быть там, вдали от меня, без какого-либо способа защититься.

— Со мной будут солдаты.

Схватив ее за плечи, Ронин повернул ее спиной к цели.

— Никто из них — не я, — он медленно провел ладонью по ее руке, прежде чем накрыть ее ладонь своей.

Кожу Лары покалывало от его прикосновений. Когда он придвинулся ближе, прижимаясь телом к ее спине, ее дыхание участилось.

За два месяца, прошедших с тех пор, как они пребывают на базе, их физический контакт был нежным, теплым и ласковым, но не хватало близости, которой она так жаждала. Она знала, что он боялся причинить ей боль, и ненавидела то, что он считал ее такой хрупкой, даже после того, как несколько дней назад сняли шину.

— Оба глаза открыты, — его голос прозвучал так близко к ее уху, что она почти чувствовала его несуществующее дыхание на своей коже. — Направь всю руку прямо на цель, по одной прямой линии. Представь, что эта линия продолжается от ствола, и совмести ее с тем местом, куда ты хочешь попасть. Затем нажми на курок.

Было кое-что еще, что она предпочла бы представить.

Она прицелилась вдоль ствола и сняла предохранитель. Ронин убрал руку. Лара трижды нажала на спусковой крючок, делая паузы между каждым ударом ровно настолько, чтобы приноровиться к удару.

— Шесть дюймов ниже, два в…

— Я закончила, — сказала она, вытаскивая затычки для ушей и опуская их в карман, пришитый к ее юбке. Повернувшись к нему, она обхватила его рукой сзади за шею, не выпуская из рук пистолет, и прижалась к нему всем телом.

Ронин наклонился вперед и поднял руку, заведя ее за голову, чтобы выхватить пистолет из ее хватки. Он поставил его на предохранитель и вернул пистолет в кобуру на бедре.

— Ты никогда не научишься ничему новому, если позволишь себе так расстраиваться.

— Я не расстраиваюсь, — она коснулась губами его рта и прикусила нижнюю губу. — Я отвлекаюсь.

Ронин издал стон. Он обнял ее, запустив пальцы в ее волосы.

— Что тебя отвлекает, Лара Брукс?

Лара прошлась поцелуями по его подбородку и вниз по шее.

— Твои руки на моей коже, — она прижалась к нему тазом. Под юбкой у нее ничего не было, он мог бы без усилий оказаться внутри. — Как я хочу пробежаться руками по твоему телу.

Скользнув рукой вниз по его торсу, она обхватила пальцами его член.

— Я скучаю по тебе внутри себя, — прошептала она ему на ухо.

Он вздрогнул. Ей доставляло удовольствие то, что на него так же, как и на нее, действовало отсутствие физической близости.

— Ты все еще восстанавливаешься, — сказал он голосом чуть громче шепота. Он провел щекой по ее волосам и опустил руки на ее бедра, заставляя их тела раздвинуться.

Она сжала его руки, прежде чем он отстранился, она больше не позволит ему использовать это оправдание.

— Я не сделана из стекла, Ронин.

Он медленно скользнул руками к ее заду.

— Я знаю…

— Тогда почему ты не прикоснулся ко мне?

— Прикасался… — ответил он. — Я…

Лара шагнула ближе. Его пальцы сжались на ее заднице, и между ног расцвела боль. Она хотела этих рук везде.

Его глаза сфокусировались на ее груди, когда она расстегнула рубашку.

— Прикоснись ко мне еще.

— Лара…

Она взяла его за подбородок, и его глаза встретились с ее. Его зрачки расширились, он полностью сосредоточился исключительно на ней.

— Я хочу, чтобы ты трахнул меня, Ронин. Люби меня. Как раньше, — она встала на цыпочки и наклонилась вперед, ее губы были на волосок от его губ. — Ты не причинишь мне вреда. Я…

Сердце Лары забилось быстрее от его внезапного движения. Расстояние между их телами исчезло, когда он завладел ее ртом и, схватив тыльную сторону бедер, приподнял ее. Она обхватила ногами его бедра, ее юбка высоко задралась. Холодный бетон прижался к ее спине.

Она поцеловала его в отчаянии, движимая жгучей потребностью, более сильной, чем когда-либо испытывала. Слишком долго. Она слишком долго обходилась без этого. Он прижался своим тазом к ее обнаженному лону, и она ахнула, удовольствие пронзило ее тело.

Ронин прижал ладонь к стене и ловко расстегнул оставшиеся пуговицы, обнажив ее грудь. Он взял одну из них в ладонь, поглаживая ее сосок указательным и большим пальцами, и Лара застонала ему в губы.