На все четыре... (СИ) - Сысолов Дмитрий - Страница 7

— Не уверен, — печально качаю головой. Своих людей у нас в Карчевке нет. Про Князя не скажу, но и там я ничего такого не слышал. Да и вообще… Все лучшие разведчики Князя сейчас под Тюменью, нефть ищут. А те, кто остался… Хрен его знает на что они способны. Вот Серый, если б был лично тут, да со своими лучшими людьми — они бы да. Они бы справились. И нашли бы, и, возможно, выкрали бы нас. Хотя, даже для них задача тяжеловата. Времени бы всё это заняло даже и у них. А так… Сомневаюсь я, что нас придут спасть. Нужно самим выбираться.

— Но как?

— Не знаю. Бежать, возможно. Если получится. Правда, нужно узнать побольше об охране. Их количество, расположение постов, график смен, вооружение и всё такое… А если бежать совсем невозможно, то играть по их правилам… И выбивать себе свободу на арене.

— Но ты не в форме.

— Значит форму нужно вернуть. Наше общее будущее теперь зависит, от этой самой формы. Вот когда пожалеешь, что мало занимался с Немцем и Шрамом физикой. Вот сейчас бы все их навыки пригодились. А я только базовое изучил. Да и то, не очень хорошо.

— А что для возвращения формы нужно? — сосредоточенно смотрит на меня, хмуря тонкие бровки.

— Пока немного. Есть и спать. Пока голова не перестанет кружиться и тошнота не пройдет. Ну а потом, уже физическую нагрузку постепенно наращивать. На арене мне понадобятся все мои силы… Впрочем, при побеге их будет нужно не меньше…

И я постепенно восстанавливал ех. По крайней мере, вечером свой ужин я уже осилил сам. А с утра и вовсе после завтрака сумел выйти из коморки-камеры прогуляться. (Запирали нас только на ночь. Днем ходить по территории стадиона можно было практически беспрепятственно. Сова ещё вчера это выяснила опытным путем)

И, что бы вы думали, я увидел первым? Сову с ведром и тряпкой! И паскудно ухмыляющегося вчерашнего Додика. В глазах резко потемнело. Гнев заворочался во мне, грозя выплеснуться в приступе неконтролируемого насилия. Я уже качнулся в его сторону, когда Сова, увидев мое состояние, кинулась ко мне наперерез.

— Стой, Шиша, стой! Он тут ни при чем. Я сама! Сама вызвалась!

— Что? — я слепо повернул голову в её сторону, отказываясь понимать ее слова. — Сама? Зачем? Почему?

— Сама… Пойдем в комнату, я все расскажу, — девчонка буквально повисла у меня на руке, видимо очень опасаясь, что я, всё же, не сдержусь и что-нибудь сделаю этому ублюдку.

Впрочем, тот явно понимал мое состояние куда лучше меня самого. Я всё ждал от него какой-нибудь фразы в адрес Сони. Что-нибудь наподобие: "А работать кто будет?". И тогда испуганная девчонка точно меня не удержит. Но он смолчал. Даже рожу свою мерзкую в сторону отвернул. Типа, «я ничего не виж» у. Поэтому я и позволил Сове себя увести.

— Ну и зачем? — спросил я, стоило нам оказаться в нашей коморке.

— Свою миску супа заработать, — девчонка усадила меня в кровать (собственно, кроме кровати, другой мебели в комнатке и не было). — Вчера мне очень ясно дали понять, что, если трогать меня Шварц запретил, то вот про кормёжку он ничего не упоминал. Ты-то понятно. Ты участвуешь в турнире и тебе питаться нужно. А я "прилипала", на меня никто не рассчитывал, и кормить меня никто не собирается.

— В смысле, «не кормить»? — не поверил я собственным ушам. — Ты хочешь сказать, что не ела уже двое суток?

— Ну тебя же вчера тошнило. Ты есть не мог. Так что вчера я твою пайку и съедала. А сейчас ты пошел на поправку, вот я и решила заработать свою порцию сама.

— Зачем? Разделим мою порцию на двоих.

— Ты что?! — испуганно воскликнула Соня, даже отшатнувшись. — Тебе нужно много энергии! От твоей формы теперь зависит наша с тобой жизнь! Обоих. Так что ты должен быть сильным. Я и из своей порции, когда заработаю, тебе еще добавлю!

— Не смей!

— Да, добавлю! — Сова не испугалась моего выкрика и сама повысила голос. — Ты читал Джека Лондона? Рассказ "Кусок мяса"?

— Да, — столь же быстро, как и вспыхнул, я и успокоился. Подняв ладонь я остановил фонтан е красноречия, уже готовый выплеснуться на меня. — Помолчи. Я понял аналогию. Какая-то логика в этом ест, ь — скрепя сердце вынужден был признать я. — Но всё равно. Мне вполне хватит только моей порции. — (то, что изначально речь шла вообще о моём апрете Сове на работу — уже отошло на второй план). — А насчет тебя я постараюсь договориться, чтоб тебя кормили и без всего этого.

— Не смей! — Сова понизила голос, испуганно оглянулась на дверь и наклонившись ко мне, продолжала полушепотом. — Ты помнишь, о чём мы вчера говорили?

— О чём? — затупил я.

— Об информации. Об охране, распорядке дня, количество, вооружение и так далее.

— Так ты…

— А я, убираясь в комплексе, смогу всё это разузнать! Так что они не только будут меня кормить. Они ещё и помогут нам подготовиться к побегу!

И я согласился. Ведь она действительно могла помочь. Вот только в таком случае мне и самому не с руки сидеть сиднем в камере. Вдвоем мы вдвое больше информации соберём. И я пошел узнавать, насколько распространяются наши свободы.

Сразу скажем, свобод у нас оказалось не так много. Узкий коридор с крохотными камерами, туалет, довольно приличная душевая (не работающая, но использующаяся), небольшой тренажерный зал, и столовая. Все помещения явно самопальные. Разделены и обустроены уже самими восточниками. Видно, что не мастера работали. Тяп-ляп все. У меня, как у профессионального строителя, аж глаз дергался, глядя на всю эту похабень. Ну, кроме душевой и туалета, те явно были тут изначально.

Людей я встретил не так много. Чаще других на глаза мне попадался именно тот самый Чёрт-Додик. Вот что за планида у человека? Всё время хочет, не хочет, а нарывается! Знаешь же, что меня один только твой вид провоцирует, так забейся куда-нибудь в норку и сиди там спокойно, так нет же. Он словно специально норовит мне на глаза попасть. Впрочем, под моим недружелюбным взглядом он мгновенно тушуется и линяет. Чтоб попасться мне уже в следующей комнатке! (Возможно он решил, что я его преследую, потому что к вечеру попадаться он перестал совсем.)

Кроме него я встречал только двоих неандертальцев-охранников Хлюста и Сиплого, а так же их начальника. Начальник этого «Колизея» от всех требовал, чтоб его величали Стас-Золотой зуб, но, даже, его подчиненные за глаза величали его Фиксой.

А ещё я встретил парочку таких же бойцов-гладиаторов, предназначенных на алтарь грядущего турнира. Первый — весьма колоритный паренек лет пятнадцати. С черными афрокосами (или дредами, я не знаю как там правильно это произносится?) на голове, с колечками в ухе и левой ноздре. С шелковым шарфиком на шее и с полностью татуированной левой рукой, от кончиков пальцев, до ключицы. А второй — тонкий и гибкий мальчишка. Такой, знаете ли, крапивинского типа. Лет двенадцати, с тонкими ручками-ножками и честным, открытым взглядом.

Больше мне за весь день так никто и не попался. Хотя в некоторых камерах точно кто-то был ещё. Но, то ли сам не горел желанием общаться, то ли в связи с буйным нравом был заперт.

А вечером, когда нас уже заперли в камере (то есть, даже в туалет ночью не сможешь выйти. Для этих целей в каждой камере по ведру в углу стояло) мы с Совой обменялись информацией. Ну, то есть, в основном она делилась. Мне-то особо нечего было ей сообщить.

— Короче, этот Додик — он сам такой же раб. Его на убой на арене привезли, так как он слишком много себе позволял на прежнем месте. Но, как быстро выяснилось, он только говорить и мог. А на деле никакой не боец. Стоило заикнуться о выходе на арену, как его начинает колотить и он натурально ссытся. В общем, его тут заставляют всю грязную работу делать, а на арену пока не пускают. Не боец. Но и к обслуживающему персоналу он тоже не относится.

— Да с ним-то все понятно. Он нам не интересен.