Еретик (СИ) - "Седьмой Ноль" - Страница 7

- А что с моим именем не так?

- Как его зовут? - обтирая лицо грязным рукавом, спросил Вершок.

- Костя Копатин, - ответил Крысолов.

- Это мужское или бабское имя? - злобно оскалился Вершок, глядя на меня.

- Мужское, - пояснил Кайс.

- Странно, - удивился маг. - Притащил бабу, а имя у неё мужское.

- Это мужик, точнее парень, и я уверен в этом, - настаивал Кайс на своём.

- Проверял что ли? - спросил его Вершок и звучно харкнул на пол. - А-а-а, я всё понял - это мальчик для утех, да?

- Сам ты пидарас! - заорал я на него, схватил какую-то погнутую кочергу, которая торчала из-под моей кровати, и замахнулся на Вершка.

- Убери это, девочка, пока она не раскалилась докрасна и не вползла тебе в задницу, - более спокойно сказал мне маг. - Кайс, ты что, не сказал этой суке, что тут запрещено сквернословить?

- Сам ты сука, понял, алкаш поганый?! - заорал я на него, и снова замахнулся.

- Заткнулись, оба!!! - крикнул Крысолов и сильно ударил кулаком по столу. - Ты, вонючий пропоец - иди вниз и похмелись! А ты - Костя - снимай мой плащ и готовь башку - брить буду!

- Сразу бы так, - довольно пробормотал Вершок и радостно зашагал к выходу. - Удачно вам развлечься, мальчики.

- Не обращай на него внимания, - посоветовал Кайс. - Сейчас похмелится и другим человеком станет. И вообще, кажется мне, что вы подружитесь.

- С чего это?

- Любит он таких как ты, - Кайс поймал мой настороженный взгляд, и поспешил поправиться. - Не в этом смысле. Он сам наглый и острый на язык, и ты, отчасти, такой же. Вот и сойдётесь вы на этом фоне.

- Ну-ну, - скептически произнёс я. - Что-то я не уверен.

Кайс усадил меня на скамейку у окна, сорвал с плеч плащ, а затем начал мазать мою голову жиром, натёкшим с недоеденного окорока на глиняную миску.

- Зачем это? - брезгливо спросил я.

- Так брить проще будет, да и запах твой перебьём, а то правда, пахнешь как девка придворная.

Он брил наголо мне голову, а я задумался и бессмысленно уставился в стену. Я поймал себя на мысли, что произошедшие в моей жизни кардинальные перемены, граничащие с абсурдом, совершенно меня не тревожат. Мне пофигу на Вику и Илью, пофигу на то, что я исчез из того Мира, и пофигу на то, что могу в любой момент погибнуть в этом.

- Кайс, а это нормально, что мне не жалко погибших друзей? - спросил я Крысолова.

- Очень даже нормально, - спокойно ответил он, ловко орудуя кинжалом, словно заправский цирюльник бритвой. - Знаешь, я видел еретиков, которые даже радовались этому Миру.

- И где они?

- Магистр их домой отправил, - ответил Кайс, не отрываясь от своего занятия.

- Они знали, что их отправят домой, и всё равно шли за тобой? - не сводя безразличного взгляда с чёрного сучка на дощатой стене, спросил я его.

- Таким я не говорю, что они вернутся. Таким я говорил, что они пройдут обучение в магической школе Магистрата, либо их ьам будут готовить, и они станут войнами или ещё кем.

- А как они реагировали, когда их отправляли домой?

- Не знаю, - Кайс пожал плечами. - Магистр никого не допускает к Саркофагу Миров. Наверно, они умоляют его оставить их здесь.

- Меня сейчас отец ищет, всех ментов и бандосов на уши поднял, а я сижу тут, и мне похеру на всё это. Я вообще не знаю, что я теперь хочу, - депрессивно произнёс я.

- Ну, жить-то хочешь? - поинтересовался Крысолов и нарочно резанул мне кинжалом кожу на голове.

- Ай, блять! Больно же! - заорал я и подскочил с лавки.

- Ругаешься - значит, хочешь жить, - заключил довольный собой Кайс. - Утри голову об одеяло и стряхни с себя волосы - пойдём к портному за одеждой, а то мне надоело, что ты о мой плащ своими яйцами трёшься.

- Брезгуешь что ли? - подколол я его.

- Маленько, - усмехнулся тот в ответ. - Пошли.

Пока мы спускались вниз, мне пришла в голову мысль, которая выразилась в вопрос к Крысолову:

- Откуда я знаю ваш язык или вы все на русском разговариваете?

- Тише, - осёк он меня. - Мы уже не в комнате, чтобы говорить о таких вещах не таясь. Это ещё одна загадка, ответа на которую нет. Ты знаешь язык Трагарда, но не поймёшь наречие варваров или ломаные переливы халифатской белиберды. Магистр думает, что наши Миры как-то связаны друг с другом, но точной уверенности, а тем более доказательств этому нет.

- А сколько вас, если это не секрет?

- Кого нас? - не понял вопрос Кайс.

- Таких как ты и Вершок, - пояснил я ему. - Оперативников Магистрата.

- Не больше пары сотен, а точнее я не знаю. Мы разбросаны по всем континентам, и по первому приказу Магистра выполняем его поручения.

- Какие, кроме того, что спасаете таких как я? - не унимался я.

- Об этом я точно не стану тебе говорить, по крайней мере, не сейчас и не здесь.

Мы спустились в кабак, где крепкие мужики вытаскивали на улицу бесчувственные тела в усмерть пьяных ночных гуляк. Толстожопые бабы и несколько молодых парней наводили порядок - расставляли столы, выметали мусор и собирали с пола битую посуду. Вершок сидел на высоком табурете у барной стойке и вливал в себя алкогольное пойло из пузатой стеклянной бутылки.

- Похмелился? - спросил его Крысолов, и не дожидаясь ответа потянул того за рукав в сторону выхода. - Идём, покажешь дорогу в "Льняное Ухо".

- Закрылось оно, - сказал маг после громкой отрыжки. - Эвана ещё в том году пахобур сожрал, когда тот лён собирал.

- Жалко Эвана - хороший был человек. Так и что, других портных мастерских в городе нет? - поинтересовался Кайс.

- Полно, - не к месту хихикнул Вершок. - Целых три.

- Веди в ближнюю, - велел ему Крысолов.

- Дорого, - заартачился маг, который действительно стал намного мягче и приятнее в общении. - Карик дерёт в три шкуры, а Дан с Парагором на другом краю города работают.

- Нашёл на что напиться, найдёшь и на одежду, - рыкнул на него Кайс. - Веди.

- Так я уже всё пропил. Было пять золотых, и нету, - пояснил повеселевший маг, разведя руки в стороны и состроив забавную рожицу.

- Только не говори, что ты нам за каюту на галеоне не заплатил, - стиснул зубы Кайс.

- Я хотел, но не успел, - попытался объясниться Вершок. - Туда сходил, сюда, немного выпил, долги раздал и всё - кончилось золото.

Крысолов остановился, упёр руки в бока, закрыл глаза и начал глубоко дышать.

- Долбанные бесы, за что вы меня так наказываете, где ж я вам дорогу перешёл? - он сделал ещё несколько вдохов, выдохов, затем открыл глаза и начал распределять между нами обязанности. - Я пойду в порт - попробую исправить ошибку этого алкаша и договориться, чтобы мы уплыли отсюда до завтрашнего обеда. Вы идёте к портному, и чтобы без одежды оттуда не возвращались, ясно?

- А на какие шиши я ему шмотьё куплю? И вообще, нам ещё много чего для похода нужно, - возмутился Вершок. - Ты что мне предлагаешь ограбить мастерскую?

- Вот золотой и двадцать пять серебряных, - Кайс сунул их мне в руку. - Алкашу их не давай, а попробует отнять, зови на помощь - тут с ворами разговор короткий. Всё понял?

- Да как так-то? - расстроенно произнёс Вершок.

- Вот так, - рыкнул на него Крысолов. - Купите всё, что потребуется нам для похода. И это, Вершок, придумай ему подходящее имя.

- Ха-ха, - радостно хихикнул тот. - Хоть одно приятное поручение от тебя.

Да уж, находиться во враждебном, неизвестном тебе Мире было намного спокойнее, когда рядом был Кайс. Сейчас же, когда я шёл за пошатывающимся, неопрятным Вершком, от которого к тому же разило тухлой рыбой и массой других неприятных запахов, ощущался тревожный дискомфорт. Каждой клеткой своей пятой точки я предчувствовал неминуемые приключения, ожидающие меня где-то там, впереди.

- Слушай, а давай мы с тобой договоримся, - предложил мне Вершок. - Я придумываю тебе нормальное имя, а взамен, ты мне даёшь одну монету.

- Нет, - бросил я в ответ, и сильнее надвинул капюшон на голову.

- Я всё равно вытребовал с Кайса намного больше, чем нужно, - не унимался маг в своих попытках разжиться серебром. - Нам золотого и двадцати монет хватит для сборов в поход, край двадцать две. Ну, вернёшь ты пару тройку монет Крысолову, и что? Имя-то ты не сможешь поменять. Представь, что я назову тебя Безер или Полох. И вроде имена довольно звучные и приятные для твоего уха, а что они означают, ты не знаешь. Так и будешь зваться "Рыбьим дерьмом" или "Дохлым кроликом". Давай, дружище - всего одна монета, а удовольствия на целый месяц похода.