Последний полет Гагарина (СИ) - Матвиенко Анатолий Евгеньевич - Страница 22

Наслаждаясь эффектом, главный развернул чертёж другого тяжеловоза, и по детальности проработки было очевидно — это не эскиз, а основа для создания рабочих чертежей. Да, шарообразные баки среди ажурного каркаса, а не цилиндрические, как в первой ступени «Аполло».

— И вы держали меня в неведении.

— Прости, Юра. Семичастный меня строго предупредил: ограничить твой доступ перед полётом в США. Не смотри волком, никто не ждал, что сбежишь. Но тебя могли выкрасть, накачать психотропами. Мало ли…

— Из-за этого «мало ли» я не попал в Хьюстон и на мыс Канаверал. Там шлялись только наши политики и журналисты. Я наверняка разглядел бы что-то важное, от них ускользнувшее.

— Наверно. Но вряд ли.

То есть по шпионским каналам Главный получает куда больше, чем я бы разнюхал. Не проверишь и не опровергнешь.

— Когда огневые испытания?

— Ускорителей — в июле только статические. Не позже августа полетят ускорители, пока как отдельные ракеты. Вся сборка поднимется не ранее конца шестьдесят третьего — начала шестьдесят четвёртого. Ты пойми, для этого колосса нужна отдельная стартовая площадка. Вторая ступень, даже без ускорителей, нетранспортабельна. То есть её окончательная сборка и прожиг будут осуществляться на Байконуре.

— Выходит, и начало шестьдесят четвёртого — проблематичная дата. Какой сборочный цех, это же аналог «Южмаша» на Байконуре, не только корпуса, но и инфраструктура, городок для рабочих, для обслуживания этих рабочих, очередная стройка века. То есть пилотируемый облёт Луны…

— По многопусковой схеме. С пребыванием в космосе до десяти дней. К тому же человек впервые выйдет за пределы магнитного поля Земли. Что его там ждёт — никто не знает. Перед тем к Луне слетает сознательная советская обезьяна.

Положительно у него было хорошее настроение. Лёгкий стёб в духе «советская сознательная» слышал от него впервые.

— Если она такая «сознательная», почему её не поместить в «Луну 4», узнаем, как организм себя чувствует вне магнитного поля. Да, погибнет.

Улыбка на широком лице Главного погасла.

— Запретили. И знаешь из-за кого? Из-за тебя! Наплёл в Вашингтоне, как американцы животных мордуют, и нам с Келдышем товарищ Громыко заявил: никаких зверушек. Даже втихую от прессы. Международный имидж СССР, понимаешь ли.

— Я сглупил?

— Слышал твоё интервью. Тебя взвели, ты разгорячился, всё ясно. Что сделано, то сделано. Живодёрство ушло в прошлое, теперь нам позволены только пуски с возвратом скотинок. Автоматическая необитаемая станция, потом с обезьяной и только за ними пилотируемая людьми. И с ними проблема.

— Я знаю. Похоже, первый состав полетит по второму разу, кроме Титова.

— Сам тоже хочешь, хитрец. Сам посмотри на кандидатов и мне расскажи, хорошо?

Обширная программа пилотируемых пусков на «Восходах», а потом на тяжёлом «Союзе», в том числе с созданием долговременной орбитальной станции, потребовала увеличения отряда космонавтов человек до тридцати. Но Карпов, Галлай и Каманин в один голос утверждали: вторая партия лётчиков-истребителей оказалась хуже по состоянию здоровья, более того, обсуждался вопрос о возвращении ранее выбракованных. Меня это удивило. Многие из наших писали рапорты на перевод для «освоения новой техники», в большинстве случаев не зная, что предстоит. Только мы с Шониным переехали в Москву с Севера, остальные тогда были из вполне комфортных по климату мест. Сейчас ожидался, но не оправдался наплыв кандидатов.

— Обещаю. И рискну задать ещё один вопрос перед тем, как уточнить у Келдыша. Если перспектива воспроизведения F-1 и доведения его до ума — дело нескольких месяцев… Неужели ядерщики не вспомнят о ЯРД?

— Вспомнили. Пять-шесть таких ЖРД, как американский, достаточно для ракеты, выводящей на орбиту ядерную ступень.

— И? Они возобновили эксперименты?

Я влезал в уж очень секретные секреты, но не из праздного любопытства. Во-первых, бюджетный пирог не безграничен, наоборот — весьма ограничен. Если на текущий год даже американский конгресс срезал полмиллиарда с финансирования NASA, подтормаживая тем самым программу «Аполло», что о нас говорить?

И второе. ЯРД, он же ядерный ракетный двигатель, последние годы был любимой, но неосуществимой мечтой военных. Тяжёлая военная орбитальная станция с почти неограниченной возможностью маневра соблазняла их как заманчивый приз. Учёным гипотетический ЯРД интересен как силовой агрегат для космического буксира, таскающего полезную нагрузку с низкой околоземной орбиты к Луне, Марсу, Венере и обратно.

Принцип его работы несложен, в активную зону подаётся аммиак, он разогревается до трёх тысяч градусов и с чрезвычайной скоростью вылетает через четыре сопла, эффективность такой установки куда выше, чем у ЖРД.

Но есть одна проблема. Точнее, не одна, но основная: из сопел валит крайне радиоактивный газ. Мягко говоря, не самое экологически чистое решение.

И у нас, и в США вызрела очевидная идея: затащить ракету с ЯРД на низкую орбиту за счёт ординарного химического двигателя. Она отложилась в долгий ящик по очевидной причине — отсутствия ракеты-носителя с тягой свыше трёх тысяч тонн и соответствующей грузоподъёмностью, что в СССР, что за океаном.

Как по мне, то я против. Нынешняя лунная гонка подогревается почти исключительно соображениями национального престижа, а не экономической и научной целесообразностью. Я рассчитывал совсем на другое, когда вводил в уши Королёву, а потом Келдышу об ускорении отечественной лунной программы, те убедили Хрущёва, а потом Шелепина продолжать. Думал, что следующий этап советско-американской заочной дуэли произойдёт много позже, у Советского Союза появится время на перестройку… фу, нет, ужасное слово, лучше — на реорганизацию экономики с переводом на рыночные рельсы. То есть чтобы косыгинские реформы не тормозились, как при Брежневе, а развивались, ручное управление хозяйством свелось к необходимому минимуму. Производительность труда выросла бы, позволив больше мощностей выделить на производство предметов потребления, а не средств производства. Пусть я наивен, но никто не придумал иного способа модернизировать социализм, не впуская в него частную собственность. Продолжение космической гонки после нашей победы в лунной приведёт к попыткам американцев достичь Марса задолго до всяких старшипов Илона Маска. Пусть перенапрягаются и душат свою экономику.

Вот только моё «против» ничего не значит. Заполучив F-1 и первую ступень для «Сатурн-5», американцы, опозоренные на Луне, используют лунную ракету для вывода на орбиту ступени с ЯРД. Это ещё не прямая дорога к Марсу, но очень конкретный первый шаг. Мы, выходит, не вправе отложить свой, ответный. И так до бесконечности. Точнее — банкротства. Чьего? Того, кто слабее на старте.

— … Юрий, ты уснул?

— Простите. Отвлёкся на словах о возобновлении экспериментов.

— Много они не наэкспериментируют. Уж очень большой радиоактивный выхлоп. Но одна из первой работоспособной серии ракет «Союз» заранее зарезервирована под вывод корабля с ЯРД.

— Узнаю наших! Несуществующая ракета забронирована под несуществующий корабль, небось — специальным постановлением ЦК и Правительства. Но если надо — сделается и то, и другое. Сергей Павлович! Это же такой виток конкуренции с американцами, что нас без штанов оставит.

— Что я могу сказать? Человечество вдруг начало рваться в космос гораздо быстрее, чем хотелось нам, первым ракетчикам СССР. По уму, надо искать контакты с американами. Тот же лунный полёт организовали бы вместе и легче, и дешевле, и веселее, — Королёв вздохнул. — Только он становится никому не нужен. Кому мы утрём нос совместным проектом с США — Лаосу? Марокко? Португалии? Смысл пропадает, с ним и финансирование.

По пути в Звёздный я переворачивал в голове полученное от Королёва, долго не мог успокоиться. Хорошо, что самому не нужно вращать баранку.

К несомненным плюсам нынешней лунной программы СССР стоит отнести её скромность и рациональность. Проект Н-1 предусматривал возможность забросить на селеноцентрическую орбиту какое-то кошмарное количество полезной нагрузки. Зачем столько? Разве что сразу для освоения Луны, создания постоянной орбитальной станции и периодически навещаемой базы на поверхности. Одноместный аппарат и возвращаемая на Землю ступень с двумя космонавтами значительно меньше и легче. На фоне Н-1 даже челомеевский «Протон» смотрится чем-то компактным и достаточным.