"Фантастика 2025-4". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович - Страница 35

Пока мы трапезничали, Зонне закатилось за горизонт. В сгущающейся темноте начали загораться огни в окнах постоялого двора, и на стенах форта, чьи мрачные башни высились на одном из холмов, что грядой протянулись вдоль северо-западного тракта. Форт стоял тут со стародавних времён. Он был возведён именно для того, что бы контролировать эту развилку и ближайшие дороги. Здесь базировались подразделения, патрулирующие торговые пути и тем самым обеспечивающие хотя бы относительную безопасность для купеческих караванов.

После ужина мы посидели у общего костра, но разговор не клеился, люди были утомлены и встревожены. Грядущая неопределённость не способствовала возникновению хорошего настроения. Поэтому мы с тётей Диллис пожелали всем спокойной ночи, и направились к своей палатке — уже пора было укладываться. Завтра ожидался тяжёлый день, в течение которого нам предстояло преодолеть большое расстояние.

Ближе к утру я проснулась от того, что кто-то меня настойчиво тормошил. Тётя. Из-за матерчатых стен палатки доносились звуки шагов, невнятный шум, и тревожные голоса. Я открыла глаза, и спросила невпопад:

— Уже пора вставать?

— Да, — прозвучал ответ баронессы, — только до рассвета ещё далеко.

— А что случилось? — я начала приходить в себя, сонная одурь развеивалась, и ко мне потихоньку пришло понимание того, что, если меня будят среди ночи, то это, явно, не к добру.

— Постоялый двор орденские кнехты штурмуют, — напряжённым голосом обрадовала меня тётя Диллис, — так что, одевайся поудобнее, бери посох, и будем занимать позиции. Сейчас и до нас доберутся.

Я выбралась из спального мешка и начала лихорадочно натягивать на себя комбинезон.

— Давай в темпе, — тётя явно нервничала, голос её немного дрожал, хотя она и старалась не показывать, насколько ей не по себе, — жду снаружи, — и вышла.

— Да, я скоро, — пообещала я ей вдогонку.

Выглянув из-под полога палатки, я осмотрелась. Рядом стояли тётя и барон Овайн фан Геллани. А со стороны пылающего постоялого двора доносилась дикая какофония звуков, в которой угадывался и лязг железа, яростные крики сражающихся, и громовые раскаты взрывов. Небо над горящими строениями периодически расцветало магическими вспышками, клубы густого тумана пронзали лиловые молнии. В общем, жарко там было.

Я, ёжась от ночной свежести, выбралась на свежий воздух и подошла к тёте.

— Так, смотри, — тут же обратилась она ко мне, — сейчас эти железнобокие полезут и к нам, — видишь, вон, почти рота кнехтов и несколько конных сюда направляются?

Я перевела взгляд в ту сторону, куда махнула рукой тётя. Действительно, со стороны форта, в обход постоялого двора к нам направлялось три взводных каре, сопровождаемые несколькими конными рыцарями.

— Ага, вижу, — отозвалась я, что мне делать?

— Так, перво-наперво, активируй индивидуальные щиты, мы, конечно, активируем и общий щит, но так оно понадёжнее будет, — тётя ещё раз окинула взглядом равнину перед нашим лагерем, — работать будешь огнём, я целеуказание обеспечу. Ну, и только по моей команде, пока я не скажу, что можно по готовности. Поняла?

— Так точно, — вырвалось у меня, это у меня, видимо рефлекс уже выработался. Так мы на тактической подготовке в академии отвечали на вопрос преподавателя, хорошо ли мы поняли поставленную задачу.

[1] Крестьяне.

Глава 17.2

— Рассказ Ануэн. Бегство. Финал

Тем временем, атакующая нас рота орденцев приблизилась на расстояние выстрела из лука, и из середины каждого взводного каре вылетело по десятку стрел. Залп этот был жидким, и совершенно бесполезным, так как стрелы, встретив на своём пути поверхность нашего силового щита, на доли секунды зависли в воздухе, а потом бессильно осыпались на землю.

В качестве ответа наши телохранители выпустили десяток стрел из мощных ростовых луков по надвигающемуся на нас и злобно лязгающему железом боевому построению. С тем же результатом, так как строй орденской пехоты тоже был прикрыт защитным полем. Мы с ними, так сказать, обменялись приветствиями.

— Ануэн, сейчас ударь-ка файерболлом вон по тому конному, который без плюмажа на шлеме, — скомандовала Диллис и, для верности, вытянула руку в направлении ближайшего к нам наездника.

— Есть! — залихватски ответила я, выпуская из посоха яркий плазменный сгусток, который со скоростью камня, запущенного хорошим пращником, устремился к цели.

Когда мой снаряд преодолел уже половину расстояния до бронированного всадника, с навершия тётиного посоха тоже сорвался плазменный шар, только он был втрое больше моего, и быстрее почти в два раза. Мой шар натолкнулся на плёнку индивидуальной артефактной защиты. Но, видимо, артефакт был так себе, так как при ударе моего снаряда об энергетическую преграду они взаимно уничтожились. А через доли секунды в беззащитного всадника влетел тётин подарок. Пламя охватило и всадника, и его коня, который издал громкий, переполненный запредельным страданием, почти человеческий крик. Но соседний всадник вытянул руку в направлении пылающего товарища, и огонь почти мгновенно угас. Из ближайшего каре выскочило четыре кнехта, споро подхватили раненного, уложили его на носилки, и резво побежали в направлении форта.

Оставшиеся четыре всадника спешились и встали в круг, положив друг другу на плечи закованные в серебристый металл руки. Их сразу окутала сиреневая дымка мощного защитного поля.

— Ануэн, — голос тёти выдавал её крайнее напряжение, — огонь по рыцарям, по готовности, — потом она обернулась к барону фан Геллани, — Овайн, надо смерч кастовать, иначе они нас уделают. Вон, уже пакость какую-то готовят.

— Принял, — ответил барон, — пламя кастуй на среднее каре по моей команде.

Пока они согласовывали свои действия. Я трижды разрядила посох в направлении группы, затевающих что-то явно недоброе, паладинов. Безрезультатно. Мои плазменные заряды стекли на землю, будучи не в силах преодолеть пелену защитного поля.

— Огонь, — заорал вдруг не своим голосом барон.

И там, где только что было правильное каре, ощетинившееся пиками, разверзся огненный ад. Сначала в середине строя, проигнорировав защиту, ввысь взметнулись десятиметровые языки пламени, сразу же закрутившиеся в смертоносную спираль. Воздух наполнился криками сжигаемых заживо солдат. Оставшиеся два каре мгновенно рассыпались, и перед моими глазами предстала отрадная картина ретирующихся в беспорядке кнехтов. А пламя огненного смерча уже жадно облизывало защитный кокон паладинов ордена.

— Берегись, — ворвался мне в уши звенящий крик тёти.

И в тот же миг перед моими глазами разлилось ослепительно-белое сияние, по ушам ударил низкий, гудящий звук. Я с ужасом почувствовала, что ноги мои отрываются от земли, Непродолжительный полёт сквозь клубы густого, чёрно-фиолетового дыма, и в моём угасающем сознании отпечаталось какое-то отстранённое удивление тому, что я ещё до сих пор жива и осознаю происходящее. Ещё, вроде как почувствовала, что упала во что-то мягкое. Но это было последним, что я помню.

Очнулась хмурым, туманным утром. Какая-то горластая птаха, из тех, что зовутся ранними, надсадно орала где-то в стороне и крик её разносился далеко по окрестностям, в воздухе, до предела насыщенном влагой. Голова раскалывалась. Слегка подташнивало. Тело сотрясала дрожь. За ночь я изрядно замёрзла. Несмотря на тёплое время года, ночи тут оказались весьма прохладными.

Я неловко завозилась. В ноздрях стоял приторно-сладковатый запах свежескошенной травы. Я в стогу. В стогу сена. И это хорошо. Сено, худо-бедно, но частично защитило меня от ночных заморозков и взглядов посторонних. Правую ногу я отлежала, и теперь её ощутимо покалывало, это восстанавливалось кровообращение. Что-то твёрдое врезалось в поясницу. Перевернувшись, я с радостью обнаружила, что это мой посох. Целый. Я его не выронила при взрыве, удержала. Ага, и маскировочный плащ на мне. Это уже очень не плохо.