Все зависит от нас - Конюшевский Владислав Николаевич - Страница 86

– Серега, а кто теперь вместо него будет?

– Пока назначен наш командир…

– Не понял, какой командир?

– Колычев назначен. Теперь Иван Петрович является главой НКВД СССР.

Охренеть… Вот уж чего совершенно не ожидал. Хотя с другой стороны… Командир являлся первым замом Берии, был посвящен в самые ответственные дела, курировал направления, являющиеся стратегическими и особо секретными. А в последнее время ко всему прочему еще и политическими играми сильно увлекся. То есть не то чтобы увлекся, но с Лаврентием Павловичем они в ЦК, которое всегда делилось на кучки, группки и группировки, конкретно шишку держали. М-да… А если учесть, что он стал очередным главой «кровавой гэбни», то получается, со смертью Берии не только остался на плаву, но и влияния не утратил.

– А УСИ кто теперь вести будет? И самое главное – мы теперь в чьем подчинении?

– В УСИ, наверное, его зам – Самойлов, точно не скажу, а подчиняемся мы по-прежнему Колычеву. Если раньше через Ивана Петровича – Берии, то теперь напрямую – командиру.

Ядрен батон… Вот ведь как выходит… В задумчивости прикурил еще одну сигарету и молча стал глядеть в окно. Мыслей в башке было – миллион, но все какие-то прыгающие и хаотичные. Думал о разном: и о том, что дальше будет, и о том, что, похоже, история совершает очередной резкий поворот, совершенно не предусмотренный известным мне сценарием. Думал, как может измениться Колычев, будучи на месте главы ТАКОГО ведомства, и чем это может грозить лично мне. Хотя насчет грозить это я сильно загнул. Как раз, пока командир сидит наверху, мне вообще ничего грозить не может. Ивана Петровича знаю давно, про его отношение к себе тоже знаю давно, а также знаю то, что Колычев за своих людей всегда горой стоит. Сам наказать может – мама не горюй, но чужим в обиду не даст. Так что пока можно выдохнуть. Смерть Берии – это, конечно, очень хреново, но вот личность человека, занявшего его место, может компенсировать подобную потерю. Работоспособности, мозгов и энергии у Ивана Петровича не меньше.

Потом мысль неожиданно перескочила на другое – вот интересно, почему я там, в будущем, фамилию Колычева никогда нигде не встречал? Наверное потому, что важных постов этот человек не занимал, а историей ЧК—КГБ я никогда не интересовался. Но что-то сидевшее в мозгу не давало принять эту нормальную и логичную версию. Тут еще Гусев отвлек:

– Ты чего в окно уставился и примолк? Смерть Лаврентия Павловича – это, конечно, крайне херово, но мы все смертны. Просто очень неожиданно все произошло. Только, с другой стороны, ты представь – ведь и Колычева в любой момент, пока он на фронте был, убить могли. Вот это было бы действительно горе. Во всяком случае для нас… Я ведь такого человека и командира еще не встречал…

Серега продолжал что-то говорить, а я вдруг вспомнил! Точно! Когда он ляпнул, что и Ивана Петровича могли убить, поймал-таки ускользающее воспоминание. Это было в сорок первом, когда мы торчали возле НП под Батуриным. Командир с комдивом Басовым что-то обсуждают, а я, поймав краем глаза блик с кровли водокачки, чисто автоматически сильно пихаю своего начальника в плечо. Через мгновение в том месте, где была его голова, отлетает щепа, выбитая пулей снайпера. Колычев мне тогда только кивнул, и они с комдивом спрыгнули в ход сообщения, а пятеро бойцов рванули искать засевшего ворога. Кстати, так и не нашли – снайпер успел свалить, а этот случай в общей чехарде отступления забылся через пять минут… Интересненько получается… Может быть, поэтому я про этого человека никогда ничего не слышал, что его убили в начале войны?

Озаренный этой идеей, немедленно поделился ею с Гусевым. Тот, пожав плечами, ответил, что после появления некоего Лисова вся война идет несколько по-другому, так что на теперешний момент мои знания частностей практически ничего не стоят. Что-то глобальное – например, нюансы послевоенного мирового экономического развития еще как-то играют, а вот частности так сильно изменены, что на них можно не обращать внимания. Потом, убрав несколько фотографий «летающей тарелки» в сторону, предложил выпить за помин Берии, а потом за назначение Колычева.

Глядя на фотки, сложенные аккуратной стопкой, я только уныло ухмыльнулся. Ведь когда летели на «большую землю», у меня чуть мозги не закипели. Все это НЛО перед глазами стояло. Странное, конечно, но – тарелка тарелкой! Правда я их до этого вживую не видел, только по телевизору, и там они вели себя несколько по-другому. Порхали, как стрекозы – резко и бесшумно. Моя же тарахтела и была похожа в движениях на майского жука – заваливалась в разные стороны, и казалось, что сейчас брякнется. Только это было по барабану – НЛО со свастикой привело меня в такую панику, что к Гусеву ворвался, только что не вопя:

– Все пропало, шеф! Все пропало!!

Потом, подпрыгивая и выпучивая глаза, рассказывал Сереге о встреченном объекте. Даже рисовал летающий кругляш, запугивая грозящими катаклизмами и вселен-ской жопой, если у фрицев появилась такая техника. Генерал-майор, видя мою возбужденную физиономию, сначала тоже сильно напрягся, но, посмотрев рисунок, неопределенно хмыкнул и полез в сейф. Вытащив штук пять фоток, он спросил:

– Вот это видел?

Пока я с открытым ртом разглядывал фотографии «летающей тарелки», Гусев пояснил:

– Это новый летательный аппарат. Ну или дисколет, как его еще называют. Ни в какое сравнение даже с ПО-2 не идет. Скорость – мизерная, маневренности никакой. Они у немцев даже не летали – постоянные аварии при взлете происходили. Ты, наверное, один из первых, не упавших сразу дисколетов видел. Он быстро двигался?

– Да нет… Еле-еле… Нырял и дергался постоянно…

Меня это удивило, но думал, так и надо… Вот черт, а напугала-то как, таратайка хренова! – И уже приходя в себя, добавил:

– Я всегда говорил, фрицы – козлы! Нет чтобы «вертушку» свою до ума доводить, так они вместо этого разными «бубликами» честных людей пугают! А интересно, как эта хреновина вообще устроена и за счет чего двигается?

– Почти никак не двигается. Как устроена, тоже черт его знает – я не авиаконструктор. Могу только сказать, что вот это – кабина пилота.

– Так ему же земли не видно будет? Как садиться-то? И кстати, почему мне никто не сказал, что у немцев такая штука есть? Я ведь ее увидел – волосы на ногах поседели!

– А чего говорить? Совершенно бесперспективная разработка… Кто же знал, что ты на нее так отреагируешь? Да и мы были не в курсе, что в Пруссии подобный экземпляр имеется. Их вообще-то в Чехословакии испытывали. Если уж на то дело пошло, то шансов встретить геликоптер FA?223, хоть их и по пальцам пересчитать можно, у тебя было больше… Ты лучше давай докладывай, как сходили? Получилось «окунуться в среду»?

А потом, после доклада, Гусев мне вставил здоровенный пистон за оставленные мины, но общее поведение и решение по детям одобрил полностью. Да у меня в этом сомнений и не было. Когда же начальство остыло, я поинтересовался, что произошло за время нашего отсутствия: дали премию, открыли второй фронт, взяли Берлин? Вот тут Серый меня и огорошил известием про Берию. М-да… Настроение шутить сразу пропало…

Хотя, с другой стороны, если следовать моему лозунгу – все, что ни делается, делается к лучшему, особо предаваться унынию не стоит. Жизнь идет, и неизвестно еще, что и как повернется. Может, оно и действительно – к лучшему…

Уже когда отправился отдыхать, лежа на необъятной барской кровати, все пытался привести мысли в порядок. Я ведь только в последнее время начал вникать в ситуацию, которая творилась в стране. До этого все больше на передовой терся, видя в основном разрушенные города и деревни, а во время довольно частых приездов в Москву меня возили по треугольному маршруту – Кремль, Лубянка, дача. Таким макаром много не узнаешь. Нет, с людьми я, конечно, тоже общался, причем на самые разные темы, но реально оценить, что же из себя представляет советская система, смог, только когда в УСИ работать начал. До этого ведь как считал – все было хорошо, просто замечательно, а как же по-другому? Общество, блин, равных возможностей и почти победившего социализма. Тем более что служа в армии, где тебя кормят, поят, одевают и спать укладывают, о жизни на гражданке имеешь очень слабое представление. Думал, что единственное завихрение – это ловля врагов народа, а в остальном – все пучком. Хотя и с ловлей тоже все несколько запутано…