Все зависит от нас - Конюшевский Владислав Николаевич - Страница 23

М-да, задачка… предупредить наступающие части о засаде может не получиться. Мы как-то сразу не подумали, что сначала немцы драпающие отходить будут. То есть возле дороги не спрячешься. А потом – поздно будет. По открытой местности не побежишь – из пулемета срежут, а если по оврагу и дальше ползком – точно не успеем. Еще раз, глянув на копающих танкистов, решил:

– Смотри, фрицы все из танков повылазили. Двое в движке копаются, и еще двое, вон видишь, в сторонке, за дорогой наблюдают. Остальных хоть и не заметно, но они наверняка роют. Подползаем ближе и валим копателей. Те, кто с биноклями – скорее всего командиры экипажей. Хоть одного надо живым взять. Ну и механика одного тоже не помешает.

– А если у них связь постоянная – с командованием?

– Да нет никакой связи! Они уже доложились, что прибыли на место. Наверняка сказали и про поломку. То есть им и починиться и окопаться надо, так что никто их отвлекать не будет. Тем более одного командира живьем берем – на всякий случай. Будет запрос – он на него и ответит.

Кубик еще раз оглядел холм и, хмыкнув, сказал:

– Тогда чего ждем? Пошли?

– Пошли!

Поставив людям задачу, ползком начали выдвигаться в сторону танков. Мы с Маратом взяли на себя офицеров, стоявших ближе. Остальным достались копатели и механики. Славкины разведчики и Балуев начали обходить холм с востока. Там хоть склон более крут, но кусты погуще будут, можно незаметно подобраться. Тем более, вниз немцы не глядят, и мужики оказываются в «мертвой» зоне. Нам было немного похуже – местность более открытая, но назад фрицы пока не оглядывались. А с чего бы им назад смотреть – там только свои должны быть.

Эх! Жалко рации окончательно сдохли, а подзарядить их на катере мы благополучно забыли, так что действовать придется по старинке. То есть ждем аудиосигнала. В данном случае сигналом будут не три зеленых свистка, а взрывы гранат. Хорошо еще поблизости никого из посторонней немчуры не шляется, вот мы и сумеем порезвиться, не опасаясь лишних гостей. А то, оставь они здесь отделение гренадеров, хрен бы что у нас вышло…

Приблизившись к командирам танков метров на двадцать, замерли, прикинувшись кустиками и взяв их на прицел. Ну а еще минут через пять, когда я уже начал опасаться, что эти два ухаря сейчас уйдут, глухо захлопали гранаты. Мой фриц подпрыгнул от неожиданности, но сделать ничего не успел, так как получил две пули в ногу и тут же свалился. Хан тоже уложил своего, и мы, вскочив, рванули к упавшим. Выбив пинком пистолет из руки унтер-офицера, подхватил его за шиворот и поволок к танкам.

Там уже все было кончено. И с механиками, кстати, тоже. Один лежал на трансмиссии, а ноги и жопа второго торчали из люка. Во блин! Сказал ведь – живьем эту мазуту брать! Наши орлы накрошили землекопов в четыре гранаты, а водил, наверное с переполоха, до кучи приобщили. Повернувшись к разведчикам, спросил:

– Кубик, я не понял – какого хера? Договорились же?

– Командир, так получилось. Одного осколок, похоже, достал, а второй чуть в люк не нырнул. Пришлось пристрелить. Задрайся он, как его потом оттуда выковыривать?

– Ладно, проехали! А вот мы своих, – я тряхнул кусающего губы унтера за шиворот, – живьем взяли.

Потом, глядя на торчащие из люка ноги, добавил:

– Марат, ты пленных поспрошай, а я пока на трофеи гляну.

Выпустив мундир раненого, отчего он сразу свалился на землю, полез в ближний танк. Вообще это не первая «пантера», которую осматриваю, но первый раз ее нутро не воняет бензином, копотью и жареным мясом. Усевшись на место наводчика – огляделся. Нет, все-таки умеют немцы строить машины так, чтобы людям было удобно. В танке было чисто и комфортно. Да и места побольше, чем в Т?72, про тридцатьчетверки я вообще молчу. Оглядев окрашенное белой краской боевое отделение, занялся орудием.

Угу… стандартная семидесятипятка KwK 42. Судя по командирской башенке и пулемету в шаровой установке – это «пантера» модификации «А». Бинокулярного прицела в ней уже не было. Ну дык, понятно – экономия однако. Удешевляют фрицы технику, насколько это возможно… А в остальном от однотипных «коробочек», что видел прежде, отличий было мало. Оглядел боеукладку. Снаряды – подкалиберные и бронебойные. Фугасных буквально несколько штук. Ну само собой – «Тип 5» и заточен в основном для борьбы с бронетехникой противника.

Еще немного покрутившись в танке, пошел глянуть, как дела с пленными. Как выяснилось, «мой» унтер упорствовал в отрицании. То есть сотрудничать не хотел ни в какую. Шараф теребил ему раненую ногу, но фриц только орал и плевался, периодически теряя сознание. А ведь от них и требовалось малость – ответить по рации, если вызов пойдет. И чего так брыкаться? Второй «язык» вроде похлипче будет… Вот его и оставим, а упертого – в расход.

Подойдя к почти сомлевшему второму немцу, мрачно посмотрел на него и достал нож. Танкист выкатил глаза и отталкиваясь ногами от земли, попробовал отползти подальше. Нет уж, дружок! Нам ты нужен послушный и более-менее целый. Поэтому развернулся и, подтащив плюющегося скандалиста ближе, перерезал ему горло, стараясь, чтобы кровь забрызгала готового сдаться офицера. Он в общем-то сразу и сдался. Размазывая кровь и слезы с морды, выразил готовность делать все, что от него потребуют русские. Вот и умница! Оставив Марата с пленным, решил провести среди остальных мужиков краткий ликбез по пользованию:

– «PzKpfw V Ausf A», он же «SdKfz 171», он же «пантера» обыкновенная.

Ребята, пока я выговаривал эти названия, смотрели на меня, вытаращив глаза.

– Чего пялитесь? Я сам чуть язык не сломал!

Бритый наголо здоровяк, откликающийся на кличку ЧТЗ, удивленно спросил:

– А зачем нам надо знать, как им пользоваться?

– Затем, что вот-вот появятся отступающие фрицы, и мы им с такой отличной позиции вдуем по самое «не могу». Они и пукнуть в ответ не сумеют. Можно, конечно, отсидеться в овраге, но нет гарантии, что сюда, обеспокоенные молчанием, не нагрянут проверяющие. Тогда вся наша суета с уничтожением засады становится бессмысленной. А если мы все равно здесь останемся, так почему бы не пострелять по драпающей немчуре? Как смотрите, чтобы врезать гитлеровцам?

Ребята после этого разъяснения смотрели сугубо положительно и с усердием начали вникать в мои инструкции. Минут через двадцать пошел вызов по рации. Запуганный и проинструктированный пленный все сказал, как надо. Выслушав его доклад, ответили, что через десять минут пойдут отступающие войска, у которых буквально на плечах висят русские танки. В его задачу входило – танки отсечь и после этого выдвигаться в заданный квадрат на соединение с остальными. Танкист ответил:

– Яволь!

И отключился, после чего опустив плечи и сгорбившись, стал ожидать своей участи. Но этого фрица кончать не стали, а, плотно упаковав, забросили под чахлое деревце, растущее за танками. А потом все и началось…

Колонна горела хорошо. Плотно закупоренные машины не могли свернуть никуда и бестолково тыкались взад и вперед. Это те, которых еще водители не покинули.

В основном технику бросали и шустро сваливали по дороге, вдоль деревьев. Что характерно, после первой отбитой атаки к нам больше никто не лез, поэтому, оторвав Шаха от пулемета, послал его наружу наблюдать, чтобы сзади никто не подошел.

А чуть позже появилась первая тридцатьчетверка. Высунувшись из-за деревьев, она сразу нырнула назад. Похоже, наша мазута охренела от увиденного. Сейчас они будут лихорадочно соображать, кто же так немцев накрошил. Пешую разведку вышлют, чтобы оглядеться и прояснить ситуацию.

Хе! Какой я умный! Разглядев в прицел фигурки в знакомой форме, осторожно идущие вдоль колонны, довольно ухмыльнулся. Теперь самое главное, чтобы нас не заметили. А то как начнут долбить из танков – мало не покажется. Но замаскированы мы хорошо, и если сами себя не выдадим, засечь не должны.

В это время человек пятнадцать наших пехотинцев, перебравшись через овраг, пригибаясь, порысили к высоте, на которой стояли еще не замеченные «пантеры». Нажав клавишу тангенты, скомандовал: