Ты выбрал ее, предатель - Каттен Лила - Страница 8

Опускаю голову и отхожу подальше.

– Даже то, как ты каждый раз выкручиваешься, ужасно злит. А ты делаешь это намеренно. Манипулируешь тем, что я не в курсе твоих измен, что у меня нет прямых доказательств. Но знаешь что? Если я узнаю или не дай бог увижу, это будет концом всему. Слышишь меня? – Я сталкиваюсь с мужем взглядом и всю свою ярость направляю к нему, пусть видит и знает. – Никаких разговоров больше не будет. Не будет ничего, как и нашей семьи.

– Черт возьми, Рита! – кричит он, срываясь окончательно, а я вздрагиваю. – Твою ж… Хватит уже. Хватит. Все. Я не стану тебе изменять. Не хочу другую, понимаешь? Я тебя люблю. Неужели так сложно это понять? Так сложно просто верить мне?

Я задыхаюсь и пру на него, словно локомотив. Потому что моему возмущению нет предела. Толкаю Мурата в грудь, и он отшатывается.

– Верить? Тебе? – Я снова толкаю, пока он не садится на столешницу. – Как мне это делать? Как? Если я не вижу своего мужа. Не знаю, где он и с кем!

– Я работаю! – Он обхватывает мои запястья и притягивает к себе, но не успевает обнять, потому что к нам, шлепая босыми ногами, выходит сын.

– Доброе утро, мама. Доброе утро, папа. – Мирон смешно зевает, а Мурат разворачивает меня к себе спиной и специально обнимает, зная, что я не стану устраивать сцен при Мироне.

– Привет, сынок. Выспался?

– Угу. Есть хочу.

– Уже все готово. И как только твой отец меня отпустит, мы поедим. – Я успеваю увернуться от поцелуя в щеку и выскальзываю из его объятий. – Не смей больше так делать. И мы не закончили, – шиплю ему, грозя пальцем, и ухожу к сыну.

Он улыбается так, будто все уже решено. Но перед глазами – те самые часы, о которых я не стала говорить. Посмотрим, для кого они куплены. Цену им я знаю, потому что это популярный дорогой бренд.

Накрыв на стол, я разговариваю с сыном, пока Мурат отходит, чтобы ответить на звонок. Когда мы почти заканчиваем есть, Мирон спрашивает, можно ли ему пойти на улицу.

– Нет, родной. У твоего дедушки Диньяра сегодня день рождения, и мы поедем к ним с бабулей в гости до вечера воскресенья.

– Ура! – Сын стучит по столу ладошками и улыбается.

О да, он их любит так же сильно, как и моих родителей.

– Можно идти собираться?

– Конечно. Бери по минимуму, нам нужно выехать как можно скорее. – Я поворачиваю голову к мужу и говорю так, чтобы он знал, к кому я обращаюсь. – Потому что мы не купили подарок для твоего дедушки.

Мурат сжимает ложку и делает вид, что в его тарелке что-то более важное и интересное. Однако я знаю, что он в курсе своего проступка. Но он не ребенок, чтобы его отчитывать, а я не хочу быть грубой по отношению к свекру.

Сын убегает наверх, быстро доев свой завтрак. Я неспешно мою посуду, а муж встает и уходит на улицу, сказав, что ему нужно проверить масло в двигателе, прежде чем мы выедем.

В дороге особых разговоров мы не ведем. Единственное, что мы обсуждаем достаточно бурно – это сам подарок.

– Пожалуйста, просто отвези меня туда. Я знаю, что мы подарим твоему отцу.

– В антикварном магазине? – Мурат смотрит на меня так, словно я сказала какую-то шутку. – Отец ненавидит всякое старье.

– Ага. – Не желая обсуждать ничего в этом духе, я просто не спорю.

В магазине я не хожу между витринами. Я знаю, что ищу.

– Здравствуйте. – Подхожу к стойке, где стоит пожилой мужчина. – Я посмотрела на сайте вашего магазина, что у вас имеется набор коллекционных ножей.

– Здравствуйте, а как же. Имеется. Только я их отдельно продавать не буду.

– Могу я на них взглянуть?

– Пойдемте. – Кряхтя, он подходит к стеклянному шкафу и, открыв дверцу ключом, вытаскивает какой-то сверток из кожи. Положив на витрину, медленно разворачивает.

В предвкушении я ожидаю нечто восхитительное. Потому что Диньяр Тагирович коллекционирует ножи. Он просто одержим ими. Хотя не скажу, что он постоянно мониторит коллекционеров и ищет. Но если попадается что-то стоящее, он точно не упускает возможности приобрести новый предмет.

– Восемьдесят второй от Imperial Prov. Состояние исключительное, как вы видите. Их три, но отдавать по одному не хочу. Они выпускались вот так, три за раз.

Я беру в руки исключительное изделие и рассматриваю. Хоть свекор и рассказывал кое-что о том, как правильно изучать предмет коллекции, я все забыла и растеряла знания. Но… Почему-то здесь я верю в правдивость слов продавца. История и годы словно отражены в каждой детали.

– Могли бы вы найти красивую шкатулку? Или… ну, знаете, куда их красиво положить как подарок.

– О, разумеется! – Он вынимает деревянный ящик, обитый внутри черным бархатом, и аккуратно раскладывает там ножи.

– Они идеально сюда подходят! – замечаю я, внезапно обрадовавшись.

– Я просто не убрал обратно. Показывал недавно другому покупателю.

– Вот как? Я рада, что их не купили.

– Вот и хорошо. Кстати, они дорогие, – словно предупреждает он и смотрит, выискивая тень сомнений на наших с мужем лицах.

– Я видела стоимость. Все в порядке.

Оплатив покупку, мы с Муратом возвращаемся в машину.

– Поверить не могу. Ты вообще уверена, что они ему нужны?

– Мурат, ты прекрасно знаешь, что твой отец обрадуется этому подарку.

– Я думал, он прекратил их собирать.

– Зачем ему прекращать любимое занятие?

– Я понял, – кивает муж и словно дает понять, что этот разговор закончен.

Следующей остановкой становится магазин по дороге. Мирон захотел купить открытку дедушке и настольную игру для всех на эти выходные, а Мурат – коллекционный алкоголь.

– Ты решил сегодня отдохнуть по полной, – усмехаюсь я, потому что его отец если и выпьет, то лишь маленький глоток.

– Да. Мы ведь до вечера, ехать никуда не надо.

Пожимаю плечами и, взяв пакеты, жду его с сыном, стоя в сторонке.

Когда мы приезжаем к родителям Мурата, мужа как подменяют. Многочисленные родственники на большом празднике – и такое же количество вопросов. При этом самый частый – от женщин, как скоро я снова забеременею. Но вот что самое забавное, отвечал чаще всего именно муж. Ластился ко мне и обнимал при каждой возможности, пользуясь ситуацией. Я же вынужденно улыбаюсь каждому новому комплименту.

– Уверен, вы все узнаете вовремя. Моя жена – молодая и здоровая женщина.

Подарок для его отца стал словно самым дорогим.

– Дочка, – улыбается свекор, рассматривая каждый нож отдельно. – Вот уж не ожидал! – Благодарно обняв меня, он смотрит на Мурата. – Спасибо, сын. – Скупое рукопожатие и не более.

– Это Рита вспомнила о твоем увлечении.

– Увлечение, – смеется свекор. – Это больше чем увлечение, Мурат. Гораздо больше.

В конце этого замечательного вечера я уже и сама поверила в будущее нашей семьи. Как будто Мурат говорил мне правду этим утром. Как будто все остальное, что было до этого дня, придумано мной. Мой муж был рядом, обнимал и так много улыбался… Сын вообще уснул рано, насытившись вниманием своего отца и родных.

– Ты идешь? – спрашивает Мурат, прижимаясь ко мне со спины, пока не видит никто.

– Мне нужно закончить с посудой и кое-что обсудить с твоей мамой. – Я наслаждаюсь забытой лаской, подставляя шею для поцелуев горячих и любимых губ.

Посуду может помыть и домработница. Я скорее тяну время, но для чего – сама не знаю.

– Тогда я пойду, а ты поднимайся ко мне. Хорошо?

– Хорошо, – хрипло отзываюсь я, с трудом открывая глаза и возвращаясь обратно из накатывающей неги.

Слышу его тихие шаги и выдыхаю.

– Я так рада, что вы приехали! – раздается за спиной голос свекрови.

– Ну что вы, мы не могли пропустить такой день.

– Ох… они как малые дети. А вот вы вдвоем… ну до чего же чудесная семья, Риточка.

Она так открыто улыбается, что невозможно остаться равнодушной, даже если половину вечера я играла роль и только устав от этого, приняла все правила странной игры между мной и мужем.

– Оставляй тут все. Тамила все уберет.