Враг тайный - Гулевич Александр - Страница 17

– Рассказывайте с самого начала свою историю, как закрутился ваш бизнес с гальзианскими торговцами, уточняющие вопросы я буду задавать во время вашего рассказа, но для начала сами представьтесь, – распорядился Алексей, изучая лицо немолодого уже пленника. Быстро включив диктофон на смартфоне, он и несколько офицеров столичного гарнизона стали внимательно слушать повествование шевалье Бруно Алексиса, являющегося наследным владельцем усадьбы, которую они захватили.

Все началось несколько лет назад, когда шевалье Алексис, находясь в тяжелом финансовом положении из-за доставшихся по наследству долгов, был вынужден искать способы расплатиться с кредиторами. Он уже не знал, что и делать, но тут подвернулся случай, и он кое-что узнал от своего приятеля, каким-то образом связанного с мелкими контрабандистами, регулярно хаживающими в Республику Гальза. Первое время Алексис скупал контрабанду, главным образом ткани и бижутерию, а затем перепродавал скупщикам. Так продолжалось пару лет, после чего шевалье, уже узнав многое, решил рискнуть и тайными тропами перебраться через границу и там наладить деловые связи для организации собственного канала поставки.

Своего он добился, пусть и не с первой попытки, но все же смог найти на той стороне тех, кто оказался заинтересованным в такого рода коммерческой деятельности, и завязались связи. Все шло хорошо, то, что требовалось компаньонам из-за кордона, он поставлял туда, а то, что было выгодно продавать в империи, шло сюда, и все были довольны, всем капала от этого дела своя денежка, но все изменилось буквально два месяца назад. Его фактически приперли к стенке, поставив жесткий ультиматум. Или он покупает крупную партию оружия и доставляет его в указанное место, при встрече предъявив пароль, либо компромат на его делишки будет передан тайной полиции.

– Вы отдаете себе отчет в том, что это коронное преступление, за которое вам грозит виселица? Одно дело контрабанда, хотя за нее и предусмотрены немалые сроки с конфискацией имущества, и совсем другое дело – сотрудничество с гальзианской разведкой. Вы вообще понимаете, что замешаны в организации государственного переворота с целью свержения правящей династии с дальнейшим раскручиванием спирали кровавой гражданской войны в империи в интересах политической разведки Республики Гальза? – негромким голос задал вопрос Алексей, ловко покручивая в руке извлеченный из ножен бритвенной остроты стилет. От услышанных слов бойцы заворочались, послышался лязг оружия, и ощущалось острое желание немедленно пустить его в ход.

Лицо шевалье вмиг покрылось испариной, такого поворота он никак не ожидал, но будучи человеком с крепкими нервами, все же смог из себя выдавить несколько слов:

– Ваши действия незаконны, я требую присутствия коронного прокурора и адвоката! Если есть доказательства, предъявляйте официальное обвинение, а если нет, убирайтесь с моей земли.

– Поздно пить минеральную воду, когда почки уже отказали, – хохотнул Алексей молниеносно выхватив два офицерских револьвера, открыл беглый огонь пули ложились буквально в нескольких сантиметрах от шевалье, а одна из них чиркнула по щеке, от чего Алексис с диким шипением схватился за раненую щеку. Демонстративно перезарядив оружие, Алексей подошел вплотную к шевалье, присев рядом с ним, спокойным голосом заявил:

– Не занимайся со мной словоблудием, просто прими к сведению, от моего решения зависит твоя дальнейшая жизнь, подписываешь договор о сотрудничестве с Управлением контрразведывательных операций и будешь жить и даже неплохо, а если нет, так нет, не обессудь. Возиться с тобой и оформлять все официальным путем у меня нет ни времени, ни желания. Ты и твой заместитель подписываете договор о сотрудничестве, вы называете имена и каналы связи в Гальзе, тех, кто вас настоятельно убедил купить оружие, и главное, куда вы его должны доставить. Если же нет, то и суда нет, допрос с пристрастием, и уж тогда на легкий расстрел вам рассчитывать никак не придется, таковы мои правила, предатели должны покидать этот свет в особо изощренной форме.

– Хорошо, я все расскажу, – понурив голову, шепотом отозвался шевалье, в полной мере осознав, что поставленные условия придется выполнять, в противном случае все пойдет прахом.

– Не надо, бери ручку и пиши все, что ты знаешь и кого знаешь, а потом подпишешь, а я на досуге проверю твои показания, и упаси тебя все святые что-то важное упустить или попытаться меня обмануть, пожалеешь, что на этот свет родился. Да и в бега не смей подаваться, все равно найдем, где бы ты от нас не спрятался, – жестким тоном распорядился Алексей и, достав из офицерского планшета несколько стандартных бланков с ручкой, распорядился снять с шевалье стальные браслеты. После того как он был освобожден, передал листы Алексису. Размяв руки, шевалье взял листы, подобрав с пола обломок доски и присев на стул со сломанной спинкой, стал быстро что-то писать.

Чуть отойдя в сторону, Алексей подозвал к себе Аркадия и шепотом задал ему вопрос:

– Что там со вторым, каковы результаты допроса?

– Он управляющий, его имя Владилен Хазарим. Работает на шевалье Бруно Алексиса уже без малого двенадцать лет и имел в последние годы неплохой процент с контрабанды. Смышленый, не лишенный организаторских способностей, сам шевалье придумал и даже кое-что сделал для организации каналов поступления контрабанды, но все же основную работу проделал управляющий, но что любопытно, ультиматум получил не он, а шевалье Алексис. Он отдал ключи и указал, где находится секретный архив и бухгалтерия, я туда послал наших людей, они с минуты на минуту должны вернуться с трофеями, – ухмыляясь, ответил Аркадий, вброшенный в кровь адреналин понуждал его к активным действиям.

– Давай отряди несколько человек, пусть они подгонят один из грузовиков и все наши трофеи перенесут в него, максимум через час мы должны отсюда убраться, да так, чтобы от нас и следов никаких не осталось. В степи наши следы должны затеряться с концами, сделать это будет нетрудно. Судя по показаниям барометра, через несколько часов в этих местах разыграется страшная буря.

– А что с остальными делать, быть может, в расход их всех? – хищно скалясь, поинтересовался Аркадий, поглаживая рукоятку массивного револьвера, находившегося в кожаной кобуре на поясе с правой стороны.

– Вот только не надо внесудебные расправы в промышленных масштабах учинять. Я категорически запрещаю, разве что возникнет такая необходимость, но ведь ее нет, так что обходиться необходимо малой кровью, а лучше вообще без нее. Усвойте это все намертво, беспредел не наш путь, и это не обсуждается, – строго предупредил Алексей, видя, что Аркадий готов всех тут вырезать подчистую и спалить усадьбу дотла, но это не входило в его планы, скорее, это сорвало бы его замыслы, да и устраивать кровавую резню он не мог, это было выше его сил.

– Нет так нет, – с некоторым огорчением буркнул Аркадий, – но и оставлять их тут как-то боязно, сдадут ведь нас сразу же после того как мы отсюда уедем.

– Даже если они и побегут в полицию, во что я не верю, что, собственно говоря, полиция тут найдет? А найдет она здесь логово контрабандистов, а тех, кто совершил налет, найти не смогут. Скорее, полиция заинтересуется делами владельца, это гарантированная каторга. Чтобы не искушать шевалье, забираем с собой его и его управляющего и уезжаем отсюда.

Понимающе кивнув, Аркадий удалился. Алексей постоял какое-то время, пока шевалье не закончит писать, затем, подойдя к нему, взял из рук исписанные листы и, бегло перечитав, задумчиво хмыкнул и, посмотрев в глаза своего пленника, решительно заявил:

– Значит так, шевалье, ты и твой управляющий поедете с нами туда, куда вы должны были доставить длинномерные грузовики с оружием, и там осмотримся. Если все подтвердится, я вас обоих отпущу, но при условии, что твой управляющий также подпишет договор о добровольном сотрудничестве.

– Хорошо, я это сделаю, но как же быть с разгромленной усадьбой и захваченными сейфами с документами и деньгами, а также с восемнадцатью грузовиками с оружием и боеприпасами, кто теперь мне это все компенсирует, а? – в расстроенных чувствах проговорил шевалье, в глубине души надеясь получить компенсацию за учиненный в усадьбе разгром.