Дипмиссия (СИ) - Денисов Вадим Владимирович - Страница 14

— Муть какая-то, это кто тебе сказал? — не поверил Корнеев.

— Ничё не муть! — задохнулся от возмущения и молодой горячности юнга. — Что я, вру что ли? Сам Фёдор Дмитриевич Потапов рассказывал, спасатель наш, когда мы его в Южный порт отвозили. А то сразу муть…

— Подожди наезжать, — капитан махнул рукой механику. — Андрей, он тебе лично рассказывал?

— Нет, кому-то из своих, из Форт-Росс. Он даже на бумажке рисовал, я её потом выкинул после уборки. А так просто в уголке сидел.

— Хорошо посидел, — одобрил Павел.

— На карте покажи-ка, — потребовал Владимир Викторович.

Андрей подошёл к карте, глянул, быстро определился и взял в руки новенькую указку.

— Вот здесь. От Шанхая вдоль речки… — он наклонился и прочитал название. — Брахмапутры, и вдоль неё, а потом резко вот так! — разведчик махнул указкой. — Там длинная и путаная тропа идёт, через вот эти горы, чуть сбоку.

— По предгорьям, — подсказал Павел.

— Да. Выходит к трассе примерно в этом месте, между Базелем и Аддис-Абебой. На машине он там не катался и вообще сомневался, что можно проехать. А вот на тяжёлом мотоцикле, говорил, реально! Этим ходом, между прочим, шанхайские бандосы контачат с этими, индейцами местными.

— С команчами, — уточнил я. — Странно всё это… Я тамошние места, вроде, знаю, однако никакого ответвления на этом участке грунтовки не видел. Хотя, если катаются по ней редко, да ещё и на мотиках, то и не увидишь. Или за лесом спрятана, есть там уголки… Спасибо, Андрей, информация неожиданная, но ценная.

— Хвалю, юнга, — присоединился к похвалам капитан. — Ты тропку-то эту на карту нанеси, а то непорядок. Ага, можешь прям сейчас! Кхе-кхе. Давайте вернёмся к нашим, значится, рекам. Поначалу в Берне и Шанхае было всего два больших судна: пароход «Меконг» и малый сейнер, дизель-электроход «Клевер». Как известно, последний из-под носа у швейцарцев увёл товарищ Маурер с известным безобразником Потаповым, который до сей поры конкистадорит на Южном континенте. Там же находится и «Клевер»… Но после революции в Базеле обстановка несколько изменилась.

— Ну, не революции, — возразил я.

— Расскажи, — предложил капитан.

— Просто базельским диктат и скупые пайки Замка Берн изрядно надоели, и они окончательно отжали у швейцарцев НПЗ. Вскоре на сторону горожан перешла национальная гвардия, у которой абсолютно все семьи живут, работают и учатся в городе.

— Не, не революция! — хохотнул Пашка.

— Просто новое разделение полномочий и прав, — пожал я плечами. — Войны-то не было.

— Точно! Про что я и говорю! — обрадовался Коломийцев. — Базельские где-то добыли две малые самоходные баржи, скорее всего, выкупили или выменяли их у северян, у которых, как известно, нет жидкого топлива.

— Вот этого не знал! — признался я.

— Откуда? Самоходные баржи по дорогам не ездят, — подколол меня Корнеев.

— В общем, они превратили самоходки в пароход на мазуте. Есть и дизельная вспомогательная установка. Один шкипер наболтал, что там стоит паровая турбина, но это вряд ли. Скорее, обычная паровая поршневая группа, — сообщил кэп. — Что сказать, толковых технарей там хватает, да, Макс?

— Мехмастерские у них внушительные, это точно. Да и сервис на высоте, — подтвердил я.

— Кто там проживает, напомни?

— Целая корзина народов, кого только нет, — начал вспоминать я, загибая пальцы. — Австрийцы, андоррцы, итальянцы, этих много, лихтенштейнцев возил. Конечно, швейцарцы из потеряшек, есть немцы, венгры, греки, мальтийцы…

— Достаточно австрияков, немцев и итальянцев, — остановил меня Коломийцев. — Эти из чего угодно пароход сделают, дай только условия. В общем, у них теперь есть две одинаковые самоходки с именами, дьявол, память подводить стала…

Он достал записную книжку, открыл на нужной странице и показал мне.

— Смотри. Так, «Савойя» (S/S M/S Savoie) и «Рона» (S/S M/S Rhône).

— А что это за обозначения для судов S/S, M/S? Они что, братья и сёстры?

— Зря смеёшься, Макс, — вступил в разговор Павел, — корабли и суда на самом деле имеют гендер, но эти сокращения означают всего-навсего их техническую суть: M/S — это motorship, то есть теплоход, а S/S — steamship, соответственно, пароход. Одно судно ходит на Шанхай, другое ещё дальше, идёт транзитом на Манилу. Потом меняются ролями. Да… Имбирь женьшеня не слаще.

— Хороший вариант! — оживился я.

— Если что, то из Шанхая на Манилу начали ходить ещё и большие надувные «Зодиаки» грузоподъемностью в… не помню… с «Ямахами» под сотню сил. Их там уже штук семь. Так, на всякий случай… Ну и «Меконг», конечно, если между Манилой и Шанхаем опять чёрная кошка не пробежала. Там капитаном работает нормальный парень из Лаоса, Мустафой зовут. Можешь сослаться на меня.

— А по Маниле что есть, кроме известного всем?

— Ну что? Филиппинцы стоят в трёхстах пятидесяти километрах вверх по Гангу, и с ними у Шанхая регулярные тёрки вплоть до драки, — охотно рассказывал рулевой, в то время как остальные, воспользовавшись паузой, подъедали краковскую.

— У них там монокластеры островитян в добавке: Полинезия, Микронезия, Хренезия, вплоть до людоедов с Фиджи и Соломоновых островов. Индусы их называют папуасами. Эти монокластеры, хоть и вассалы столицы, лишь частично прилепились к Маниле, часть стоят на реке отдельно. Вот они-то и беспокоят Шанхай, могут пиратствовать, могут локалки вскрывать на чужой земле, имей в виду.

— Спасибо…

— В Маниле, родной, ты точно наймёшь судно, — водные люди, жаль, диковатые, — не переставая пережёвывать колбасу, вставил капитан.

— А дальше к востоку? — не успокаивался я, пользуясь благоприятным моментом.

— Толком никому неизвестно, швейцарцы туда, знамо дело, не суются, а уж мы и подавно. Сразу за Манилой — безлюдье, те края люди как только не называют, то Великими Пустошами, Землей Немо, то Мертвыми землями, то Драконьими, — усмехнулся Коломийцев, откидываясь на спинку кресла и ослабляя брючный ремень. — Людишки, они ить такие, любят намотать лишней херни на ещё не изученное ими. А зачем, спрашивается? Да потому что так проще оправдывать бездействие! Но потом находятся смельчаки-первопроходцы, и драконы куда-то пропадают.

— Кому неизвестно, а кому известно! — опять со всей молодецкой удалью проявился юнга, которому очень понравилось находиться в центре внимания. — Дальше расположена Новая Австралия. Вот так вот! Столица у них — Канберра, стоит на южном берегу Ганга. Дальше река мелеет, уже не судоходна, русло отворачивает на север, в какие-то горы.

— Похоже, Максим, нам нужно чаще встречаться, — задумчиво произнёс Коломийцев. — Видишь, сколько нового всплывает после такого водоворота?

— Какие водовороты? Вы бы лучше, Владимир Викторович, спросили, откуда я это знаю, — проворчал юнга.

— Хех! И откуда же? — хмыкнул Корнеев.

— В кабаке манильском услышал, на рынке Макати, — важно сообщил юный разведчик. — Ничего особенного. Почти как Даниловский в Москве… Да и не кабак там вовсе, а так, забегаловка из многих — индонезийский бубур, японские блинчики, курочка гриль и тёплая водка.

— Так вот ты куда в Маниле удрал! А мы-то! За сувенирами! Заблудился! — заржал Паша.

— Сувениры⁈ Ещё и водка⁈ — вскричал Коломийцев, хватаясь за сердце. — Стервец, мы же тогда всю маниловскую полицию на уши поставили!

— Бить будете, папаша? — буркнул юнга.

— И тебе что, налили водяры? — удивился Корнеев.

— Это здесь, в Замке, молодых щемят со всех румбов… А в других странах нормального тринадцатилетнему́пацанчику уже за взрослого стакан срисовывают! Взять тот же «ZIC ZAC» в Базеле!

— Дьявол тебя забери, ступай к доске! К карте, окончательно! Рисуй всё, что знаешь, лучше сразу вспоминай!

Контуры предстоящего путешествия становились всё более чёткими. И всё более сложными, извилистыми.

Что бы я делал без этих славных мужиков!

— Как насчёт дозаправки в Шанхае? — спросил я, когда обстановка в кают-компании несколько разрядилось. — Так, на всякий случай.