Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен)

Галич Александр Аркадьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен) - Галич Александр Аркадьевич - Страница 9

Изменить размер шрифта:

ПЕСНЯ О СИНЕЙ ПТИЦЕ

Был я глупый тогда и сильный,

Все мечтал я о птице синей,

А нашел ее синий след –

Заработал пятнадцать лет:

Было время – за синий цвет

Получали пятнадцать лет!

Не солдатами – номерами,

Помирали мы, помирали.

От Караганды по Нарым –

Вся земля, как один нарыв!

Воркута, Инта, Магадан!

Кто вам жребий тот нагадал?!

То вас шмон трясет, а то цынга!

И чуть не треть зэка из ЦК.

Было время – за красный цвет

Добавляли по десять лет!

А когда пошли миром грозы –

Мужики на фронт, бабы – в слезы!

В желтом мареве горизонт,

А нас из лагеря, да на фронт!

Севастополь, Курск, город Брест…

Нам слепил глаза желтый блеск.

А как желтый блеск стал белеть,

Стали глазоньки столбенеть!

Ох, сгубил ты нас, желтый цвет!

Мы на свет глядим, а света нет!

Покалечены наши жизни!

А, может, дело все в дальтонизме!?

Может, цвету цвет не чета,

А мы не смыслим в том ни черта?!

Так, подчаливай, друг, за столик,

Ты дальтоник, и я дальтоник…

Разберемся ж на склоне лет,

За какой мы погибли цвет!

ЛЕВЫЙ МАРШ

Левой, левой, левой,

Левою, шагом марш!

Нет, еще не кончены войны,

Голос чести еще невнятен,

И на свете, наверно, вольно,

Дышат йоги, и то навряд ли!

Наши малые войны были

Ежедневными чудесами

В мутном облаке книжной пыли

Государственных предписаний.

Левой, левой, левой,

Левою, шагом марш!

Помнишь, сонные понятые

Стали к притолоке головой,

Как мечтающие о тыле

Рядовые с передовой?!

Помнишь, вспоротая перина,

В детской комнате – зимний снег?!

Молча шел, не держась за перила,

Обесчещенный человек.

Левой, левой, левой,

Левою, шагом марш!

И не пули, не штык, не камень, –

Нас терзала иная боль!

Мы бессрочными штрафниками

Начинали свой малый бой!

По детдомам, как по штрафбатам –

Что ни сделаем – все вина!

Под запрятанным шла штандартом

Необъявленная война.

Левой, левой, левой,

Левою, шагом марш!

Наши малые войны были

Рукопашными зла и чести,

В том проклятом военном быте,

О котором не скажешь в песне.

Сколько раз нам ломали ребра,

Этот – помер, а тот – ослеп,

Но дороже, чем ребра – вобла,

И соленый мякинный хлеб.

Левой, левой, левой,

Левою, шагом марш!

И не странно ли, братья серые,

Что по-волчьи мы, налету,

Рвали горло – за милосердие,

Били морду – за доброту!

И ничто нам не мило, кроме

Поля боя при лунном свете!

Говорили – до первой крови,

Оказалось – до самой смерти…

Левой, левой, левой,

Левою, шагом марш!

ЧЕХАРДА С БУКВАМИ

В Петрограде, в Петербурге, в Ленинграде, на Неве,

В Колокольном переулке жили-были А, И, Б.

А служило, Б служило, И играло на трубе,

И играло на трубе, говорят, что так себе,

Но его любили очень и ценили А и Б.

Как-то в вечер неспокойный

Тяжко пенилась река,

И явились в Колокольный

Три сотрудника ЧК,

А забрали, Б забрали, И не тронули пока.

Через год домой к себе

Возвратились А и Б,

И по случаю такому

И играло на трубе.

Но прошел слушок окольный,

Что, мол, снова быть беде,

И явились в Колокольный

Трое из НКВД.

А забрали, Б забрали, И забрали и т. д.

Через десять лет зимой

А и Б пришли домой,

И домой вернулось тоже,

Все сказали: «Боже мой!»

Пару лет в покое шатком

Проживали А, И, Б

Но явились трое в штатском

На машине КГБ –

А, И, Б они забрали, обозвали всех на «б».

А – пропало навсегда,

Б – пропало навсегда,

И – пропало навсегда,

Навсегда и без следа!

Вот, понимаете, какая у этих букв вышла в жизни ерунда!

ВСЕ НЕ ВОВРЕМЯ

Посвящается В. Т. Шаламову

А ты стучи, стучи, а тебе Бог простит,

А начальнички тебе, Леха, срок скостят!

А за Окой сейчас, небось, коростель свистит,

А у нас на Тайшете ветра свистят.

А месяц май уже, все снега белы.

А вертухаевы на снегу следы,

А что полнормы, тьфу, это полбеды,

А что песню спел – полторы беды!

А над Окой летят гуси-лебеди,

А за Окой свистит коростель,

А тут по наледи курвы-нелюди

Двух зэка ведут на расстрел!

А первый зэка, он с Севастополя,

Он там, черт чудной, Херсонес копал,

Он копал, чумак, что ни попадя,

И на полный срок в лагеря попал.

И жену его, и сынка его,

И старуху-мать, чтоб молчала, блядь!

Чтобы знали все, что закаяно

Нашу родину сподниза копать!

А в Крыму теплынь, в море сельди,

И миндаль, небось, подоспел,

А тут по наледи курвы-нелюди

Двух зэка ведут на расстрел!

А второй зэка – это лично я,

Я без мами жил, и без папи жил,

Моя б жизнь была преотличная,

Да я в шухере стукаря пришил!

А мне сперва вышка, а я в раскаянье,

А уж в лагере – корешей в навал,

И на кой я пес при Лехе-Каине

Чумаку подпел «Интернационал»?!

А в караулке пьют с рафинадом чай,

И вертухай идет, весь сопрел.

Ему скучно чай, и несподручно, чай,

Нас в обед вести на расстрел!