Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен)

Галич Александр Аркадьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен) - Галич Александр Аркадьевич - Страница 33

Изменить размер шрифта:

Глава 4: НОЧНОЙ РАЗГОВОР В ВАГОНЕ-РЕСТОРАНЕ

Вечер, поезд, огоньки,

Дальняя дорога…

Дай-ка, братец, мне трески

И водочки немного.

Бассан-бассан-бассана,

Бассаната-бассаната…

Что с вином, что без вина –

Мне на сердце косовато.

Я седой не по годам,

И с ногою высохшей,

Ты слыхал про Магадан?!

Не слыхал?! Так выслушай,

А случилось дело так:

Как-то ночью странною

Заявился к нам в барак

«Кум» со всей охраною,

Я подумал, что конец,

Распрощался матерно…

Малосольный огурец

Кум жевал внимательно.

Скажет слово и поест,

Морда вся в апатии,

«Был, – сказал он, – главный съезд

Славной нашей партии.

Про Китай и про Лаос

Говорились прения,

Но особо встал вопрос

Про Отца и Гения».

Кум докушал огурец

И закончил с мукою:

«Оказался наш Отец

Не отцом, а сукою…»

Полный, братцы, ататуй!

Панихида с танцами!

И приказано статуй

За ночь снять на станции.

…Ты представь – метет метель,

Темень, стужа адская,

А на нем одна шинель

Грубая, солдатская,

И стоит он напролом,

И летит, как конница,

Я сапог его кайлом,

А сапог не колется,

Помню, глуп я был и мал,

Слышал от родителя,

Как родитель мой ломал

Храм Христа Спасителя.

Бассан-бассан-бассана,

Черт гуляет с опером,

Храм – и мне бы ни – хрена,

Опиум, как опиум,

А это ж Гений всех времен,

Лучший друг навеки!

Все стоим ревмя ревем,

И вохровцы, и зэки,

Я кайлом по сапогу

Бью, как неприкаянный,

И внезапно сквозь пургу

Слышу голос каменный:

«Был я вождь вам и отец,

Сколько мук намелено!

Что ж ты делаешь, подлец?!

Брось кайло немедленно!»

Но тут шарахнули запал,

Применили санкции, –

Я упал, и Он упал,

Завалил полстанции…

Ну, скостили нам срока,

Приписали в органы,

Я живой еще пока,

Но, как видишь дерганный…

Бассан-бассан-бассана,

Бассаната-бассаната!

Лезут в поезд из окна

Бесенята, бесенята…

Отвяжитесь, мертвяки!

К черту, ради Бога…

Вечер, поезд, огоньки,

Дальняя дорога…

Глава 5: ГЛАВА, НАПИСАННАЯ В СИЛЬНОМ ПОДПИТИИ И ЯВЛЯЮЩАЯСЯ АВТОРСКИМ ОТСТУПЛЕНИЕМ

То-то радости пустомелям,

Темноты своей не стыжусь,

Не могу я быть Птоломеем,

Даже в Энгельсы не гожусь.

Но от вечного бегства в мыле,

Неустройством земным томим,

Вижу – что-то неладно в мире,

Хорошо бы заняться им,

Только век меня держит цепко,

С ходу гасит любой порыв,

И от горестей нет рецепта,

Все, что были, – сданы в архив.

И все-таки я, рискуя прослыть

Шутом, дураком, паяцем,

И ночью и днем твержу об одном:

Не надо, люди бояться!

Не бойтесь тюрьмы, не бойтесь сумы,

Не бойтесь мора и глада,

А бойтесь единственно только того,

Кто скажет: «Я знаю, как надо!»

Кто скажет: «Идите, люди, за мной,

Я вас научу, как надо!»

И рассыпавшись мелким бесом,

И поклявшись вам всем в любви,

Он пройдет по земле железом

И затопит ее в крови.

И наврет он такие враки,

И такой наплетет рассказ,

Что не раз тот рассказ в бараке

Вы помянете в горький час.

Слезы крови не солонее,

Даровой товар, даровой!

Прет история – Саломея

С Иоанновой головой.

Земля – зола и вода – смола,

И некуда, вроде, податься,

Неисповедимы дороги зла,

Но не надо, люди, бояться!

Не бойтесь золы, не бойтесь хулы,

Не бойтесь пекла и ада,

А бойтесь единственно только того,

Кто скажет: «Я знаю, как надо!»

Кто скажет: «Тому, кто пойдет за мной,

Рай на земле – награда».

Потолкавшись в отделе винном,

Подойду к друзьям-алкашам,

При участии половинном

Побеседуем по душам,

Алкаши наблюдают строго,

Чтоб ни капли не пролилось.

«Не встречали – смеются – Бога?»

«Ей же Богу, не привелось».

Пусть пивнуха не лучший случай

Толковать о добре и зле,

Но видали мы этот «лучший»

В белых тапочках, на столе.

Кому «сучок», а кому коньячок,

К начальству – на кой паяться?!

А я все твержу им, ну, как дурачок:

Да не надо, братцы, бояться!

И это бред, что проезда нет,

И нельзя входить без доклада,

А бояться-то надо только того,

Кто скажет: Я знаю, как надо!»

Гоните его! Не верьте ему!

Он врет! Он незнает – как надо!

Глава 6: АВЕ МАРИЯ

Дело явно липовое – все, как на ладони,

Но пятую неделю долбят допрос,

Следователь хмурик с утра на валидоле,

Как пророк, подследственный бородой оброс…

А Мадонна шла по Иудее

В платьице застиранном до сини,

Шла Она с котомкой за плечами,

С каждым шагом делаясь красивей,

С каждым вздохом делаясь печальней,

Шла, платок на голову набросив –

Всех земных страданий средоточье,

И уныло брел за Ней Иосиф,

Убежавший славы Божий отчим…

Аве Мария…

Упекли пророка в республику Коми,

А он и перекинься башкою в лебеду,

А следователь-хмурик получил в месткоме

Льготную путевку на месяц в Тиберду…

А Мадонна шла по Иудее,

Оскользаясь на размокшей глине,

Обдирая платье о терновник,

Шла она и думала о Сыне,

И о смертных горестях сыновних.

Ах, как ныли ноги у Мадонны,

Как хотелось всхлипнуть по-ребячьи,

А вослед Ей ражие долдоны

Отпускали шутки жеребячьи…

Аве Мария…

Грянули впоследствии всякие хренации,

Следователь-хмурик на пенсии в Москве,

А справочку с печатью о реабилитации

Выслали в Калинин пророковой вдове…

А Мадонна шла по Иудее!

И все легче, тоньше, все худее

С каждым шагом становилось тело…

А вокруг шумела Иудея

И о мертвых помнить не хотела,

Но ложились тени на суглинок,

И таились тени в каждой пяди,

Тени всех бутырок и треблинок,

Всех измен, предательств и распятий…

Аве Мария!..