Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен)

Галич Александр Аркадьевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Когда я вернусь (Полное собрание стихов и песен) - Галич Александр Аркадьевич - Страница 31

Изменить размер шрифта:

БАЛЛАДА О СОЗНАТЕЛЬНОСТИ

Посвящается памяти Даниила Хармса

Егор Петрович Мальцев

Хворает, и всерьез:

Уходит жизнь из пальцев,

Уходит из желез,

Из прочих членов тоже

Уходит жизнь его,

И вскорости, похоже,

Не будет ничего.

Когда нагрянет свора

Савеловских родных,

То что же от Егора

Останется для них?

Останется пальтишко,

Подушка, чтобы спать,

И книжка, и сберкнижка

На девять двадцать пять.

И таз, и две кастрюли,

И рваный подписной,

Просроченный в июле

Единый проездной.

И все. И нет Егора!

Был человек, и нет!

И мы об этом скоро

Узнаем из газет.

Пьют газировку дети

И пончики едят,

Ему ж при диабете –

Все это чистый яд!

Вот спит Егор в постели,

Почти что невесом,

И дышит еле-еле,

И смотрит дивный сон –

В большом красивом зале,

Резону вопреки,

Лежит Егор, а сзади

Знамена и венки,

И алым светом залит

Большой его портрет,

Но сам Егор не знает,

Живой он или нет.

Он смаргивает мошек,

Как смаргивал живой,

Но он вращать не может

При этом головой.

И дух по залу спертый,

Как в общей душевой,

И он скорее мертвый,

Чем все-таки живой.

Но хором над Егором –

Краснознаменный хор,

Краснознаменным хором

Поет – вставай Егор!

Вставай, Егор Петрович,

Во всю свою длину,

Давай Егор Петрович,

Не подводи страну!

Центральная газета

Оповестила свет,

Что больше диабета

В стране советской нет!

Пойми, что с этим, кореш,

Нельзя озорничать,

Пойми, что ты позоришь

Родимую печать.

Давай, вставай, Петрович,

Во всю свою длину.

Давай, вставай, Петрович,

Не подводи страну.

И сел товарищ Мальцев,

Услышав эту речь,

И жизнь его из пальцев

Не стала больше течь.

Егор трусы стирает,

Он койку застелил,

И тает, тает, тает

В крови холестерин…

По площади по Трубной

Идет он, милый друг,

И все ему доступно,

Что видит он вокруг!

Доступно кушать сласти

И газировку пить,

Лишь при советской власти

Такое может быть!

БАЛЛАДА О СТАРИКАХ И СТАРУХАХ

с которыми я вместе жил и лечился в санатории областного совета профсоюзов в 110 км. от Москвы

Все завидовали мне: «Эко денег!»

Был загадкой я для старцев и стариц,

Говорили про меня: «Академик!»

Говорили: «Генерал-иностранец!»

О, бессониц и снотворных отрава!

Может статься, это вы виноваты,

Что привиделась мне вздорная слава

В полумраке санаторной палаты?

А недуг со мной хитрил поминутно:

То терзал, то отпускал на поруки.

И все было мне так странно и трудно,

А труднее всего – были звуки.

Доминошники стучали в запале,

Привалившись к покарябанной пальме,

Старцы в чесанках с галошами спали

Прямо в холле, как в общественной спальне.

Я неслышно проходил: «Англичанин!»

Я козла не забивал: «Академик!»

И звонки мои в Москву обличали:

«Эко денег у него, эко денег!»

И казалось мне, что вздор этот вечен,

Неподвижен, словно солнце в зените…

И когда я говорил: «Добрый вечер!»,

Отвечали старики: «Извините».

И кивали, как глухие глухому,

Улыбались не губами, а краем:

«Мы, мол, вовсе не хотим по-плохому,

Но как надо, извините, не знаем…»

Я твердил им в их мохнатые уши,

В перекурах за сортирною дверью:

«Я такой же, как и вы, только хуже!»

И поддакивали старцы, не веря.

И в кино я не ходил: «Ясно немец!»

И на танцах не бывал: «Академик!»

И в палатке я купил чай и перец:

«Эко денег у него, эко денег!»

Ну, и ладно, и не надо о славе…

Смерть подарит нам бубенчики славы!

А живем мы в этом мире послами

Не имеющей названья державы…

БАЛЛАДА О ТОМ, КАК ОДНА ПРИНЦЕССА РАЗ В ДВА МЕСЯЦА ПРИХОДИЛА УЖИНАТЬ В РЕСТОРАН «ДИНАМО»

«… И медленно, пройдя меж пьяными,

Всегда без спутников, одна…»

А. Блок

Кивал с эстрады ей трубач,

Сипел трубой, как в насморке,

Он и прозвал ее, трепач,

Принцессой с Нижней Масловки,

Он подтянул, трепач, штаны,

И выдал румбу с перчиком,

А ей, принцессе, хоть бы хны,

Едва качнула плечиком –

Мол, только пальцем поманю,

Слетятся сотни соколов,

И села, и прочла меню,

И выбрала бефстроганов.

И все бухие пролетарии,

Все тунеядцы и жулье,

Как на комету в планетарии,

Глядели, суки, на нее…

Бабье вокруг, издавши стон,

Пошло махать платочками,

Она ж, как леди Гамильтон,

Пила ситро глоточками.

Бабье вокруг, – сплошной собес! –

Воздев, как пики, вилочки,

Рубают водку под супец,

Шампанское под килечки.

И, сталь коронок заголя,

Расправой бредят скорою,

Ах, эту дочку короля

Шарахнуть бы «Авророю»!

И все бухие пролетарии,

Смирив идейные сердца,

Готовы к праведной баталии

И к штурму Зимнего дворца!

Душнеет в зале, как в метро,

От пергидрольных локонов,

Принцесса выпила ситро

И съела свой бефстроганов.

И вновь таращится бабье

На стать ее картинную,

На узком пальце у нее

Кольцо за два с полтиною.

А время подлое течет,

И зал пройдя, как пасеку,

«Шестерка» ей приносит счет,

И все, и крышка празднику!

А между тем, пила и кушала,

Вложив всю душу в сей процесс,

Благополучнейшая шушара,

Не признающая принцесс.

…Держись, держись, держись, держись,

Крепись и чисти перышки,

Такая жизнь – плохая жизнь –

У современной Золушки!

Не ждет на улице ее

С каретой фея крестная…

Жует бабье, сопит бабье,

Придумывает грозное!

А ей – не царство на веку –

Посулы да побасенки,

А там – вались по холодку!

«Принцесса» с Нижней Масловки!

И вот она идет меж столиков

В своем костюмчике джерси,

Ах, ей далеко до Сокольников,

Ах, ей не хватит на такси!