Последний конвой (СИ) - Саморский Виктор Романович "Samorsky" - Страница 5

Вот и получается, что смысла их копить, никакого нет, потому как «обрез» у Мишки не был официально зарегистрирован, и по малолетству никто ему разрешения не давал.

Подошел Иваныч, что-то бормочет под нос.

— Иваныч, ты чего? — спросил Михаил.

Тот смеется.

— Песенку напеваю.

— А что за песня? — удивился Михаил.

— Про Африку.

Михаил озадаченно замолкает.

В Африке акулы,

В Африке гориллы,

В Африке большие злые крокодилы,

Будут вас кусать,

Бить и обижать,

Не ходите дети в Африку гулять.

Откуда в пустыне акулы? И кто такие «гориллы?» Наверное, мутанты новой волны…

Жара все-таки немного начала спадать, Михаил взглянул на массивный градусник, прикрученный к бензовозу. Точно, снизилась на пару градусов. И все-равно слишком много.

Сорок шесть в тени, да это же с ума сойти можно!

Проклятая жара! Проклятая Африка!

После ужина на построение личного состава даже комендант и врачиха пришли. Эмиссар речь толкнул. Диспозиция такова: за ночь проехали триста километров, впереди еще черт-те сколько.

От нападения «падальщиков» кое-как отбились, жару перетерпели, техника на ходу, настроение бодрое, жратва есть, вода тоже. Впереди ночь, а значит, нас ждет большой переход. И все в таком же духе. Во имя человечества! Ура! Ура! Ура! А теперь сворачиваем лагерь, все свое берем с собой, по машинам и вперед!

Михаил послушал Эмиссара, хмыкнул многозначительно, с импровизированной трибуны в виде пустого ящика от патронов оно звучит красиво и многообещающе. А на деле? Жара усиливается с расстоянием от океана. Машины еле-еле ползут по песку. Надолго их хватит без запчастей? Взяли с собой столько, сколько смогли увезти. Горючего и воды пока хватает, но при столь бешеном расходе через пару дней и то и другое иссякнет. Что тогда? Пойдем дальше пешком и волокуши с грузом на себе потащим? Как бурлаки на Волге?

А-а, ладно, не мое это дело — думать. Мое — баранку крутить.

Чекист, сука, ничего не сказал. А ведь должен был. Это его, гребаного политрука, задача поддерживать наш боевой дух. А он, этот самый «дух», конкретно так проседает под воздействием температуры. И чем дальше от океана, тем сильнее проседает. Даже у него самого возникают мысли, — «а не повернуть ли взад, пока не слишком далеко отъехали от побережья?»

— Иваныч, ты хотя бы немного поспал днем? — спросил Михаил, — может, я за руль? А ты на лежанку давай, покемарь чуток.

— Подремал, не переживай, — щербато улыбнулся Иваныч, — много ли мне, старику надо? Ничего, порулю пока, не переживай Малой.

Тем временем в спешном порядке разбирали лагерь. Перетаскали школьные маты, зацепили тросами за рым-болты и выдернули металлические профили балок перекрытий, закинули в кузов. Смотали брезент, погрузили туда же. Мелочевку закидывали в ящики, почти не глядя. Погрузили экскаватор, закатив по наклонному пандусу. Мобильную кухню прицепили к бортовому Уралу, итальяшка все возился, что-то подвязывал, укреплял, дабы не отвалилось и не сгинуло по дороге.

Зарычали, прогреваясь, первые движки. «Фашисты» собрали сигнальные мины с внешней стороны насыпи, погрузили в ящики и тоже закинули в кузова тягачей. Лагерь исчезал на глазах, превращаясь в то, чем и был до прибытия конвоя, — небольшой клочок пустыни с пологим барханом.

Забрались в кабину. Ох, и жара! Проветривай, не проветривай, а в кабине натуральная доменная печь. На лбу мгновенно выступила испарина. Одежда, которую они с Иванычем старательно намочили перед дорогой, уже почти вся высохла. Сиденье накалилось, задницу печет невыносимо!

Пришлось накидать ветоши, побрызгать на нее остатками дождевой воды. На спинку сиденья Михаил повесил мокрый кусок брезентухи. Теперь хоть как-то усидеть можно. Движок заревел, пустил к небу черные клубы дыма. Иваныч показывает большой палец.

Все отлично, можно отправляться. Дружный гул сигналов множества автомобилей. Трогаемся.

Вперед! Во имя человечества!

Глава 3

Лидия

Не знаю даже толком с чего начать. Для себя я твердо решила вести записи в экспедиции, так что хочешь, не хочешь, а придется начинать. Что из этого получится, дневник, мемуары, или путевые заметки, сама еще не знаю. Через много-много лет, когда я стану бодрой седой старушенцией, обзаведусь внуками и собственной квартиркой в Столице Метрополии, будет очень интересно полистать пожелтевшие от времени страницы, вспомнить давно ушедшие события, забытые приключения, стертые временем лица, мысли и переживания. Возможно, тогда я соберусь с силами, и доведу их до ума и публикации. Если к тому времени еще будут существовать издательства и печатные станки.

А может быть, эти истлевшие страницы рукописи, все что найдут потомки возле моего обглоданного червями скелета. Кто знает…

Жизнь штука непредсказуемая. Сегодня ты здоров, весел, полон энергии, оптимизма и веры в светлое будущее, а завтра из-за бархана выползет какая-нибудь неведомая тварь и сожрет тебя с потрохами. А окружающие этого даже не заметят, потому что будут со всех ног улепетывать от ужасного монстра.

Но писать нужно. Человеческая память штука ненадежная, уже через полгода все мелочи и нюансы стираются из памяти навсегда. Остаются только яркие и расплывчатые образы, навсегда врезавшиеся в память благодаря сильной эмоциональной окраске. А хотелось бы сохранить всю картину целиком, даже если она окажется через чур сумбурной. Ведь именно в этом и вся ее прелесть.

Значит так, начнем с предыстории.

Жила была на обочине галактики одна небольшая провинциальная Солнечная система. Все в ней было тихо и спокойно, несколько миллиардов лет подряд, пока однажды не явился из далеких далей неведомый космический странник и не подпалил к чертовой матери Юпитер…

Как-то слишком кощунственно получается. Так нельзя!

Ладно, попробую писать в миноре, главное от накативших эмоций слезу не пустить. «Водорослевая» бумага очень тонкая и мгновенно раскисает. Да и чернила, изготовленные из кальмара, та еще гадость. Под воздействием влаги текут и расплываются, приводя текст в совершенно нечитабельное состояние.

Ну ладно, приступим.

Около 30 лет назад Юпитер притянул из космического пространства очередную комету, не совсем обычную для Солнечной системы, и по давно сложившейся традиции поглотил ее. Комета оказалась из антивещества, при соприкосновении с атмосферой планеты ее масса мгновенно превратилась в энергию. Процесс аннигиляции спровоцировал начало термоядерной реакции на ядрах легких элементов, что в свою очередь привело к чудовищному сжатию Юпитера, примерно до размеров Луны, и временной стабилизации процессов термоядерного синтеза гелия из водорода. В Солнечной системе вспыхнула еще одна звезда — коричневый карлик, вызвавшая резкое изменение климата и серию катаклизмов на Земле.

Но это не точно…

Наши доблестные ученые выдвинули вышеописанный сценарий, как наиболее вероятный. А что произошло на самом деле, не знает никто.

Были среди астрономов и противники «кометной» теории. Доказывали, что Юпитеру недостаточно массы, чтобы превратиться в звезду, сколько его не поджигай, никаких спичек не хватит. А чтобы началась термоядерная реакция, ее нужно добавить в десять — двенадцать раз больше, чем есть у самого Юпитера. Предположить, что «Странник» имел огромную массу, никто не решился, приближение кометы столь огромных размеров, астрономы проспать не могли. Даже просто перемещение сквозь Солнечную систему подобного комического тела, вызвало бы сильные гравитационные возмущения, и всей жизни на Земле мгновенно пришел бы полный и окончательный песец.

В свое время было очень много публикаций в средствах массовой информации. И, наверное, еще больше обсуждений и споров. Писали, что Юпитер, это такая огромная емкость с водородом, и чтобы его подпалить, нужно еще примерно столько же окислителя, то бишь — кислорода. Даже всей атмосферы Земли на это не хватит, ведь кислород составляет только одну пятую ее часть. Писали, что слишком далеко находится Юпитер, поэтому, даже загоревшись, не сможет сильно повлиять на климат Земли-матушки, ввиду невероятно огромных расстояний между орбитами планет.