"Фантастика 2025-2". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Быханов Фёдор - Страница 53

Вернувшись в палату, доктор успел вколоть всем восьмерым морфий, прежде чем в помещение ворвалась группа вооруженных людей. Мародеры уже поняли, что госпиталь успели предупредить, поэтому не надеялись никого увидеть. Тем неожиданнее оказалась встреча с врачом.

– Вы только посмотрите, кто у нас тут! – улыбающийся бородач с автоматом явно был главным. – Доктор! Ты почему не сбежал с остальными? Не слышал, что мы делаем с пленными?

– Слышал, – страшно бывает, когда остаешься один на один со своим страхом. А за спиной Маратова лежало восемь человек. Он за них отвечал. И должен был защитить. – У меня раненые.

– Думаешь, это меня остановит? – бородач повернулся к своим людям. – Нет, вы видели это чудо в халате?

– Вряд ли, – как он ни старался, голос все же едва заметно дрогнул, выдав волнение.

– Тогда почему не ушел? – горец впервые в жизни встречал такого странного русского.

– Раненые… Им моя помощь нужна, – пожал плечами Маратов, взяв себя в руки.

– Чем ты можешь помочь?

– Тем, что не оставил умирать в одиночестве.

– Вы слышали? – вновь усмехнулся бородатый мужчина с автоматом, обращаясь к своим людям. – Помог, называется!

Кто-то в задних рядах расхохотался, но старший поднял вверх руку, призывая к вниманию, и смех оборвался.

– Пойдем со мной. – Теперь на Павла смотрел не бородатый весельчак – деловой человек. – Будешь лечить настоящих мужчин, не свиней. Думаешь, мы просто так здесь оказались? В самый удачный момент, когда поблизости не было никого, кто смог бы защитить госпиталь? Вас продало с потрохами свое же начальство. За наличные. Мне были нужны медикаменты, я их купил. Теперь все довольны. Никто ничего не докажет.

– Не пойду, – даже если полевой командир не лгал, а, скорее всего, так и было, это ничего не меняло.

– Тогда разрежу тебя на куски. Медленно, со знанием дела, – боевик так часто улыбался, что было непонятно, когда шутит, а когда говорит серьезно.

Павел мог объяснить – не для того несколько поколений его предков спасали русских солдат, чтобы он здесь и сейчас предал их память. Мог, но не стал, просто покачав головой:

– Все равно, нет.

– Нет так нет, – лезвие ножа прочертило глубокую кровавую борозду от виска до подбородка. «Твердая рука, – автоматически отметил про себя пленник, чье побелевшее от боли и напряжения лицо напоминало застывшую маску. – Шрам останется на всю жизнь…»

– Это только начало. Дальше будет больнее. Последний раз предлагаю – пойдем со мной. Не пожалеешь.

– Нам не по пути, – промокнув рукавом халата, кровь с лица, устало ответил врач, глядя в глаза человеку, собиравшемуся его убить.

Осознав, что угроза не возымела действия, командир повернулся к своим людям, прокричав на родном языке:

– Хорошо, что среди русских мало таких мужчин! – Немного подумав, добавил: – Иначе все было бы по-другому. – А затем вновь перешел на русский: – У меня сегодня хорошее настроение, жена брата родила сына. Так что твоя война закончилась, доктор. Отправляйся домой. Льву не место в стае шакалов.

«Почему?» – хотел спросить Павел, но не успел: толчок в спину сбил его с ног, а безжалостный удар прикладом автомата превратил на правой руке пальцы хирурга в бесформенное месиво. После второго, в голову, сознание померкло…

Когда он пришел в себя, мир изменился. Чтобы уже никогда не стать прежним.

Обезглавленные раненые.

Разграбленный госпиталь.

И, самое страшное, – подозрение в измене.

Контрразведку больше интересовало, почему боевики сохранили жизнь пленнику, чем то, как вообще возможно, чтобы находящийся в тылу госпиталь атаковали в тот самый момент, когда он остался без охраны.

Полтора года под следствием в роли предателя кого хочешь могут сломать. В конечном итоге обвинения все-таки сняли. Он выстоял, выгорев изнутри и навсегда лишившись веры в людей. Той самой, что придавала смысл его жизни. И теперь вместо честного доктора Павла Павловича Маратова по земле ходил сутулый человек с негнущимися пальцами на правой руке, пустыми глазами убийцы и шрамом на поллица. Которого звали, соответственно облику, – Палыч…

Незадолго до окончания той войны умные полевые командиры, воспользовавшись объявленной амнистией, сложили оружие, перейдя на сторону победителей. Глупые свой шанс не использовали и погибли. После чего умные зажили – лучше не придумаешь. Центр исправно платил им оброк – «Средства на восстановление», – в обмен на поддержание спокойствия в регионе, и все были довольны существующим порядком вещей. Победители свое получили, в очередной раз продемонстрировав своему народу умение добиваться поставленных целей. Проигравшие извлекли из поражения столько выгоды, сколько никогда бы не получили от победы.

Человек, в свое время ограбивший госпиталь, был умным. Поэтому в новообразованном правительстве он занял высокий пост. Как и положено в таких случаях, история с убитыми ранеными была позабыта: «Война есть война, ничего не поделать!»

Так думали все, кроме несостоявшегося «предателя» со шрамом на пол-лица. Для него война не окончилась, и он ничего не забыл…

Через четыре года, во время торжеств в соседней республике, посвященных Дню независимости, в гостиничном номере встретились два человека. Точнее, один пришел ночью к другому, обезвредив охрану и «отключив» проститутку – ни к чему посторонним женщинам в мужские дела вмешиваться.

– Помнишь меня? – сидевшего в кресле мужчину трудно было не узнать, особенно со столь характерной меткой на половину лица.

– Доктор! Вернулся! – Конечно, заметно погрузневший член правительства уже не был тем поджарым отчаянным командиром, лично водившим своих людей в атаку, но и в неповоротливого трусливого борова он не превратился. – Какая встреча!

Он уже два с лишним года не клал пистолет под подушку. Оказалось – зря. Настоящий воин не должен расслабляться. Нигде и никогда.

– Я на тебя зла не держу, – Палыч говорил спокойно, без выражения, словно читал сводку погоды. – Ты не тронул меня, я не трону тебя. Долги надо возвращать. А насчет всего остального… На войне мужчины убивают друг друга. Это не хорошо и не плохо. Так было всегда…

– Да, было, – жутко неприятно сидеть голым, укрывшись одеялом, когда разговариваешь с одетым врагом. И все же, по старой привычке, горец насмешливо улыбался.

– Мне нужно имя главного. Того, кто организовал продажу медикаментов и «слив» госпиталя. Макарова, Белова и Васильева я уже нашел. Они сказали, что не знают твоих контактов в верхах.

– И уже никогда не узнают?

– Да. Их время прошло.

Когда выясняешь отношения с хладнокровным убийцей, нуждающимся в информации, в голове вертится один-единственный вопрос: «Выстрелит или нет? После того как узнает правду?» Основная же проблема заключается в том, что узнать ответ на жизненно важный вопрос можно лишь после того, как выложишь карты на стол, назвав правильное имя.

– Смирнов.

– Спасибо, – поблагодарил, вставая с кресла, Палыч. – Я так и думал.

– Пожалуйста, – облегченно вздохнул бывший «борец за свободу», только что выигравший в непредсказуемую «русскую рулетку».

Пока бегаешь по лесам и полям с автоматом в руках, не осознаешь, что истинная власть и величие живут в тиши просторных кабинетов, где творится история. А узнав, отчаянно не хочешь потерять это знание.

Вместе с жизнью…

Двое обезглавленных девятнадцатилетних пацанов плюс шестеро взрослых мужчин. И убитые горем матери, не сумевшие оправиться от потерь. О них вспомнил Палыч, после того как с порога выстрелил в голову обманутого врага.

А еще через два месяца он навсегда распрощался с призраками прошлого, уходя ночью с подмосковной дачи генерала Смирнова. Отныне у бывшего врача не осталось долгов. И по большому счету – цели в жизни.

Спустя три недели убийцу взяли. Прямых улик у следствия не было, но косвенные явно указывали на то, что это он. Если бы не своевременное вмешательство Карпина, Палыч стопроцентно схлопотал бы «вышку». Обвинение без особого труда нашло сговорчивых свидетелей. И, как говорится, «в конечном итоге справедливость восторжествовала»…