Авиатор 15. Балканы - Дорин Михаил - Страница 5

Что это было? Проверка наших нервов или реакции?

– Я слушаю, Педа, – ответил Тадичу Виталик, назвав его уменьшительную форму имени.

– Тот, кого ты оставил нам, ведёт себя спокойно. Мы знаем всех твоих ребят. А вот про лётчиков ты с нами не делишься информацией.

– Предраг, я уже говорил, что лётный состав держится у меня в секрете. Дополнительных данных не будет. Тем более, ты знаешь их имена. Сам же делал паспорта, – улыбнулся Казанов.

– Шпионов много, Вито. Мы даже вам доверяем с трудом, – ответил Тадич и продолжил вести нас по коридору.

Виталик очень непрост. Не представляю, как вообще получилось провернуть такую операцию по внедрению. Ещё и в обход официальных властей нашей страны.

– Да, и когда вы уже начнёте работать на своих машинах? – спросил Предраг у меня.

– Дадите добро, можем и завтра, – быстро ответил я, хотя совсем не был знаком с ситуацией.

Казанов подмигнул мне, согласившись с таким ответом.

– Дадим. Надеюсь, вы именно те лётчики, о которых нам тут рассказывали, – ответил Тадич.

Через минуту он завёл нас в небольшой зал. На стенах висели карты и схемы, а за индикаторами кругового обзора несли службу офицеры в камуфлированной форме с надетыми гарнитурами. На дальней стене был огромный планшет, напоминающий экран боевой обстановки. Две девушки наносили какие-то данные в эти минуты. Со всех сторон шли переговоры, шумели радиостанции и периодически звонили телефоны. Самый настоящий зал боевого управления.

В центре стоит стол с картой. Над ним склонились несколько офицеров, которые по возрасту в отцы мне годятся.

– Генерал, они прибыли, – спокойно сказал Предраг.

От стола отошёл седой мужчина, прихрамывая на правую ногу. На плечах были генеральские погоны с тремя звёздами и эмблемой с мечами и венком.

Генерал поздоровался с Виталиком, а затем и со мной.

– На вас американская куртка, Радонич. Как это понимать? – спросил у меня генерал, чьи слова перевёл Предраг.

Вот знал, что неуместно ходить в Сербии в американских шмотках. Однако, приглядевшись, я увидел на руке генерала часы «Монтана». Производили их не в США, но название намекает на Северную Америку.

– Вещь качественная. Вы тоже отдаёте предпочтения бренду, связанному с Америкой, – указал я на наручные часы.

Генерал посмеялся и похлопал меня по плечу.

– Вы наблюдательны. Я генерал-полковник Боян Радич. Вы припозднились, но время на выступление у вас есть.

Радич развернулся и захромал к столу. Его помощники зашелестели картами и документами, чтобы убрать их с видного места. Понятно, что нам никто особо секретных документов не покажет.

– Итак, вы здесь, поскольку вам приходилось работать в Ливии в 1985 году. Тогда американцам не удалось уничтожить страну только благодаря грамотным действиям советских лётчиков и флота. Это притом, что численный перевес был на стороне США. Сейчас нам нужны ваши советы.

– Только советы? – спросил я.

– Будем надеяться, что да, – продолжал говорить со мной генерал через Предрага.

Виталик кивнул, намекая, чтобы я продолжал разговор.

Мне вкратце объяснили, каков примерный состав ПВО и авиации у Сербии. Вывод напрашивался не самый хороший.

– Комплексы С-75 и С-125 будут прикрывать направления основных ударов авиации НАТО. Самолёты же встретят авиацию противника уже над территорией страны…

– Стоп! – прервал я доклад одного из полковников. – О какой встрече противника вы говорите?

– Перехватывать, сбивать, уничтожать. Что вам непонятно? Или у вас есть иное предложение? – возмутился полковник.

Так и хотелось ему сказать, что первым моим предложением было бы провести мирные переговоры. Но нас сюда позвали не строить из себя «капитана-очевидность» или паникёра.

– Расскажите, какие у вас есть ещё комплексы ПВО на вооружении? – спросил я.

Но все вокруг молчали.

– Поставим задачу по-другому. Массированный удар НАТО будет идти в три этапа. Сначала уничтожаются все средства ПВО, пункты управления и авиация противника. Устанавливается господство в воздухе. Второй – уничтожение военных объектов, не угрожающих превосходству в воздухе. Склады, эшелоны, казармы и здания штабов. И в третьей фазе – снижение экономического потенциала. Проще говоря – принуждение к миру.

– Это ещё нужно попробовать им сделать… – начал говорить один из сербов.

– И попробуют, и сделают. Товарищи, без учёта палубной авиации, на базах НАТО вокруг Сербии может быть размещено более 500 самолётов. И это только ударная составляющая. Я не беру в расчёт стратегические бомбардировщики. Плюс крылатые ракеты, средства РЭБ и заброска диверсионных групп. Первые ночи будут тяжёлыми.

– И что вы предлагаете? Разве у вас не получилось отбить атаку на Ливию, находясь в меньшинстве, – заметил Боян Радич.

– Противник имел перевес, но не такой большой. Плюс, ПВО Ливии было выстроено более плотно. Здесь же всё сложнее. На первом этапе важно сохранить авиацию и организовать постоянную смену позиций средств ПВО. Плюс, в условиях сложного рельефа я бы предложил использовать более мобильные средства ПВО, типа «Квадрат» или «Бук» на возвышенностях. И обязательную смену позиций.

Я внёс ещё несколько предложений, но кроме генерал-полковника меня особо никто не слушал. Это нормально, когда не сразу понимают важность многих мероприятий.

– Вывод из-под удара самолётов с распределением их на безопасном расстоянии друг от друга…

– Достаточно, товарищ Радонич. Ваши предложения мне и офицерам понятны. Вы можете быть свободны. Если обстановка изменится или будет обостряться, мы вернёмся к обсуждению.

Я спокойно кивнул, но решил сделать ещё одно предположение. Оно напрашивалось само собой.

– Времени немного. Если принято принципиальное решение о бомбардировках, то они начнут зимой. Это затруднит вам перемещение наземных войск в районы, где ведутся боевые действия, а также смену позиций ПВО. Нам нужно ускорять подготовку. А главное – обеспечьте защиту населения. НАТО в своих бомбардировках не избирательна.

– Вы себя от нас не отделяете, верно? – улыбнулся генерал.

Конечно, не отделяю. Иначе бы не приехал сюда, оставив семью дома.

– Я же правильно понимаю, что у вас тоже своих не бросают? А сербы и русские – братья.

Генералу перевели мои слова, и он довольно улыбнулся.

– Как будете готовы, можете начинать полёты. Командир 204го полка вас всем обеспечит, – ответил Радич.

Мы попрощались со всеми, и Предраг проводил нас наверх. Виталик выглядел собранным, но задумчивым.

– Хорошо, что ты их обнадёжил, – сказал он, когда мы вышли у машин.

– Я не мог им сказать, что шансы стремятся к нулю. Кроме как наносить точечный урон, мало что они могут.

Виталик кивнул и открыл передо мной дверь машины.

– А теперь поехали знакомиться, – сказал он.

– С командиром полка? Ночь на дворе. Предлагаешь разбудить?

– Нет. Командир полка нам не нужен. Познакомлю тебя с твоими подчинёнными.

Дождавшись, когда выйдет Предраг, мы отправились на аэродром. В столь дождливую ночь гонять по лётному полю не самое интересное занятие. Пока ехали, я смотрел, чем располагает 204й полк. На стоянке насчитал с десяток МиГ-21 с уже перекрашенными эмблемами на килях.

– Лётчики уже прозвали их «пепси-колой», – сказал Тадич, намекая на сходство эмблемы ВВС со знаком известной газировки.

В ночи особо не разглядишь отличительные черты модификаций. Но что-то подсказывает, передо мной не самые старые «весёлые». Да и у Сербии их должно быть гораздо больше.

– На местном заводе их слегка… модернизировали, – сказал Виталик.

Насколько я помню, это авиаремонтный завод «Мома Станойлович».

– Это все МиГ-21? – спросил я у Предрага.

– Нет. Порядка сотни их у нас на всех аэродромах.

Количество немаленькое, но против американских Ф-15, Ф-16 и, возможно, Ф-18, шансов не так много.

– Что входило в модернизацию «весёлых»? – спросил я.