Кровавая Мачеха (СИ) - Ружникова Ольга - Страница 6

Но даже если и нет — Анри Тенмар за вами присмотрит. Когда вы до него наконец доберетесь.

— Если до того во что-нибудь не превратимся, — криво усмехнулась дочь бесстрашного Алексиса Зордеса. — Вдруг эта дрянь действует не только на рожденных здесь? Кроме нас, ведь никто сюда не заходил.

— Все рожденные здесь дети с рождения посвящены Кроносу, — возразил старец. — Мы принимаем его выбор со смирением и верой.

Так-то оно так. Но посвящение посвящением, а отрава — отравой.

Только смысл-то пугаться раньше времени? Из Реки-то пить явно не стоит — старец сам упоминал о родниках в Оазисах (сухих островках посреди болот). К одному такому они сейчас и движутся.

А вот как защититься от остального? От тех же ядовитых испарений, например? С Реки и с Топей.

Не дышать?

3

— До моря — всего около сорока миль, — озвучил ситуацию император Мидантии.

Но обрадоваться Витольд не успел. Местный старец тут же покачал седой головой:

— Вы не пройдете по прямой. Там Гиблая Хлябь.

А здесь, надо полагать, тропы Светлого Ирия, что ли? Теплые, широкие, а главное — сухие? Дивного пения агнцов и тихого шелеста голубиных крыльев случайно не слышно?

— Туда нет пути никому. Разве что птица пролетит, если она сильна и не нуждается в отдыхе на пути. Гиблая Хлябь тянется вдоль на много миль. От самой Великой Реки.

То есть Гиблой Реки. Ее название на карте Евгений Мидантийский уже тоже успел озвучить. Хоть и вряд ли прежде сам до конца понимал его истинный смысл.

И, кстати, ни одной птицы Витольд до сих пор не слышал. Берега этой Реки птичьими криками не наполнены.

И радоваться или нет, что пока им не встретились и комары, несмотря на такую сырость? Наверное, радоваться. Лучше даже не представлять, на что они тут похожи. И каким ядом наполнены их жала.

— И там водятся опаснейшие твари, — продолжил так и не представившийся за всё это время старик. Впрочем, их именами он не интересовался тоже. — Их боятся даже мои соплеменники с побережья.

То есть вот эти — с хвостами, щупальцами, присосками и прочими отростками? На голове и других частях тела.

— Насколько «много миль» имеется в виду? — тут же уточнил император, забредший слишком далеко от относительно безопасной столицы.

Ну, не считая заговоров и Черных змеежрецов дохлого Ормоса с острыми серпами и пустыми, рыбьими глазами. Которых здесь тоже очень даже уважают. Как служителей еще одного чокнутого древнего божества.

Хорошо хоть в гости друг к другу не ходят. Далековато, наверное.

— Недели две пути по Топям. Затем вы сможете обойти Гиблую Хлябь. Но я не гожусь в проводники по столь опасным дорогам. Я никогда так далеко не заходил. Для этого вам лучше подождать возвращения охотников.

— Как скоро они вернутся?

— Когда кончится сезон. К концу осени должны быть здесь.

Когда Арабелле уже почти подойдет срок? Или ей предлагается родить прямо посреди Топей? Или на побережье этой чудной Речки — Гнилой, как всё в Мидантии.

А до тех пор они с удобством расположатся среди полусухого оазиса и останутся пожить месяцев несколько — питаясь водорослями? Или рыбой с Гнилой Реки?

Лучше даже не предполагать самое худшее. Что именно Арабелла здесь родит, надышавшись гнилыми испарениями?

— А по ту сторону Реки Топи тоже тянутся? — попробовал другой путь Витольд. — Что там вообще?

— Не знаю, — искренне пожал худыми плечами старик. — Никто из нас там никогда не бывал. На моей памяти — точно. А разве ты знаешь, на чём можно безопасно переправиться?

Плавать Витольд умеет и, пожалуй, даже столько бы проплыл… будь это обычная река. Даже отдающая гнилью.

Или спокойное море в штиль.

Но Арабелле в ее нынешнем состоянии не одолеть и обычную широкую реку. Даже вдвоеу́же нынешней, у которой даже побережья по ту сторону не видно. Один сплошной серый горизонт. Свинцовые волны смыкаются с хмурым небом. Сливаются в холодных объятиях. Или в одно целое.

А скупое на тепло солнце здесь, похоже, и вовсе не появляется. Впрочем, Витольд на его месте тоже предпочел бы держаться подальше. Это на своем им с Беллой деваться некуда. И даже местному императору.

Переправиться… Проблема в том, что тут — ни одного деревца. Один чахлый, вьющийся по сырой земле кустарник и длинная мокрая трава. Разве что поискать в окрестностях холмов. Сколько понадобится на один плот? И где взять подходящие, достаточно крепкие веревки?

Конечно, есть шанс нахлебаться воды… но лучше уж это, чем месяцами дышать ею же, пусть и превращенной в воздух.

— Не стоит рисковать, — будто угадал его мысли старик. Хотя, может, и не «будто» — кто их тут знает? — В Реке живут Потерявшие Разум и их потомки. В волнах Реки они вырастают до гигантских размеров. И некоторым уже вдвое-втрое больше моих лет. Стоит ли говорить, что они уже не помнят нашего родства, и мы для них — всего лишь пища?

Не только для них, но гигантской ядовитой рыбе или кальмару взамен на жизнь и право прохода предложить действительно нечего.

Евгений вдруг поднял руку, призывая к тишине.

— Сюда спешат.

Теперь и Витольд с Беллой различили шум и крики. Много мужских голосов и испуганный девичий. В сонной тишине местных молчаливых обитателей это кажется особенно диким.

— Это охотники? — быстро уточнил Евгений.

Что они тут творят — в собственном лагере?

— Нет. Это чужаки.

Значит, здесь есть люди. Настоящие — не такие, как соплеменники старика. Значит, можно выбраться и иначе, чем пробираясь к морю. Какими-то неведомыми тайными тропами.

А еще всё это значит, что люди здесь — куда опаснее любых тварей. Но как раз здесь — ничего нового.

— Белла, за спину, — скомандовал Витольд.

Император встал с ним плечом к плечу без всяких напоминаний. А вот старик даже не дрогнул. И не встревожился.

— Они — чужаки, но нам не враги, — мягко возразил он. — Каждый сам по себе. Они знают и соблюдают обычаи. Главное — не мешать им.

Не мешать? Тервилль невольно сжал кулаки. Принцу Гуго Жирному тоже никто не мешал. Тоже придерживались обычаев. И даже эвитанских законов, чтоб им.

А сюда этих «свинопринцев» мчит, похоже, целая шайка. В погоне за одной девчонкой.

Тервилль переглянулся с Евгением, и тот коротко кивнул. Но еще раньше оживилась Арабелла, на миг напомнив себя прежнюю — еще времен Веселого Двора Вальданэ и Аравинта. Зачинщицу почти всех забав, проделок и веселых игр.

— Так нас сейчас ждет хорошая драка за правое дело?

«Нас» — это кого? Она тоже собралась лихо драться, или в компанию теперь на правах боевого товарища принят на равных император Евгений Мидантийский? Оба варианта — один другого чище, но второй хотя бы безопаснее для Беллы. Сейчас.

Глава 4

Глава четвертая.

Мидантия, окрестности Гиблой Реки.

1

Спасенной девчушке — не больше тринадцати. Те, кто ее преследовал — старше ненамного. Здесь не край долгожителей. Даже среди знатных. Впрочем, лично ни одного из них пока встретить не довелось. В погоне участвовало откровенное отребье — в старых, ржавых доспехах, грубых кожаных куртках, да и оружие у них явно из прошлого века. А то и из позапрошлого.

И мылись они явно не слишком часто.

Кажется, одного из них Витольд ранил серьезно. Того, кто и зацепил его самого клинком по плечу.

Вокруг мерный шум гнилой воды… и голосов тех, кто в ней живет. А еще их плавников, щупалец и прочих… отростков. Жуткое плюханье по воде и вязкой ряске.

Надолго ли этот многовидный бестиарий от них сбежал? И как скоро вернется?

Впрочем, часть из них разумны. Вообще или всё еще.

А те, что забыли родство, пока не вылезают из Реки. Пока. Лень. Находят себе добычу и в воде. Там ее водится много.

Никто ведь не знает, нет ли у них привычки порой выбираться поохотиться? Особенно по ночам, а ночевать тут придется.