Скорость. Назад в СССР 2 (СИ) - Хлебов Адам - Страница 15

Андропов оскалился.

— Слышишь, молодой. Ты что не понимаешь, когда с тобой по человечески разговаривают? Не хотелось бы принимать воспитательные меры, но придется!

Он попробовал отвесить мне унизительный подзатылок, но его рука просто рассекла воздух, там где секунду назад находилась моя голова.

Я среагировал и профессионально увернулся. Ему показалось, что это случайность и он попробовал повторить, но не успел, потому что получил навстречу короткий прямой справа.

Слабый как щелчок удар, все же приземлил его на пятую точку.

Андропов вскипел, он попробовал резко встать.

— Не советую ерепениться, если ты не кмс по боксу или борьбе, я не собирался тебя бить, но если ты еще раз попробуешь поднять на меня руку, то я отправлю тебя в глубокий нокаут.

На этих словах я протянул ему руку, желая помочь подняться и заключить «мир».

Но Константин отпихнул мою руку в сторону и встал, не глядя в мою сторону.

Рука так и осталась висеть в воздухе.

Он направился к вагончику, открыл дверь и позвал девушку.

— Р-а-а-й? А, Р-а-а-й, выходи у нас поменялись планы, пойдем прогульнемся до парка.

Через секунду из дверного проема показалась белозубая Рая.

— Ой, а что там у вас за швейная машинка. Признавайтесь, кто из вас шьет?

Андропов качнул в мою сторону головой.

— Вот у нас молодая поросль если надо, то может и крестиком вышивать, и выточкой строчить.

Он все равно хотел показать, кто тут «хозяин» положения.

Мне стало противно, но я ничего не ответил.

— Ой, молодой человек, — обратилась ко мне Рая, улыбаясь во весь рот, — а вы могли бы мне пошить джинсы, если я принесу отрез?

— Если надо, то пошьет. Пошли. — Андропов обхватил ее за талию и увлек за собой. Она поцеловала Костю в щеку и посмотрела на него почти влюбленными глазами.

— До свиданья. В следующий раз ждите меня с отрезом.

Я сложил руки на груди, провожая эту пару взглядом, попрощался:

— Всего доброго.

Мне стало ее немного жаль. Глупая деваха, которая за джинсы готова на многое. Даже не за джинсы, а за обещание. Знала бы она, что вчера в этом вагончике была точно такая.

Рая исподтишка посмотрела в мою сторону, она заметила мой взгляд и заметно завиляла бедрами. Бедная, она делала это совсем неумело.

Есть девушки, которые способны вилять бедрами, так чтобы их силуэты были различимы и притягательны для взгляда мужчин даже за сотни метров.

У них это получается естественно и непринужденно. Другие же могут стараться, пытаться сделать походку такой чтобы ее фигуру оценили по достоинству.

Но у них все получается наоборот. Рая была именно из таких.

Я ждал их ухода и не заходил в вагончик, потому что опасался, что Константин потащит Раю в бокс, хвастаться нашей машиной.

Мне этого очень не хотелось, потому что у меня есть чувство, что машина его не любит. Она любит нас Славу, Артура, Сашу, Трубецкого и меня, не без этого.

Как в этой компании без меня? С чего я решил, что Сокол любит меня?

Все просто. Потому что я живу здесь неподалеку, каждый вечер после того, как все уходят, я чищу, драю, полирую его кузов и салон, колеса. Слежу за ним. В отличии от Андропова.

Я сохранил за собой привилегию иметь свой ключ от гаража специально для того, чтобы ухаживать за автомобилем Сашиного отца.

Как бы это не казалось смешным со стороны, я пытался заменить его Соколу.

Желто-черный Сокол снова встречал меня каждый вечер своими блестящими, но грустными ободками фар. Тогда, я начинал с ним разговаривать и стирать пыль, которая осела на нем за день.

Сокол наверняка также любит меня, того который держит его в полном порядке, присматривает за ним, следит, чтобы не только снаружи, но чтобы и в подкапотном пространстве было сухо и опрятно.

С первого же дня, с того самого момента, когда он нашло полез в машину в грязных ботинках, я понял, что Константин Андропов был неряхой.

В вагончике он только разбрасывал полотенца, грязные рубашки, носки, белье. Короче, он вносил в наш вагончик, заменяющий дом, беспорядок и грязь. Складывалось ощущение, что поддержание порядка интересовало меня одного.

С утра мне пришлось сгрести все его валяющиеся вещи на кровать. Оставленные повсюду недопитые стаканы с коньяком я вымыл, а мусор в виде оберток от шоколадной плитки, и пустых бутылок пришлось самому вынести на помойку.

Хорошо хоть он убрал свои вещи перед приходом девушки. После этого вечера я твердо решил научить его соблюдать чистоту, если не на всю жизнь, то на время нашего совместного проживания точно.

* * *

После того инцидента Константин стал меня побаиваться. Достаточно было вежливой просьбы, максимум двух, для того, чтобы он собирал разбросанные вещи и стал разуваться на входе.

Девушек в вагончик он больше не приводил, за исключением одного случая.

Как-то раз вместе с ним в гости пришла малоизвестная московская поэтесса, которую он подцепил на крючок, рассказами о гонках и их романтической связи со смертью и рисками.

Что-то, а присесть на уши женщинам и часами чесать языком, он прекрасно умел.

Я не сразу понял, как у него получается заводить каждый день знакомства с новыми девушками. Но посидев с ним и поэтессой в вагончике, я оценил его ораторские таланты.

Константин памятуя ситуацию с Раей, заверил, что они зашли скоротать пару часов, и как только он почувствует, что спутница готова, они тут же покинут вагончик.

У меня был свободный вечер и хорошее настроение, поэтому я завалился к себе читать книгу, став невольным третьим собеседником.

Поэтесса по имени Марго, была его ровесницей и старой девой лет тридцати пяти. Она весь вечер с отвисшей челюстью слушала, как Константин заливаться соловьем.

Она скорее была некрасивой, чем красивой, но при желании в ее фигуре все еще можно было отыскать женственные линии.

Они оба накачивались недорогим коньяком,

Маленькие рюмки часто опрокидывались, отправляя содержимое в душу и желудок, словно мужчина и женщина в чем-то соревновались.

При этом Марго внешне выглядела трезвой, как стеклышко.

Пить с ними я наотрез отказался, сославшись на работу и предстоящие тренировки, чем, к своему удивлению, сразу заработал уважение поэтессы.

По ходу беседы выясилось, что Марго девтвенница и пока не собирается расставаться со своей невинностью.

Очень скоро Константин потерял к ней всякий интерес, окончательно опьянел, заснул на полуслове и захрапел на своей койке.

Возникла неловкая пауза, которую нужно было как-то заполнять.

Константин меня не на шутку разозлил, своей выходкой.

Привел гостью, ловелас хренов, а потом слился и оставил ее на меня. К этому моменту бутылка с выпивкой была пуста.

Мы немного поговорили, девушка иногда поглядывала на незадачливого ухажера. Марго явно была шокирована таким исходом и чувствовала не в своей тарелке.

У нее совсем чуть-чуть заплетался язык и можно было сказать, что Андропов проиграл ей эту гонку вчистую.

С дамой что-то нужно было делать и я вызвался ее провожать.

Марго обрадовалась, сообщив, что живет она недалеко в двух станциях метро.

Мы доехали до Октябрьской, дошли пешком до дома напротив французского посольства в котором она жила. По дороге мы болтали о жизни, и она оказалась не

Поэтесса, от женской щедрости, которая как правило была спутницей некоторого количества выпитого алкоголя, и которой я относился с долей подозрительности, пригласила меня на чай.

— Я не могу тебя отпустить просто так, Александр, чай с вареньем и конфетами. Не откажи женщине в слабости, — ее глаза туманились и поблескивали пьяненькими огоньками, — еще у нас в подъезде не горит свет, а я до чертиков боюсь темноты. Мне просто необходимо крепкое мужское плечо и помощь в ввинчивании лампочки.

Мне было трудно разобраться говорит ли она правду, или просто клеит ли она меня. Или и то, и другое одновременно.