Роза ветров (СИ) - Кас Маркус - Страница 42

Мужчина умолк и на краткий миг помрачнел. Но затем встряхнул головой и широко улыбнулся:

— Благодарю вас, ваше сиятельство. Вы снова спасли империю, — не удержался и пошутил он.

А может и не пошутил. Кто знает, насколько важные бумаги были перед ним. Вдруг одна ошибка по причине банального недоедания и война? Всякое возможно на такой ответственной службе.

Ну, хотя бы по тону беседы было понятно, что ничего плохого не случилось. Вряд ли тогда он стал бы наслаждаться трапезой.

Баталов извлек из-за пазухи небольшой предмет, упакованный в плотную бумагу. Развернул и положил передо мной на стол.

— Что скажете по этому поводу?

Хорошо, что ментальные барьеры я уже поставил, пусть и позабыв о них в первые минуты. Иначе Роман Степанович всё бы понял.

На столе лежала та самая деревянная ложка, которую я днем отправил Батисту. Мой собственный артефакт.

— А что я должен сказать? — мне удалось разыграть легкое недоумение.

Либо он знает, что это моих рук дело и ситуация отнюдь не пустяковая, либо…

— Знаю, знаю, я обещал не злоупотреблять вашей благосклонностью, но не могли бы вы проверить вещицу? — всё так же добродушно улыбаясь, попросил Баталов.

Ох и буря эмоций пронеслась у меня внутри. Быть пойманным с поличным я не страшился, артефакт-то безобидный. Но и связи свои с преступным миром афишировать не хотел. Уж точно не в этом кабинете.

Самое сложное было сдержать смех. Ну какова шутница судьба! Вызвать меня проверять свой же собственный артефакт. Да, выглядел он древним, я хорошо над этим постарался. Но шутка меня позабавила от души.

— Проверить ложку? — я взял предмет в руки и покрутил с задумчивым видом. — Думаете, при помощи неё подкоп могут сделать?

— Вполне, — серьёзно ответил мужчина. — А что, разве такое невозможно?

— Возможно, — я был вынужден согласиться. — Но вряд ли в этом случае…

Я замолчал и сделал вид, что старательно изучаю артефакт. Меня же посетила идея. Опасная, если меня раскроют. Тут шутками не отделаешься. Но риск того стоил.

— С виду всё в порядке. Но чувствую некую странность. Нужно проверить рядом с тем, кому она предназначается.

Тут взгляд разноцветных глаз Баталова стал пристальным и цепким. От былого радушия и следа не осталось, включилась профессиональная подозрительность.

— Это обязательно?

— Нет, — я пожал плечами. — Вы же хотели удостовериться в безопасности артефакта, я всего лишь говорю, что не помешает проверить его на месте. Есть вероятность, что внутри спрятана привязка к чему-то конкретному. И при активации это будет сразу понятно. Догадка, не более того.

Роман Степанович прищурился, досверливая меня своим испытующим взглядом. Потом чуть расслабился и вздохнул:

— Ладно, ваше сиятельство. Как скажете. Но предупреждаю, об увиденном никому.

— Да-да, соглашение подпишу, — махнул я рукой, скрывая ликование.

— Тогда нам предстоит ещё одна поездка.

Куда мы отправимся, я уже знал. В Трубецкой бастион. Туда-то мне и было надо. Единственный шанс попробовать выяснить, там ли содержится та темная, чей портрет я видел в особняке графа Зотова.

Каким именно образом проверить другие камеры, я пока не знал. Но был уверен, что придумаю на месте.

Казаринов остался в штабе, а мы поехали сквозь спящий ночной город.

Чем больше я становился безмятежным, тем сильнее была подозрительность Баталова. Но, так как в моих мыслях ничего преступного не находилось, глава тайной канцелярии молчал. Благо хоть усвоил прошлый урок и не пытался залезть в мою голову поглубже.

А поддерживать на поверхности сознания самое обычное любопытство было несложно, именно его я и испытывал в основном.

Правда причина была — получится или нет? Всё же хорошо, что намерение не конкретная мысль. Поэтому менталисты способны ошибаться. Особенно сытые.

Петропавловская крепость в такой час пустовала и выглядела ещё более величественной. Караулы были разве что на стенах, но при этом не видны. В бастион нас пропустили без вопросов. Ну а какие они могли быть к Баталову.

Нужная камера оказалась далеко, чуть ли не в дальнем углу строения. К тому же пришлось подниматься по очень узкой лестнице. Тут, похоже, держали тех, кого навещали редко, если не совсем позабыли про узников.

Перед дверью Роман Степанович остановился и строго взглянул на меня:

— С заключенным не разговаривайте, ваше сиятельство. И не слушайте, если что скажет. И вообще…

— Меня тут не было, — понятливо закончил я за ним фразу.

— Верно, — он с сомнением оглядел меня, опять вздохнул и завозился с запорами.

Вопреки моим ожиданиям, в камере было довольно неплохо. Насколько это возможно, конечно же. Чисто, сухо и обстановка не такая скудная, как там, где я разговаривал с темным магом. Можно сказать, тут было обжито.

На столе возле кровати — книги и газеты. А также лампа и чашка с дымящимся напитком. Да и сам брат Новгородского выглядел опрятно. Борода подстрижена, одежда целая и выглаженная.

Сходства с Потапом я не углядел. Мастер воров был невысоким и худым, тут же сидел настоящий здоровяк. Всё у него было широкое — и кость, и лицо и даже уши. На здоровенном носу красовались необычные для подобного типажа очки. В тонкой золотой оправе и с изящными дужками.

Узник посмотрел на нас поверх очков со спокойным интересом, отложил книгу, которую как раз читал и кивнул:

— Доброй ночки, господа. Роман Степанович. С вами, мил человек, не знаком. Представите нас, ваше благородие?

— Хватит паясничать, — поморщился Баталов. — Не твоего ума дело, кто это. Сиди и помалкивай.

— Как скажете, — покорно согласился тот и смиренно сложил руки на коленях.

Интересно… Он и сам был магом иллюзий, слабеньким, но весьма талантливым. Его дар ощущался странным, вроде и ранг начальный, но сила большая. Так бывало, когда маг развивался не по методическим указаниям, а по велению души. Интуитивно, можно сказать. Получалось это лишь у талантливых.

Но причина, почему он сам не мог создать себе приятный морок, была ясна сразу. На его руках красовались кованые браслеты, блокирующие магию. Редкая вещь, но для такого уровня силы изготовление не такое и сложное. Достаточно привлечь хорошего мага иллюзий и замкнуть на погашение одного аспекта.

А вот чтобы провернуть такое с универсалом, нужен другой универсал.

Обычно преступников отправляли в острог, который традиционно находился в аномалии и магия там в принципе не работала. Это было проще. Но для тех, кто содержался вне аномалии, делали такие вот артефакты-кандалы. Неприятная штука. Ощущаешь источник и силу, а воспользоваться ею не можешь. Это как быть голодным за щедро накрытым столом и не иметь возможность съесть хоть маленький кусочек.

Но Новгородский-старший не выглядел страдающим. Или хоть как-то переживающим свое заключение. Помалкивал, как и велели, но продолжал с любопытством меня разглядывать.

— Не вздумай чудить, — сказал Баталов, что-то стискивая в кармане.

Я не стал тянуть время и нервировать ещё больше Романа Степановича, и достал ложку, протягивая её мужчине.

— Ох, — всплеснул тот руками и прижал их к сердцу. — Неужто та самая, от бабки нашей, Аглаи Кузьминичны?

Вот это талант! Я даже замер на секунду, но благо всё это выглядело, как проверка артефакта. Ну каков артист! И как только успели предупредить насчет придуманной мною легенды? Я её передал в записке, приложенной к ложке. Мало того, что мастер воров так быстро сумел организовать доставку артефакта, так и историей умудрился поделиться.

— Что? — напрягся менталист, заметив мое замешательство.

— Всё в порядке, связан артефакт именно с ним. Теперь понятно почему. Родственная связь.

— Вот спасибо вам, господин хороший, — продолжал представление заключенный, схватив из моих рук ложку и глядя на неё с восхищением. — Это ж часть дома родного.

Баталову эта бурная радость не понравилась, но отбирать «сокровище» он не стал. Недовольно хмыкнул и указал на выход. Уже в коридоре уточнил: