Изящная комбинация (СИ) - Тыналин Алим - Страница 54

Серго задумчиво покрутил в пальцах потухшую папиросу:

— Ладно, убедил. Сейчас вызову Межлаука, пусть готовит документы на аванс. Но комиссию я все равно пошлю, и очень серьезную.

— Хоть сегодня, — я достал еще одну папку. — Здесь полный отчет о модернизации производства. Пусть проверят каждый винтик.

Орджоникидзе нажал кнопку звонка на столе:

— Позовите Межлаука.

Пока мы ждали, он снова закурил:

— А знаешь, Леонид Иванович, я ведь понимаю, что там за Промбанком стоит. И кто на самом деле пытается тебя утопить.

— Догадываюсь, — я кивнул. — Но доказательств пока нет.

— Будут, — Серго усмехнулся. — Обязательно будут. А пока работай. Железо куй, пока горячо. Недаром ты сталевар.

В дверь постучали. Вошел Межлаук, заместитель наркома, с папкой документов под мышкой.

— Вот что, Валерий Иванович, — Орджоникидзе стряхнул пепел в массивную хрустальную пепельницу. — Готовь срочное распоряжение об авансе. И собирай комиссию. Поедете проверять качество продукции.

Межлаук поджал тонкие губы:

— Но по инструкции не положено.

— К черту инструкции! — рявкнул Серго. — Ты мне про качество расскажи. Броня лучше немецкой получается? Получается! Так какого рожна мы будем душить собственное производство?

Когда я выходил из наркомата, на душе было легче. Деньги придут через три дня. Если, конечно, комиссия подтвердит качество. Но тут я был спокоен. Наша броня действительно превосходила все стандарты.

Теперь надо продержаться эти три дня. И встретить комиссию так, чтобы ни один недоброжелатель не смог придраться.

Утро следующего дня выдалось промозглым. За проходной уже собралась вся заводская администрация. Такие проверки случались нечасто, и следовало встретить столичную комиссию со всем почетом.

Ровно в девять часов к заводским воротам подкатили два черных «Линкольн Л». Из первой машины вышел Межлаук. Высокий, подтянутый, с военной выправкой. Безупречно отглаженный темный костюм, накрахмаленный воротничок и золотое пенсне на черной ленте говорили о педантичности и внимании к деталям.

За внешним лоском угадывалась основательность опытного управленца, прошедшего путь от инженера-путейца до заместителя наркома тяжелой промышленности. В свои сорок пять он уже возглавлял Госплан, входил в президиум ВСНХ и считался одним из ведущих специалистов по планированию промышленности.

Следом появились остальные члены комиссии. Военпред Архипов, грузный мужчина лет пятидесяти с двумя ромбами в петлицах, по-военному четко козырнул собравшимся. За ним щуплый инженер-металлург Студеникин, весь какой-то встрепанный, с вечно сползающим пенсне и потертым портфелем подмышкой.

Эксперт по качеству Полозов, сухой и педантичный старик с аккуратно подстриженной седой бородкой, сразу начал что-то записывать в блокнот. Замыкал группу молодой секретарь комиссии Трескунов, в типичной для выдвиженцев кожаной тужурке, деловито раскладывающий папки с бланками актов.

— Доброе утро, товарищи, — я шагнул вперед. — Рад приветствовать вас на заводе.

— Здравствуйте, Леонид Иванович, — Межлаук сдержанно кивнул. — Начнем с документации. Где у вас техническая контора?

В технической конторе уже все готово к проверке — стопки чертежей, журналы испытаний, акты военной приемки. Величковский, в свежем накрахмаленном халате, с достоинством раскладывал материалы.

— Вот, пожалуйста, — он открыл первую папку. — Полный комплект технической документации по новой технологии производства брони.

Студеникин с видимым интересом склонился над чертежами:

— Любопытно, очень любопытно… Оригинальное решение по термообработке.

— Да, — оживился Величковский. — Мы внесли несколько существенных улучшений в стандартный процесс.

Межлаук внимательно изучал графики испытаний:

— Впечатляющие результаты. Но нам нужно все проверить на практике. Покажите цеха.

В мартеновском цехе как раз заканчивали очередную плавку. Раскаленная сталь потоком лилась в ковш, рассыпая вокруг сноп ярких искр.

— Великолепно! — не удержался Студеникин. — Какая чистота металла! Потрясающий цвет излома!

Даже сдержанный Полозов одобрительно качал головой, делая пометки в блокноте. Архипов с видимым интересом расспрашивал мастеров о тонкостях процесса.

К полудню мы закончили обход цехов. Настроение у всех было приподнятое. Комиссия явно осталась довольна увиденным. Даже обычно строгий Межлаук позволил себе пару одобрительных замечаний.

— Что ж, — сказал он, когда мы вернулись в заводоуправление, — предварительные выводы обнадеживающие. Но нам еще предстоят испытания на полигоне. Начнем после обеда.

Я посмотрел на часы. Близилось время решающей проверки. На душе спокойно. Мы уверены в качестве нашей брони.

Обедать комиссию я повез в хорошее место.

В небольшом ресторане «Метрополь» у Чистых прудов тепло и уютно. Белоснежные накрахмаленные скатерти, начищенные до блеска приборы, вышколенные официанты в черных фраках. Из глубины зала доносились негромкие звуки пианино.

Межлаук, сняв пенсне, с видимым удовольствием отведал фирменный борщ:

— Превосходно! Давно не ел такого вкусного борща. В наркоматовской столовой такого не подают.

— Это заслуга повара Михаила Петровича, — улыбнулся я. — Он еще до революции работал в «Славянском базаре».

Студеникин с аппетитом налегал на котлеты по-киевски, то и дело промокая усы крахмальной салфеткой:

— А знаете, Леонид Иванович, меня особенно впечатлила ваша система контроля температуры в мартенах. Очень оригинальное решение!

Архипов, расстегнув верхнюю пуговицу кителя, благодушно кивал:

— Да, техническая часть у вас на высоте. Давно не видел такого грамотного подхода к производству.

Полозов, обычно такой сухой и педантичный, даже позволил себе пошутить по поводу немецких специалистов:

— Они, верно, локти кусают, что уехали. Такое производство развернули без них!

Когда подали кофе с коньяком, Межлаук неожиданно встал, держа рюмку:

— Товарищи, я хочу поднять тост. За новую советскую промышленность! За таких руководителей, как Леонид Иванович, которые не боятся внедрять передовые методы! За успех нашего общего дела!

— За успех! — дружно поддержали остальные члены комиссии.

Трескунов, молчавший весь обед, тоже поднял рюмку:

— И за отличные результаты сегодняшних испытаний!

— Спасибо, товарищи, — я был искренне тронут. — Для меня очень важна ваша оценка.

После обеда все в приподнятом настроении. Даже хмурая весенняя погода не могла испортить общего благодушного настроя.

— На полигон? — Межлаук взглянул на часы. — Самое время. Машины уже должны ждать.

Мы вышли на улицу. У входа в ресторан действительно стояли два черных «Линкольн Л», поблескивая влажными от мороси боками. Моторы уже урчали, водители знали, что комиссия не любит ждать.

— Поедете с нами, Леонид Иванович? — любезно предложил Межлаук.

— Благодарю, но я на своей машине. Степан! — я махнул рукой шоферу, стоявшему у «Бьюика». — Поехали на полигон.

По дороге я мысленно перебирал нынешние впечатления. Комиссия явно настроена благожелательно, Межлаук, похоже, проникся уважением к нашей работе. Теперь осталось только провести испытания, и все будет в порядке.

А в качестве нашей брони я абсолютно уверен.

Полигон под Кунцево встретил нас низкими свинцовыми облаками и пронизывающим ветром. На бетонной площадке уже установлены щиты с броневыми плитами. Артиллеристы в брезентовых плащ-палатках хлопотали у приземистой противотанковой пушки.

Студеникин с интересом разглядывал наши образцы:

— Отличная структура металла. И толщина строго по техническим условиям.

Архипов придирчиво проверял углы установки щитов:

— Все по инструкции. Можно начинать.

Полозов достал из кожаного футляра хронометр:

— Будем фиксировать время между выстрелами и характер разрушений.

Межлаук поправил слегка запотевшее пенсне:

— Приступайте.