Изгоняющий бесов. Трилогия (СИ) - Белянин Андрей Олегович - Страница 9

— Обижает собаченьку? — изумлённо вскинул брови доберман. — У меня нет блох. Я его…

— Нет, — мне пришлось твёрдой рукой взять Гесса за ошейник, — не надо никого ни лизь, ни кусь! Молодой человек просто слегка тронулся крышей от восхищения твоими талантами. Он считает тебя могущественным демоном.

— О да, господин пёс! — Ляо, бесстыже переметнувшись, стал кланяться уже моему доберману. — Позвольте заверить вас и великого даоса в моей исключительной преданности и всяческом почтении. Прикажите умереть за вас, наставник!

— Лучше зажги какой-нибудь огонёк, — потребовал я. — В темноте сидеть не хочется, а бесы любят слетаться на свет.

— Э-э, простите, учитель, но я не взял с собой ни кресала, ни фонаря. — Он опустил голову, явно собираясь вновь бухнуться на колени теперь уже передо мной.

— Позволят ли благородные господа скромному старику предложить им свечу? — неожиданно раздался благозвучный голос за нашими спинами.

По-моему, впервые я развернулся в прыжке быстрее, чем мой перепуганный пёс. Позади нас стоял невысокий худенький старичок лет за сто, в хороших шёлковых одеждах, в одной руке горящая свеча, в другой — кувшин вина, а лицо так и светится благосклонностью и учтивостью.

Он неторопливо шагнул нам навстречу, и ни одна половица не скрипнула под его ногой. Это значит, что…

— Он бес, — успел прошептать бледный студент, срываясь с низкого старта и сквозь заросли бамбука напролом удирая из заброшенного дома.

Мы с Гессом себе таких вольностей позволить не могли, да и не собирались, кстати. Глаза добермана загорелись здоровым интересом, мне тоже было любопытно посмотреть на китайских бесов, так разительно отличающихся от наших. Ну, вы сами сравните…

— Ваш молодой друг чего-то испугался?

— Нет, просто у него экспрессивная натура, метеоризм и повышенная нервная возбудимость, — как можно наукообразней постарался объясниться я. — А вы, должно быть, хозяин этого дома? Тогда мы нижайше просим у вас прощения за нарушение покоя в столь поздний час.

— А вы тот самый могучий даос с Севера? — вопросом на вопрос улыбчиво ответил старик. — Новости в сельской местности расходятся быстрее кругов на воде от прыжка лягушки. Но, если вы никуда не спешите, могу ли я просить вас побыть моими гостями?

— Неприлично приходить в гости без подарка.

— О, уверяю вас, нет смысла в лишних церемониях, — разулыбался старый бес, смешно морща лицо, так что оно на секунду стало лисьим. — Как говорится, почеши спинку другу, и друг почешет пятки тебе! Здесь хватит вина на троих.

— Я не пью, — ляпнул Гесс, на мгновение потеряв контроль. — Ой, типа гав, гав!

Старик подмигнул, и в ту же секунду полы оказались застелены чистыми циновками с удобными подушками, красивой посудой и блюдами разной ароматной снеди на них.

— Позвольте представиться, меня зовут дядюшка Тян. Моё семейство проживает здесь уже несколько лет, так сказать, сторожа заставу без ворот. Присаживайтесь, угощайтесь.

Я кивнул и сел.

— А ваш четвероногий друг не присоединится к нашей беседе?

— Гесс, садись.

— Я дас ист собакэн, гав, гав, моя твоя не понимать, — попытался было выкрутиться он, но поздно, старик так заразительно расхохотался, что стало ясно — он видит нас насквозь.

— Значит, вашего домашнего беса зовут Гесс.

— Это мой пёс, — поправил я. — А бес тут, как понимаю, именно вы.

— Не совсем, я девятихвостый лис и не скрываю этого. Осталось выяснить, кто вы — настоящий северный даос, изгоняющий нечисть, или так, «старый тигр из рисовой бумаги». Пейте же, это хорошее сливовое вино!

— С бесами не пью и не ем, — жёстко отрезал я. — На вас жалуются в деревне, так что шли бы вы… куда-нибудь подальше.

— Из этой провинции? — насмешливо фыркнул он.

— Из этого Китая!

— Ах, как невоспитанно угрожать хозяину дома, где к вам отнеслись с достойным и подобающим гостеприимством, — грустно вздохнул старик Тян, повёл рукой, и наваждение исчезло.

Мы вновь сидели на голом полу, а перед нами лежали круглые листы кувшинок, наполненные речной тиной и жёлтым песком. Интересно, что у него было налито в кувшине: коровья моча или рыбий жир? Вот бы мы вздумали попробовать…

— Итак, вы дерзаете изгнать меня, смертные?! — очень нехорошо улыбнулся лис, и личина благообразного старика впервые показала острые кривые зубы.

— Я могу его кусь, — неуверенно предложил пёс. — Но он, наверное, невкусный. Но я могу. А тебя лизь!

— Мелкие людишки, неужели вы всерьёз считаете, что способны одолеть дядюшку Тяна? — громогласно расхохотался старик, окончательно меняя внешность.

Теперь перед нами стоял двухметровый гигант, голый и мускулистый, с длинными лисьими хвостами, звериной мордой и горящим взглядом.

— А не пошёл бы ты на хр…? — Мой вопрос остался без ответа, видимо, на русскую ругань китайские бесы не реагировали. И в общем-то имели на то полное право.

Мы с Гессом бегло переглянулись, а старик Тян опять принял лик смиренного старичка.

— Неужто площадная крестьянская брань приличествует столь учёному мужу? Право, я разочарован. Вы даже не попытались написать заклинание иероглифами красной тушью, чтоб отвадить меня от этих мест. Ах, ах, ах…

Я сунул руку в сумку, бутылки со святой водой не было, была фляжка с самогоном, но смысл пить, я же и так отлично вижу сущность этого беса. Тогда что? Этот уровень мы со старцем Пафнутием не проходили. А почему, кстати?

— Можно я его всё-таки кусь?

Не дожидаясь моего разрешения, Гесс храбро прыгнул на китайского беса и…

В общем, тому оказалось достаточно вновь принять свой истинный облик, чтобы перепуганный доберман весом в сорок кило кинулся мне на руки.

— Я боюсь! Он страшный! Спаси меня, папа-а!

— Я тебе не отец!

— Все так говорят.

С трудом выдохнув, мне удалось устоять на ногах, спуская эту скотину на пол.

Лис насмешливо дунул, от чего нас вписало в хлипкую стену под характерный хруст досок (надеюсь!), а не костей. Декарт мне в печень…

— Тебе больно? Больно. Я тебя лизь! Ещё лизь! Ты добрый, ты меня спас! Что тебе сделать, ещё лизь?

— Просто слезь с меня-а…

— Слез, — послушно спрыгнул с меня доберман, изрядно вмяв мне живот. — А теперь мы пойдём и наваляем нехорошему?

— Воистину, — согласился я, с трудом вставая.

Дядюшка Тян, уже ни капли не скрывающий своей жуткой внешности, хрипло рассмеялся, принимая одну из каких-то экзотических поз кунг-фу. Видимо, он рассчитывал на классическую китайскую драку. Но я не Джеки Чан.

— За ВДВ!

Сумка крутанулась по кривой, он легко блокировал её, но вылетевшая книга стукнула беса в висок. Я надеялся таким образом отвлечь его внимание и бежать, дёрнув пса за ошейник.

— За мной, Гесс, уходим!

Мы довольно лихо рванули в обход вставшего столбом беса и обернулись уже на пороге.

Он нас не преследовал. Что-то не так.

— Мы уже не уходим, да? — крикнул мне доберман, успевший удрать шагов на десять вперёд.

— Погоди.

— Зачем? Он плохой. Кусь его нельзя, лизь его нельзя, лапку дать нельзя, давай убежим!

Вопреки здравой логике и всему, чему меня учили, я всё-таки остался на месте, а потом и вовсе подошёл к могучему Тяну. Китайский лис с девятью хвостами, выпучив глаза, перелистывал страницы Святого Писания, а его губы едва слышно проговаривали текст.

— Какой язык, какой стиль, — подняв на меня взгляд, благоговейно выдохнул он, вновь меняя свой кошмарный облик на вид благообразного старца. — Скажите, друг мой, могу я предложить вам «пять лянов серебра за отражение луны в колодце»?

— Возможно, — на всякий случай ответил я. — А что конкретно вы имеете в виду?

— Всё просто, вы дарите мне эту чудесную книгу, я же обязуюсь, что этой же ночью моё семейство покинет деревеньку.

— И весь Китай! — тут же встрял с дополнением мой верный вернувшийся пёс.

— Китай очень велик, — улыбнулся дядюшка Тян. — Если мы найдём местечко, где на нас не поступит жалоб, разве кому-то будет от этого плохо?