Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Слово живое и мертвое - Гальперина Нора Яковлевна "Нора Галь" - Страница 29
В английской сказке, да еще написанной в начале нашего века, к детям приставлена нянькой… коза. И вот эта сказочная нянюшка получает выходной день или возвращается домой после выходного! Это и слишком современно, и слишком по-нашему. Верней бы свободный день или в этот день она была свободна.
В одном рассказе даже не солдат, а вполне светская женщина возвратилась домой после побывки в Нью-Йорке!
В другом рассказе, фантастическом, где обстановка средневековая – монастыри, воины, герой без всяких на то стилистических оснований обращается в отдел кадров.
В приключенческой повести о событиях XVII века два подростка, захваченные в плен разбойниками, именуют этих разбойников захватчиками. Но ведь слово это сейчас получило вполне определенный смысл и окраску!
В перевод романа о начале XX века вперемешку с несчетными «непереводизмами» вроде обращения «мэн!» (примерно: эй, приятель!) вставлены очень наши и куда более современные слова братишка (тоже как обращение), работяги, трудяги, полицаи и даже цитата из нашей песни: «дети заводов и пашен». Этакая стилистическая каша…
И странен, неуместен в зарубежном психологическом романе такой оборот: «мир дразнит спящих своими противоречиями и неполадками». Это из обихода газет и производственных совещаний.
«Я проработала шесть лет… и вдруг – письмо, где говорят, что… я не сработалась с коллективом».
Какие знакомые слова! Наверно, на заседании профкома разбирается какой-то конфликт, неправильно уволили человека? Вовсе нет, произносит эти слова женщина «за столом, на котором лежала большая Библия и альбом в плюшевом переплете», и женщина эта – актриса, современница Шекспира! Ни к замыслу автора, ни к стилю книги «профсоюзный» тон не подходит.
Нет, не надо вводить в зарубежную прозу, да еще относящуюся к совсем другой эпохе, слова и обороты нашего нынешнего обихода. Правда, иные слова переосмыслялись и меняли окраску не раз. Лет сто назад можно было встретить в русской прозе такую, примерно, фразу: «В ее душе соревновались радость и тревога», но в современном английском романе верней бы: спорили, боролись.
В переводе современного романа было написано: «Дух соревнования не совсем в ней угас (речь идет о женщине уже немолодой, но еще кокетливой), как ни старалась она убедить меня, что конкурировать ни с кем не собирается» – это и тяжеловесно и разностильно. Куда лучше обойтись без соревнования: дух соперничества не совсем в ней угас, хотя она и старалась мне этого не показать.
«Говорить об этом серьезно… было легким перегибом», – написал переводчик, пытаясь передать английское it was going too far in the direction of modesty. Вернее обойтись без перегиба: говорить об этом всерьез значило бы чересчур скромничать.
«По закону она совершила нарушение» – похоже, что говорит милиционер о гражданке, которая перешла улицу в неположенном месте. Но учтивый и чопорный англичанин, да еще в конце XIX века, да еще о своей старой почтенной тетушке, скажет хотя бы: нарушила (преступила) закон.
В книге западного ученого-фантаста довольно странно выглядели бы рядом заваруха и спровоцировать или сочетание вроде: «Я знаю этот тип людей, не впервой». Едва ли здесь уместно чисто русское просторечие (небось, не ахти, коли), и право же, престранно звучит даже в лирическом раздумье космонавта «Земля-матушка», будто выхваченное из нашего фольклора. В подлиннике mother, но вернее перевести – родная Земля, родная планета. И уж совсем сомнительны в такой книге дружинники, прорабы, сокращение ИТР. Когда переводчик вдумчив и не строптив, а редактор сколько-нибудь внимателен, такие инородные тела удается вовремя устранить.
Бывает, однако, обратное. Американский публицист, притом коммунист, написал очерк о фермерах-бедняках, полунищих земледельцах, в которых понемногу пробуждается дух классовой борьбы. Трижды в небольшом очерке люди говорят: кулаки, наши кулаки. Так и написано – Kulaks! Слово, хорошо нам знакомое даже и в латинском написании, давно понятное во всех странах и на всех языках. И, уж конечно, недаром оно здесь стоит, и надо было, выделив курсивом или кавычками, его сохранить. Что же сказать о слухе, чутье, простой политической грамотности самоуверенного издательского редактора, который, несмотря на все протесты переводчика, трижды заменил это весьма существенное слово другими: «богатые фермеры» и «наши богатеи»?
Кое-кто оправдывает всякие «авось» и «небось» в зарубежной книге необходимостью передать просторечие.
В английской, американской литературе его передают прежде всего неправильностями произношения. Именно фонетически показывают, как говорит ребенок, негр, индеец, ирландец, уроженец того или иного штата, города, питомец того или иного колледжа.
А что делать переводчику? Заставить ирландца окать по-волжски?
Конечно, это вздор.
Вернее всего пользоваться простым, подчас даже примитивным синтаксисом, просто строить фразу и – да, в самом деле – прибегать к нашему просторечию. Но не везде же оно годится, наше просторечие – и не каждое слово годится! Тут невозможны «сермяжные» чаво, чать, кабы. Всякий раз надо прислушаться: что получается?
Переведен очередной детектив Ж. Сименона. Упомянуто, что у светской дамы какое-то очень важное свидание. С кем бы это? Небезызвестный Мегрэ догадывается: «С парикмахером, поди (!)»
В другом месте о ней же говорит уже швейцар: «Она, поди, еще ничего не знает. Насколько мне известно, она еще спит, и Лиза не решается будить ее».
Швейцару просторечие, может быть, и пристало, но тогда зачем здесь же обороты гладкие и книжные?
Рассказы известного знатока природы Дж. Даррелла, действие происходит в далекой экзотической Гвиане. Один из героев, полубродяга, говорит: «Кажись…»
Очевидно, переводчик старался передать малую культурность говорящего. И заставил подумать не о жителях Гвианы, но о рязанских мужичках прошлого века.
В той же книжке другой герой, уже достаточно грамотный и отнюдь не гвианец, изрек: «Капитан был шибко сердит» – и при этом, сев на колючую траву, «констатировал это через свои брюки».
И еще: «Думаю, мы сдюжим, если вы дадите нам пару добрых смирных коняг». Это говорит сам рассказчик. Собеседник отвечает: «О, я подберу вам пару смирных лошадей» – и тут же начинает «утрясать (с третьим персонажем) детали».
Диву даешься – откуда такой разнобой, такая безвкусица? Как переводчик этого не ощутил? А редактор?
Повесть о далеком прошлом, разговор подростков:
– Как это глупо! – сказал я.
– Идиотизм! – весело прибавила она.
У автора idiotic, но, конечно, в устах девчонки, почти четыреста лет назад, этот «идиотизм» звучит дико, хотя он был бы возможен в книге о другом времени и другой среде, в речи взрослой, рассудочной. А тут верней хотя бы: Просто дурость! Или: Уж куда глупей!
В переводе мы работаем со словесным и образным материалом сразу двух культур, двух разных языков. И переводчику, и редактору (а кстати, и журналисту, пишущему о чужой стране) всякий раз не мешает задуматься, какое из чужих слов стоит перенести на русскую страницу и всякое ли русское слово и образ возможны на чужой почве в повествовании о чужом быте.
- Предыдущая
- 29/76
- Следующая