Альтернатива (СИ) - Федотов Алексей Александрович - Страница 43

Вернувшись, пришлось подбирать себе меч из оружия, которое было у наемников. Как я ни отказывался, но согласился, что в походе может пригодиться. Я выбрал тот же одноручный каролинг в потертых ножнах, которым бился с Маркусом и прицепил на специальное крепление на седельных сумках для лошади. Да, мне дали еще и лошадь — спокойного жеребца по кличке Ветер.Поездив по двору на нем, я преисполнился сомнением насчет клички. Жеребец был меланхоличен и неторопливо ходил по периметру двора, эпизодически смотря на меня темными глазами и фыркая. В конце концов, бывают клички и от обратного? Нельзя же назвать молодого жеребца кличкой Лень? Такого никто не купит.

В общем, весь вчерашний вечер ушел на подготовку к походу. Сложили в две повозки припасы и пожитки. Увязали в седельные сумки одежду и одеяла. Привели в порядок оружия и артефакты.

Оказывается, у отряда были и боевые артефакты — два кольца вызывающие огненную волну наподобие той который меня угостили в бою с Белоусовым, один вызывающий небольшое торнадо, и один вызывающий земляного голема.

Даже не могу представить, сколько они стоили отряду, хотя Анна сказала, что все они были приобретены легально и зарегистрированы в мэрии. Сильно подозреваю, что наемникам продают слабенькие и недорогие боевые арты, потому что любое государство хочет сохранить контроль

над насилием и делегирует это право разве что армии и спецслужбам. Конечно, есть теневой рынок, куда ж без этого, но думаю, что на нем цены, мягко говоря, завышены и, соответственно желание купить сильный артефакт срезается неимоверной стоимостью, поэтому количество владельцев этих смертоносных игрушек исчисляется единицами.

На завтрак опять была скворчащая яичница с салом. На этот раз дежурным по кухне был Влад, который кроме яичницы щедро нарезал на стол окорока и сыру. Свежий ржаной хлеб, который, как я узнал, брался из пекарни через три дома от нас, Влад нарезал от всего сердца. Ломти были такие, что в рот не пролазили. Из напитков был квас.

Мы поели, дружно убрали посуду и разбрелись по своим комнатам взять вещи. Ну, мне-то только взять сумку и плащ, поэтому я был готов к отъезду буквально через пять минут. Вывел Ветра из стойла и быстро навьючил его своим скарбом.

Все, я готов. Я молодец.

От моста разделились. Отряд на лошадях и с повозками поехал вдоль крепостной стены, а я пошел к «Вороньей горе». Мои же обязанности телохранителя Елены сами не исполнятся.

Купец с дочкой меня уже ждали и, расплатившись с хозяином таверны, вышли и сели опять в «лимузин», который нас доставил к грузовому двору.

Александр как обычно с утра был мрачен и не разговорчив, видимо сказывался «ужин», но Елена молчала, словно воды в рот набрала.

Нанятые грузчики и повозки с возницами уже были здесь, поэтому буквально за пару часов ящики были погружены в крытые фургоны. Купец точно так же как в порту скрупулёзно осматривал и отмечал каждый ящик.

Тройка ночных охранников отправилась в наши фургоны — отсыпаться, а я стоял наблюдал за скучающей Еленой, которая была одета так же, как и вчера. Разве что плащ надела.

Меня нервировало то, что на этой семейке точно так же мерцали артефакты.

До поездки в порт на них ничего этого не было, а это значит,

что? Купец чего-то или кого-то опасался. И ладно бы просто бандитов — на это у него есть мы. Но у него и у его дочери были защитные арты от магов или боевых артефактов вот в чем дело.

Конечно, я мог себя успокаивать тем, что купец просто решил перестраховаться, но моя чуйка еще никогда не обманывала и если я чую, что моя попа горит, мне не обязательно принюхиваться к запаху дыма и надо готовиться к неприятностям. Плюс я помнил, что артефакты работают только при наличии в накопителе заряда. Либо у них артефакты, созданные архимагом, либо неприятности случатся уже на днях.

Я пообещал себе, что обязательно переговорю с Маркусом и Анной на привале.

Наконец караван из одиннадцати фургонов выехал со двора. Во главе колонны на лошадях ехал купец с дочерью, Анна и я. Я само собой чуть позади Елены, а Анна ехала рядом с Александром, о чем-то тихо разговаривая с ним. Замыкали колонну Маркус с Семеном.

Южные ворота мы проехали не быстро — ближе к обеду тут было довольно людно. Даже пришлось отстоять очередь на выход из города.

Стражу города особо не волновал выходящий караван. Купец только предъявил бумаги, подписанные мэром города и нас, сразу пропустили. Ни личного досмотра, ни досмотра повозок.

Странное равнодушие с учетом того, что один юркий парнишка с графским перстнем сбежал из приюта. Они что, уже забили на поиски? Или уже «нашли» и стража перешла в свое обычное состояние — состояние пофигизма? Скорее второе. Значит, план Белоусова в действии и мне на некоторое время не надо опасаться охотников за головами.

Стражу в основном интересовали входящие люди и повозки, с которых они брали пошлину. С обычных простолюдинов по медяку, а с торговых людей по одному серебряному за повозку.

Мы медленно проехали сквозь ворота с поднятой массивной решеткой, по мосту пересекли глубокий ров и

выехали на грунтовую развилку оживленной дороги.

По утоптанному, широкому тракту кто-то ехал, кто-то шел. Движение было довольно активным в обе стороны. Не сказать, что это улицы нашего мира в час пик, но что-то общее есть.

К тому же, как я уже говорил ранее — простолюдины вообще не признавали правил движения и пешие не торопились уступать дорогу каравану из лошадей и фургонов.

Так мы и ехали до вечернего привала, матюками и тычками сгоняя зазевавшихся пешеходов с нашего пути.

Стоянку устроили в большой деревне на большом постоялом дворе. Постоялых дворов тут было два, но первый по пути купец забраковал, скривив губы со словами «не пристало купцу первой гильдии останавливаться в клоповнике», а второй с трактиром его устроил. Рядом с гостиницей был большой пустырь специально для караванов, где мы собственно и поставили фургоны и распрягли лошадей. Мужики из возниц развели костер и стали готовить себе нехитрый ужин а мы, поставив охрану из двух человек, пошли в трактир поесть.

Купец позаботился о нас — нас ждал длинный стол, составленный из столиков поменьше, где уже был накрыт ужин. Мясные закуски, сало, вареная картошка, вареные яйца окружали бочонок пива литров в десять. Александр уже начал трапезу судя по пене на его усах и довольному лицу. Ну, хорошо хоть не с настоек начал, хотя, я думаю, и до настоек дело дойдет. Елена мрачно щипала в деревянной тарелке курицу и запивала морсом.

Мы расселись на лавки у стола в соответствии со старшинством в отряде — рядом с купцом сели Маркус и Анна. Я сел рядом с Еленой как ее телохранитель.

— Ну, поздравляю нас с началом похода, — начал купец. — Предлагаю выпить за удачное начало пути!

— Папа, — тут же возмущенно отозвалась Елена.

— Что папа? Цыц! Это традиция! Иначе пути не будет! — урезонил дочь Александр.

Мы наполнили стаканы из бочонка, подняли их и выпили.

Маркус даже слова не сказал супротив, значит действительно традиция. Да и сдается мне, что неприятности начнутся чуть попозже, как мы проедем обжитые места. Но не знаю, кто-как, а я лишь пригубил пиво, кстати, очень даже неплохое, и потянулся к закускам. У меня было ощущение, что желудок прилип к позвоночнику и тихо плакался в жилетку печени, что хозяин его не кормит.

Купец еще несколько раз говорил тосты под горячее — большую миску наваристого борща с большим шматом мяса на кости. С густой сметаной и холодным пивом это было безумно вкусно!

В зале трактира постепенно становилось шумно. Половые поставили на каждый стол по толстой свече в медном

подсвечнике дополнительно к светильникам, которые висели по стенам. Деревня стояла в полдне пути от

Новоиста и служила развилкой на тракты в три графства и дорогу в Тир. Поэтому проезжающих в обе стороны тут было довольно много и в основном простолюдинов. Народ простой и отмечал в трактире либо хорошие покупки в Новоисте, либо удачную дорогу до него. Людишки выпивали, закусывали и разговаривали. Со временем количество выпитого становилось все больше, а разговоры все громче. Первая драка случилась у самой двери в трактир — двое сцепились и упали на пол мутузя друг друга, но их сразу разняли, посадили по разные сторону стола и всунули в руки по чарке дешевого пойла.