Заложник зла (ЛП) - Дарк Рэйвен - Страница 10

— Сколько времени займет починка? — рычит Спайдер на механика.

Густые седые усы лысеющего мужчины подергиваются, и он напрягается. У меня сложилось отчетливое впечатление, что он удерживает себя от того, чтобы сделать шаг назад от огромного байкера. — Пару часов. Через дорогу есть ресторан, если хочешь перекусить, пока ждешь.

Несколько забавно видеть, как широкоплечий парень вдвое шире меня в плечах с животом, похожим на Деда Мороза, съеживается перед Спайдером, как будто ожидает, что тот его задушит.

Спайдер издает сердитый звук в горле. — Страйкер, — протягивает он.

— Эй, это не моя вина, — Страйкер ухмыляется, поглаживая кожаное сиденье байка с поразительной нежностью, которую, как я знаю, проявляют только мужчины к автомобилю, — она всегда была темпераментной.

— Тебе нужен новый мотоцикл. Мы и так на несколько часов отстаем от графика, — Спайдер бросает на меня обвиняющий взгляд.

— Ни за что. Я не готов отказаться от нее. В этой девочке еще много жизни осталось.

Я хихикаю, прикрываясь рукой, и Страйкер подмигивает мне.

Спайдер рычит себе под нос.

— Во сколько мне это обойдется? — спрашивает Страйкер механика.

Я не слышу ответа, потому что Спайдер схватил меня за руку и повел из маленького гаража. Он тянет меня через стоянку, пустую, если не считать байков, его и Рэта, пикапа, который, как я полагаю, принадлежит механику, и эвакуатора. Я действительно слышу, как Страйкер громко свистит.

— Перекусить звучит неплохо, Спайдер, я умираю с голоду, — говорит Рэт, ожидая верхом на своем байке. — Держу пари, она тоже голодна, — он жестом указывает на меня.

В животе у меня неприятно урчит. Спайдер оглядывается на меня.

— Мы можем, пожалуйста? Я не ела со вчерашнего вечера.

— Отлично, — огрызается Спайдер. — Страйкер! Шевели своей задницей!

Спайдер тянет меня к своему байку. Я оглядываюсь через плечо. Страйкер разговаривает с механиком, судя по звуку, торгуясь о цене ремонта.

Спайдер запрыгивает на свой байк, и я следую за ним. Страйкер с тоской смотрит на свой байк, а затем говорит что-то механику о том, что она того стоит.

Страйкер тащится мимо нас. Он поворачивается к Спайдеру, пятясь назад. — Думаю, я дождусь вас там, ребята, — он направляется в ресторан через дорогу.

Я в замешательстве перевожу взгляд со Спайдера на двух других мужчин. — Почему бы ему просто не поехать с Рэтом?

Спайдер и Рэт запрокидывают головы и смеются, как будто я рассказала анекдот. Спайдер похлопывает меня по бедру. — Не в нашем мире, милая.

— Я не понимаю.

Рэт качает головой, надевая очки. — Парни не ездят на местах сучек, девочка.

Прежде чем я успеваю придумать хороший ответ на это сбивающее с толку замечание, они заводят свои байки.

У меня такое чувство, что пройдет много времени, прежде чем я когда-нибудь пойму или впишусь в мир Спайдера.

Несколько минут спустя мы подъезжаем к небольшому ресторану на обочине дороги, и Спайдер снимает свой шлем с моей головы. Температура уже начала снижаться. Все еще жарко, но теперь это терпимо. Ресторан почти пуст, на стоянке всего несколько машин. Через переднее окно видно несколько человек, сидящих за столами.

По правде говоря, хотя я и голодна, я ждала предлога, чтобы побыть минутку наедине и посмотреть, что в этом бумажнике. Не многие люди носят с собой наличные, но у этого похитителя они могли быть.

— Что? — Спайдер поднимает мою голову, отрывая меня от моих опасных мыслей и пристально смотрит на меня.

Черт. Должно быть, мое замешательство отразилось на моем лице.

Я качаю головой, надеясь, что он не будет давить.

Он бросает на меня проницательный взгляд, но больше не спрашивает.

По дороге через стоянку он кладет руку мне на затылок.

— Мы собираемся пробыть здесь некоторое время, ожидая, пока этот байк починят. — Его голос низкий и полный предупреждения в моем ухе. — Веди себя прилично, Дикая Кошка. Ешь и держи рот на замке. Люди здесь знают, кто мы и на что мы способны. Понимаешь?

Это то же самое предупреждение, которое он дал мне перед тем, как мы вошли в гараж. Если и были какие-то сомнения в том, что мне нужно бежать, то теперь они исчезли.

Когда я отвечаю недостаточно быстро, погруженная в свои несущиеся мысли, его пальцы сжимаются.

— Ты понимаешь?

— Да, — угрюмо шиплю я, любая надежда оттащить официантку в сторону или сунуть кому-нибудь записку «помоги мне» исчезает.

— Хорошая девочка, — добавляет он нормальным, приятным голосом, обнимая меня так, как он сделал на стоянке грузовиков ранее в этот день. Я бросаю на него возмущенный взгляд и подавляю рычание себе под нос.

Когда мы входим, все поворачивают головы. Посетители и пара официанток пристально смотрят на нас, затем быстро отводят глаза. Нервозность в комнате ощутимая. Женщина за прилавком моргает, ее глаза устремляются прямо на порезы, которые носят мужчины, и ее лицо бледнеет.

Страйкер одаривает ее широкой улыбкой, и ее щеки розовеют, когда она немного расслабляется.

Как бы сильно я сейчас ни ненавидела Спайдера, я чувствую неожиданный порыв, входя в это место под руку с этим большим, татуированным, одетым в кожу байкером, на которого все остальные трепещут, глядя.

Я стряхиваю это и поворачиваюсь к нему по пути к пустому столику.

— Мне нужно в туалет, прежде чем мы сядем, пожалуйста.

Он раздраженно качает головой. — Страйкер, закажи мне тарелку, хорошо? Я вернусь, — он жестом приглашает меня следовать за ним по коридору в задней части помещения.

У входа в холл рука Спайдера сжимается у меня на затылке. — Не бери в голову никаких идей, — рычит он низким голосом мне на ухо.

— Что? — я смотрю на него снизу-вверх.

— У тебя есть отвратительная привычка при первой же возможности затевать что-то нехорошее. Я не спущу с тебя глаз, — он указывает на дверь в конце коридора, на которой висит табличка «Женский туалет».

Его намерения сразу становятся ясны.

У меня отвисает челюсть, и я поворачиваюсь к нему. — Ты ни за что не сделаешь это. Ты не пойдешь туда со мной, Спайдер, — шиплю я.

По коридору проходят посетители, любой из которых мог бы увидеть, как он входит или выходит из женского туалета со мной. Это не стоянка грузовиков, это место, куда семьи приходят поесть. Это не пройдет хорошо.

Оглянувшись на главную комнату, вероятно, чтобы убедиться, что поблизости нет никого, кто мог бы его услышать, он ведет меня почти до двери в туалет, куда не проникает свет из главной комнаты. Затем Спайдер обхватывает рукой мое горло и прижимается ртом к моему уху. Его голос — опасный гул.

— Слушай сюда, ты, вероломная маленькая воровка. Я же говорил тебе, что уединение — это не твое право. Это привилегия, которую ты не заслужила. Если я захочу стоять над тобой и смотреть, как ты мочишься, я это сделаю, и ты сделаешь так, как тебе, блядь, сказали.

Это не первый раз, когда он говорит мне что-то подобное. Его гнев врывается в меня, горячий и обжигающий. Эти слова или, может быть, ощущение его руки на моем горле — сокрушительное напоминание о том, что я потеряла. У меня нет ни личной жизни, ни прав. Я снова заключенный, точно такой же, каким была в Колонии, и он совершенно готов обращаться со мной, если уж на то пошло, гораздо больше как с пойманным в ловушку имуществом, чем когда-либо делали пасторы.

Не в первый раз я чувствую, что отключаюсь, руки опускаются, дыхание учащается. Мозг пытается отступить туда, где из меня ушла вся борьба, делая меня опасно слабой и совершенно беспомощной.

Я снова робот-колонист, без голоса, совершенно неподвластный сопротивлению.

Его рука на моем горле сжимается сильнее. — Ты меня понимаешь? — шипит он.

Угроза в его голосе разжигает панику и каким-то образом разрушает чары, под которые я, кажется, попала. Тяжело дыша, я закрываю глаза и возвращаюсь в настоящее.

— Да, — огрызаюсь я, борясь с рефлекторным желанием назвать его «сэр».

— Посмотри на меня, — приказывает он.