КОМ 3 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 45

Гости потянулись размять ноги. Со всех сторон только и слышно было: «Разрешите…» — да: «Позвольте…»

— Пойдемте тоже потанцуем? Чего сидеть? — Пётр, уже пригласивший Соню, наклонился ко мне и прошептал на ухо: — Сима что, зря уроки танцев брала? Не тормозим! Доставь удовольствие жене!

А я и не против, доставить-то! К тому ж, меня пару раз на эти уроки тоже заставили хаживать — чай, не совсем медведь!

— Дорогая, позволь пригласить тебя на танец.

— Дозволяю, — Сима сверкнула улыбкой и протянула ручку. Какая же она красавица!

Вышли мы с ней, оттанцевали тягучий Цветочный вальс с мудрёными фигурами, потом — более быстрый и простой венский, а третьим номером — и вовсе, на мой взгляд, провокационную польку. Отказаться никак не можно было — полька была заявлена в честь недавней виктории в Третьей Польской как Победная — уж кавалеры и посыпали из-за стола! Но по чести сказать — не знаешь куда глаза девать… танец быстрый, с пробежками, с прыжками и прочими подскоками. Дамы с та-а-акими декольте как начали прыгать — батюшки светы! Какое там варьете… Обошлось без конфузов, но после польки многие пошли глотнуть воздуха и освежиться. И я свою красавицу на ближайший балкон вывел, отдышаться. И тут-то всё и произошло.

НЕ ОБОШЛОСЬ! ТАК Я И ЗНАЛ!

Оркестр, щадя дыхание и ноги танцоров, заиграл что-то неторопливое, и из-за наших спин мужской голос со странным, не определённым мной акцентом, произнёс:

— Позвольте пригласить вас на следующий тур?

Что-то голос мне сразу перестал нравиться. Мы развернулись, и Сима сразу спряталась за мою спину.

— О подобных приглашениях, сударь, спутника дамы нужно спрашивать, вам не кажется? — я смерил взглядом подошедшего. Смуглая кожа, темные глаза, бородка, смокинг и белоснежный тюрбан. Индус? Араб?

Названный тип сделал вальяжное движение рукой:

— Мы будем спрашивать того, кого сочтём нужным. И не тебе указывать нам, что и как делать. Будь счастлив, что на эту великолепную девушку обратили достойное внимание.

Вот выбесил он меня прям мгновенно! Я, правда, дёргаться не стал, только прищурился недобро:

— Что-то я больше никого рядом с тобой не вижу, чтоб во множественном числе разговаривать. Шёл бы ты дядя, куда подальше, а?

Тот тоже подбородком вверх дёрнул:

— Только из исключительного уважения к хозяевам этого праздника, мы милостиво дозволяем тебе извиниться и оставить нас наедине с этим прекрасным цветком…

— Дядя, — я перебил нахала и слегка шагнул вперёд, выразительно подчеркнув: — из дружеских чувств к хозяину праздника, я ещё не убил тебя.

В конце концов, я Соколу обещал…

— Ильюша, пойдём отсюда, мне этот тип не нравится, — к чести Симы, она едва удостоила наглеца взглядом и обращалась уже только ко мне. — Жуткий он какой-то, — Сима потянула меня за руку и совсем уж тихо пробормотала: — Страшный, как Японская война…

Но тот услышал! И, судя по всему, последнее замечание особенно его задело. Ну некрасивый и некрасивый, чего тут? Ты, ежели некрасивый, что — девка, чтоб красотой хвастаться?

— Мы никого, и никуда не отпускали! — «тюрбан» заступил нам дорогу и попытался схватить Симу за руку, но я отодвинул её за спину и коротко пробил наглецу в печень. Тот хрюкнул и согнулся пополам.

— Сима, дорогая, быстро ищи кого-нибудь из князей! Серго или Петра! Я пока тут останусь. Этот дядя, видимо, слов нормальных не понимает!

Пока я стоял и, слегка склонив вбок голову, смотрел на медленно разгибающего «тюрбана», на балкон выскочил Петя в обнимку с Сонечкой.

— Что за шум, а драки нет? — весело начал Витгенштейн и осёкся.

— А драка как раз есть… — растерянно пробормотала Соня, и тут из-за их спин появились Серго с Дашей, за которыми торопилась Серафима.

— Ух ты! — совершенно в своём репертуаре воскликнула Морозова. — Мальчики, вы что не поделили?

— Да вот, — ответил я сразу всем, — дядя хотел мою жену на танец пригласить, не взирая, хочет она этого или нет, и без моего спросу. Решил, что можно за руки её хватать. Нехорошо, а?

— Вапшэ нэхорошо, слушай, да? — с крайне обострившимся акцентом (что обычно свидетельствовало о всплеске эмоций) сразу поддержал меня Серго. Он встал рядом со мной, слегка нависнув над «тюрбаном». — Сейчас мнэ хотэлось бы знать, с кэм князь Багратион разговаривает!

Интересно как он высказался — не на «ты», не на «вы» — вообще никак, словно и не к этому персонажу обращается. И, что характерно, наглец не торопился отвечать. Тут мимо нас на балкон, на котором становилось всё более тесно, протолкнулись ещё два типа в тюрбанах и ненашего вида одеждах, заскакали вокруг согнутого, как две дрессированные мартышки, залопотали…

— А я знаю, кто это, — Дашка поджала губы. — Амит Кубт Шах.

— И это должно нам что-то говорить? — удивилась Соня. — Я вижу лишь, что это какой-то индус. Вероятно, важный, только вот невоспитанный. Секретариату Великого князя нужно было бы хорошенько подумать: кому стоит отсылать приглашения, а кого лучше бы и забыть.

Индус сверкнул глазами и резко распрямился:

— Чтоб ты знала, презренная женщина, я сын правителя Голконды!

Соня гордо вздёрнула подбородок, и от неё дохнуло таким холодом, что все три индуса сразу посинели:

— Чтоб ты знал, макака индийская, ты говоришь с наследной владетельной княжной Гуриели, и если никто не хочет вызвать тебя прежде меня, то я буду первой, потому что сама имею право отстаивать в бою свою честь!

— Да нет уж! — я понял, что ещё немного, и Софья меня обскачет. — Этот тип первым оскорбил меня и мою супругу. Я его и вызываю.

— Значит, я следующая! — Соня притопнула каблучком и непреклонно сплела на груди руки.

— А ежли господин Амит Кубт-как-его-там так и простоит, глазами лупая, — вдруг выкрикнул Витгенштейн, — то мы ему без дуэли морду набьём! — и эта реплика вызвала неожиданный для меня смех в рядах аристократических зевак, которые уже стянулись к балкону.

— Праильно! — на кураже поддержал я. — Что за свадьба без драки⁈

Тут уж вовсе раздались аплодисменты. С другой стороны, звучали и тревожные, и недовольные голоса. Тут плотная толпа расступилась, и к балкону прошёл сам Кирилл Фёдорович, оглядел мизансцену, слегка дёрнул бровью на индуса, пробормотал себе под нос:

— Надо же, какие совпадения… — и потребовал объяснений.

Как и полагается в среде выпивших и возбуждённых людей, всё звучало несколько путанно, но в конце концов он составил себе картину и спросил индуса:

— Господин Амит Кубт Шах, изволите ли вы принять вызовы?

— То есть вы не собираетесь их наказать? — вспыхнул индус, поочерёдно тыкая в меня и Софью пальцем?

Великий князь продолжал стоять совершенно спокойно, но вся собравшаяся публика как-то непроизвольно сделала шаг назад, из чего я заключил, что так разговаривать с Кириллом Фёдоровичем было чревато. Даже, как говорили у нас в азиатском эскадроне, «череповато». Особенно на публике.

— Уже одного того, сударь, что вы тычете в лицо дворянского сословия пальцем, достаточно, чтобы отправить вам вызов. Не говоря о прочих… обстоятельствах. Впрочем, вы вольны признать себя быдлом и невоспитанной обезьяной, дело ваше.

Индус так исказился в лице — я думал, его прямо там удар хватит.

— Вы ответите за это оскорбление!

— Я с удовольствием приму ваш вызов, — холодно улыбнулся Кирилл Фёдорович, — но прежде вы должны…

— Я принимаю! — истерически закричал индус. — Принимаю оба вызова! И в качестве оружия я выбираю шагоход среднего класса! — он торжествующе посмотрел на меня.

— Будет шагоход, — сразу сказал Витгенштейн, и Великий князь малозаметно, но многозначительно кивнул мне, мол — давай.

— Принято!

И Софья эхом за мной:

— Принято!

— Когда ваше оружие будет доставлено, чтобы мы могли назначить дату поединка? — чопорно спросил Кирилл Фёдорович, глядя сквозь индуса.

— Через неделю! — зло бросил тот и удалился, чернее тучи.