Сетевая игра (СИ) - Варава Алевтина Ивановна - Страница 17

Второй подошёл.

И — есть же в мире справедливость! — при наборе «Дополненная реальность» там выдалась нужная иконка!!!

Пашка выдохнул воинственно. Вот и ответ. Игруха сохранена в учётке. И понятно. Человек в любой момент психануть может и выбросить телефон. Или потерять. Или ещё что.

А оно ж не отцепится. Конечно, они подстраховались.

Кто такие они и чего они, собственно, хотят, Пашка сейчас опять не думал. Ему снова стало плевать на всех божественных еврейских колдунов и что угодно другое. Он был в ярости. Почти что восстановленные самоуважение и вера в себя оказались под угрозой из-за одной тупой пизды.

Уж лучше бы Марципан! Когда тебя нагибает популярный урод с яйцами, это хотя бы терпеть можно. Но эта… эта…

Ну ничего.

Сейчас он успокоится, остынет и так нагнёт эту спесивую тварь, что она вообще только раком потом ползать и сможет до старости! Уж он придумает, как…

Вместо «установить» или «удалить» и «играть» в инфо профиля «Дополненной реальности» на плеймаркете на синей кнопке значилось:

«Установлено на работающем устройстве».

Какого…

Пашка замер. У него внутри что-то оборвалось.

Кнопка была неактивной. На неё нельзя было нажать. Нельзя скачать игру на этот телефон тоже.

Но ведь Васин…

Пашка впился зубами в нижнюю губу до боли. Телефон Васина пошёл на дно Суры. Он вырубился и вообще вышел из строя.

«Работа только с данного устройства». Пока устройство… включено? Игру можно скачать на другой телефон, если перестанет работать первый… Но нельзя скачать и туда, и туда одновременно.

Логично, сука.

Без паники.

Пашка зажмурился сильно-сильно и снова раскрыл глаза.

Люська поморщилась во сне и будто бы всхлипнула.

Без паники.

Значит, нужно просто немного подождать, пока Островская избавится как дура от Пашкиного телефона, и потом…

Она же… она же избавится?..

Такая, как она, пойдёт это делать эпично, под музычку, с пафосными жестами и цирком, упиваясь своей важностью, даже не подозревая, что так вернёт игру владельцу и будет вынуждена оглядываться всю оставшуюся жизнь…

А даже если не пойдёт, так он сядет! Вырубится. Она же не будет его заряжать? Она не додумается. Она тупая.

Под опущенными веками Люси собрались слёзы, и одна дорожкой сбежала по щеке, упав пятном на Пашкины джинсы.

Сколько там батареи? Где-то середина была… Если не использовать… позвонить на него? Надо ещё симку же восстановить, блин. Про симку он не подумал… не вытащил… И хорошо: другая мама начнёт наяривать или Толик, и посадят батарею быстрее.

Телефону, с точки зрения механики, по фигу: из-за воды аккум отрубило или потому, что в нём питание закончилось. Без заряда — не фурычит. И тогда можно скачать заново. Скачать — и поквитаться.

Должно быть так.

Просто нужно дождаться, пока сраная стерва поломает или разрядит телефон.

Просто нужно дождаться.

Глава 9

Без изменений

В кармане у Люськи отыскался её телефон, и на нём не было никаких паролей: Пашка уже ругал свою девушку за беспечность, но на этот раз порадовался, что она так и не вняла его предостережениям.

По диалогу с «Мамочка» в воцапе Соколов-младший установил, что Люся осталась ночевать у Островской: она писала, что пойдёт к ней в пятницу вечером, писала «мы спать, спокойной ночи!» в половине первого и даже писала в районе обеда сегодня, что «побудет у Иришки». Отсюда следовало, что Люся, очевидно, помнит очень много лишнего.

Пашка закусил губу.

Не закрепить в башке эту жуть с кипятком она не могла. Не было в «Дополненной реальности» функций, которыми можно было убрать память. Восприятие чего-то поменять — да, но чтобы прям забыть…

Но ожога же у неё нет.

А ещё проснётся не пойми где. Вот задача.

«Есть у тебя кто дома?» — наконец отправил Пашка Толику. Ему понадобится помощь, как ни крути.

Очень повезло: Толикова родня свинтила куда-то на выходные, что в их семье происходило часто (на то Пашка и рассчитывал), а сам Толик оказался дома и один.

Пионова, с виду довольно миниатюрная, была на деле неипически тяжёлой ношей. Сначала Пашка попробовал нести её на руках, но сдулся ещё на пути к забору школы. Пришлось полузакинуть Люську на себя, чтобы доволочь, как какой-то мешок, до дороги к такси.

Потом младший Соколов вынужденно подался в херовые актёры, опасаясь, как бы водила, чего доброго, не вызвал ментов: усаживая спящую Пионову на заднее сиденье, Пашка бормотал, что сейчас, мол, быстро приедем и даже «спи, любимая» ввернул, хотя в норме Пионовой такого бы не сказал в жизни, и вообще было это тупо и странно.

Вынимать Люську оказалось сложнее, спасло только то, что она реально спала, то и дело шевелясь, и даже умудрилась приобнять Пашку за шею, так что таксист, слегонца заёрзавший, унялся.

А вот Толику вид Пашки и Пионовой не понравился абсолютно.

В лифте Соколов-младший взял Люсю на руки опять, и, вероятно, выглядел максимально необычно.

— Короче, можем ей сказать, что мы пришли раньше? Утром там, допустим? — попросил Пашка, когда её уложили на Толикову кровать и накрыли пледом. — Ну, когда проснётся. Можно даже, что прибухнули ещё с тобой и она отрубилась?

— Ты чем Люську накачал? — подозрительно уточнил Толик с выражением лица нехорошим.

— Это не я! — вскинулся Пашка.

— А кто? И как она с тобой оказалась⁈

— Вот это нам и надо будет ей объяснить, когда проснётся. Желательно, правдоподобно.

— Ты сначала мне объясни и желательно правдоподобно, — сдвинул брови Толик. — Пошли на балкон.

Закурив, Пашка какое-то время думал.

— Ну короче, — объявил в итоге он, — Люся попала в беду, а я её спас. Лучше бы ей особо не помнить, что случилось, но я понятия об этом не имею.

— И в какую беду она попала?

— Вот веришь: не знаю.

— Слушай, чувак, — совсем посмурнел приятель. — Ты ко мне домой приволок девчонку в отрубе, судя по всему, упоротую чем-то. Люську я знаю, она бы ничего подобного сама не сделала. Ты вроде тоже. Но охереть как странно себя ведёшь в последнее время. Я втёмную в таких мутках участвовать не буду, и лапшу Люсе на уши вешать — тоже. Колись давай.

— Короче, с Пионовой что-то сделала её подружка, — объявил Пашка, — чтобы мне типа место моё указать. Тварина редкостная. Чё она… чё она ей дала, а может, и вколола даже, я без понятия. Чё Люська помнит — тоже. Но что она была у той подружки, помнит, я так думаю. Я в её телефон залез, там она мамке пишет, что с той тусит. Сегодня ещё писала, в час дня, кажется.

— Ты куда влез, братан? — выпучил глаза Толик. — Ещё и деваху нормальную вляпал!

— Между прочим, — не сдержался Пашка, — подружка эта — баба братца твоей Яны. Ты вот знаешь, что он — натуральный гопник? В смысле, прям совсем: с ножом бегал и всё такое. Бабки косил.

— Бля. — Хмурость Толика резко изменила тональность, и он сел на пуф, уперев колени в панель балкона. — Да, это я знаю. Яна говорит, что он резко исправился, но я не особо верил. Он к Люсе привязался, что ли⁈

— Не он. Его деваха. Она — Люсина одноклассница. Тоже больная на всю голову.

— А ты каким боком?

— Да он гопнуть меня пытался, а я отмахался. Вот она мстит.

— Дела, — склонил голову Толик. — Надо с Яной побазарить.

— Макс, скорее всего, не в курсах, — заспорил Пашка. — Давай… разберёмся, что Люся помнит для начала. А там решим. Чтобы дров не наломать.

— А, может, «скорую» вызвать? — опять напрягся Толик. — Чем её накачали? А если дуба даст?

— А когда в больничке в крови наркоту обнаружат? — после секундной паники нашёлся Пашка. — Думаешь, Люся спасибо скажет? Спит же вроде, не бредит там или что. Дышит нормально, все дела. И так жопа.

Спокойнее и понятнее Толику явно не стало.

Тормошить Люську они начали около десяти вечера. Пашка рассудил, что лучше ей быть осоловелой и соображать похуже.