Функциональная анатомия здоровья - Бубновский Сергей Михайлович - Страница 6

Старики страдают остеопорозом, потому что их мышцы одряхлели и в связи с этим пропал метаболизм (микроциркуляция). Нет мышц — нет питания.

Молодые страдают остеопенией (локальным остеопорозом) в результате хирургического вмешательства в организм при совершенных бессмысленных операциях по удалению грыж позвоночника.

Что происходит при операции? На снимке МРТ (КТ) можно увидеть только позвоночный столб — глубоких мышц позвоночника на МРТ не видно. Мышцы в статике непонятны: они на 80 % состоят из воды, поэтому МРТ их не видит. И большинство врачей тоже не хотят их видеть, но это уже другая медицина.

Я всегда задаю аудитории вопрос: зачем человеку мышцы и связки? И в 99 % случаев получаю такой ответ: чтобы двигаться и держать кости. Да, конечно, это двигательная функция мышц. Но чтобы проникнуть к МПД, надо ли их как-то убрать или разрезать? Это может вызвать и кровотечение, и рубцы со спайками в недалеком будущем и. новые боли, новые грыжи! В случае устранения или отодвигания околопозвоночных мышц легко повредить дуральный мешок. В результате произойдет вытекание спинномозговой жидкости, и в лучшем случае это может привести к параличу, а в худшем (если это произойдет в более высоких отделах позвоночника, например, в шейном отделе) — к летальному исходу. К сожалению, такие исходы операции тоже случаются — недаром после операции по удалению грыжи МПД рекомендуется в течение трех месяцев носить корсет и исключить двигательные нагрузки! К сведению, после такой операции можно получить и инвалидность на один год с возможным продлением. Пациентка, о которой я писал выше, справилась с серьезной проблемой за три месяца на тренажерах — без крови и рубцов на теле! В результате женщина стала здоровой!!!

СПОНДИЛОДЕЗ

Фиксация трех позвонков (спондилодез), которую выполняют при компрессионных переломах позвоночника, выключает глубокие мышцы минимум трех позвонков, что приводит к нарушению кровоснабжения этой зоны позвоночника. Впоследствии результаты подобного вмешательства могут быть весьма плачевными, причем даже в недалеком будущем.

На мой взгляд, операция на позвоночник — это страшно. Повторяю, грыжа МПД — это не пуля, не сломанный кусок кости, вошедший в спинной мозг и повредивший корешок, минуя сосуды, другие нервы, оболочки спинного мозга, мышцы и связки. Прямо полтергейст какой-то!

В то же время правильная (!) программа движений позвоночника справляется с этими 5—15-мм (размеры грыж) некротическими элементами диска без последствий. Мышцы доставляют фагоциты к зоне грыжи, и они переваривают ее без проблем. В результате воспаление уходит (мышцы дренируют отек), и фагоциты покидают поле боя. А операция делает их более «злыми», и они пожирают все вокруг, так как мышцы в таком случае не работают.

В учебнике по анатомии для студентов, будущих врачей, этого нет, поэтому после окончания медицинского института они ничего, кроме НПВС, не выписывают. Получается, что их учат не анатомы и физиологи, а фармакологи!

А хирургия — штука дорогая! И в прямом и в переносном смысле.

* * *

* * *

Кстати, о хирургии. А вы не задумывались над тем, что такое операция? Объясню в двух словах, что происходит во время операции.

Из этого следует, что хирурги не восстанавливают здоровье — они либо спасают жизнь (честь им и хвала за это!), либо отрезают все, что, с их точки зрения, надо отрезать (ампутировать, резецировать). И если пациент согласился на операцию, ему остается только верить этим врачам.

Но есть еще один очень важный аспект любой операции, в котором хирурги не очень хорошо разбираются, но, к сожалению, вмешиваются в него — это физическая реабилитация после операции. Хирурги, конечно, могут дать совет или направление, но непосредственно реабилитацией хирурги заниматься не должны. Но ведь советуют! Пациенты, особенно в России, очень часто им верят и практически перестают двигаться, особенно после операции на позвоночнике. Это касается и травм позвоночника. Я постоянно сталкиваюсь с такими случаями, когда пациент пришел ко мне не через 4–5 дней после операции, а спустя 6—10 месяцев. За это время у него уже возникли мышечная атрофия, контрактуры и новые боли, у него депрессия, а его карманы набиты обезболивающими лекарствами (НПВС).

В Европе и США таких пациентов отправляют на реабилитацию на четвертый день после операции, будь то операция на спине, суставах или сердце: палатный режим очень дорог, да и зачем лежать? К сожалению, в наше время на первое место вышла стоимость лечебных мероприятий. Но что такое здоровье? Здоровье — это труд, терпение и послушание в выполнении реабилитационных процедур. Но этого как раз и не хватает большинству прооперированных, а хирурги этому не учат.

Итак, если вы страдаете от острых болей в спине, то примите правильное решение. Я уверен, что необходимо пройти лечение в центре современной кинезитерапии, где пациентам предлагают лечение с помощью лечебных тренажеров, сауны и криотерапии, диафрагмального дыхания и силового стретчинга. А если вы хотите иметь проблемы на всю оставшуюся жизнь, рискните пойти на операцию. Но что будет после операции? Корсет, запрет на физические нагрузки и беременность (женщинам), инвалидность. Выбор за вами!

В последние годы (после 2000 г.) все чаще встречаются пациенты с тяжелыми осложнениями после оперативных вмешательств на позвоночнике, которые проводятся при компрессионных переломах позвоночника. Причем подобные операции (например, транспедикулярная фиксация, особенно в комбинации со спондилодезом, то есть наложением металлических конструкций на несколько позвонков в области перелома даже одного позвонка) стали проводить не только в острый период, например, сразу после травмы (ДТП или падения с высоты), когда пациент доставляется в стационар в бессознательном состоянии и ему проводится интенсивная терапия, целью которой является поддержание функций жизненно важных органов при абсолютной нестабильности позвоночника (при нарушении вертикальной оси со смещением зоны перелома в разные стороны), но и спустя достаточно продолжительное время после травмы (через 2–3 недели). Пациент при этом может находиться в стационаре, когда непосредственной угрозы жизни, казалось бы, уже нет, но хирурги все равно убеждают его в необходимости такой операции и уговаривают на ее проведение.