Девушки, которые лгут - Айисдоттир Эва Бьёрг - Страница 14

Выражение любопытства на лице Сайвара сменилось саркастической ухмылкой.

– Что? – спросила Эльма, когда её терпение наконец лопнуло.

Ухмылка тут же исчезла, и Сайвар, опустив глаза, попытался создать видимость, что погружён в изучение разложенных перед ним бумаг:

– Ничего. Всё нормально.

– Сайвар, скажи, в чём дело. У меня что, кетчуп на лбу? Или что?

Он снова поднял глаза и покачал головой:

– Нет. Свитер.

– Свитер? – Эльма опустила взгляд. На ней был толстый вязаный свитер, на рукавах которого успели образоваться многочисленные катышки. – Теперь что, этикеткой наружу носят?

– Я надела его наизнанку? – пробормотала Эльма, не поднимая глаз и чувствуя, что краснеет.

Она действительно надела свитер наизнанку. Шёл пятый час, и она уже успела побывать в лаборатории патологоанатома в Рейкьявике и вернуться в участок. Однако до сего момента никто не обратил её внимания на этот казус – возможно, окружающие тоже его не замечали.

– Может, теперь мода такая, – произнёс Сайвар.

Эльма усмехнулась и встала со стула:

– Да нет конечно! У меня есть время, чтобы…

В этот момент дверь открылась, и вошёл Хёрдюр, поэтому Эльма снова опустилась на стул. С переодеванием пришлось повременить.

– Патологоанатом не смог определить точную причину смерти. В дыхательных путях Марианны обнаружена кровь, так что её, вероятно, ударили в лицо. Также имели место внутреннее кровоизлияние и удар по голове, и сложно сказать, что же конкретно привело к смерти, но, вероятно, сути дела это не меняет. Нам известно, что она скончалась от побоев, и этой информации нам достаточно, – с места в карьер начал Хёрдюр, едва усевшись.

Эльма взглянула на лежавшую в центре стола фотографию Марианны. Именно этот снимок они разослали информагентствам, когда было заявлено об исчезновении женщины. Это фото Марианна выставила на своей странице в соцсети – селфи, которое она, видимо, сделала по какому-то особому поводу. По крайней мере, было заметно, что предварительно она навела красоту: чёрная кофта без рукавов на бретельках, уложенные волнами волосы, сардоническая улыбка на подкрашенных красным губах. Невозможно было поверить, что это та же самая женщина, чьё тело сегодня утром лежало в лаобратории на столе для вскрытия.

– Есть некоторые детали, которые, как я помню, показались мне странными, – вступив в разговор, Эльма пересказала свои соображения, возникшие при очередном прочтении документов по делу Марианны, наиболее важные, по её мнению, пункты.

– Из того, что ты упомянула, вряд ли что-либо могло послужить нам тревожным звоночком, когда мы расследовали её пропажу весной, – отреагировал Сайвар, когда Эльма закончила. – Полный холодильник и бельё в стиральной машине едва ли могут быть свидетельствами того, что её убили.

– Нет конечно, но они всё же намекают на определённый душевный настрой, – сказала Эльма. – Я имею в виду, что не выглядело так, будто она собирается покончить жизнь самоубийством. Наоборот, всё указывало на то, что Марианна планировала вернуться домой и провести выходные с дочерью. И ещё: почему бы ей было не выбрать уик-энд, когда дочери не будет дома? Хекла ведь через выходные ездила к патронатной семье в Акранес. Почему Марианна решила осуществить свой план именно тогда, когда девочка должна была остаться дома?

– Да, задним числом, конечно, легко рассуждать, но совершенно бесполезно, – спокойным тоном изрёк Хёрдюр. – Теперь-то мы знаем, что это не было самоубийством, поэтому какой прок размышлять, на что нам следовало бы обратить внимание по горячим следам? Сейчас нам известно, что в тот день Марианна куда-то отправилась из дома. Во сколько она закончила работу?

– В двенадцать, – ответила Эльма. – Хекла вернулась из школы в четвёртом часу, и Марианны дома не было, однако она пыталась дозвониться до дочери в 14:27. Это её последнее действие в телефоне.

– Понятно, значит, мы можем исходить из того, что она вышла из дома в промежутке между двенадцатью и тремя, – констатировал Хёрдюр.

– Ну, вообще-то, не имеется никаких подтверждений тому, что она заезжала домой, – заметила Эльма. – Записку она могла оставить и утром перед уходом на работу.

– Но нам известно, что на работе она находилась до двенадцати, верно? – переспросил Хёрдюр. – А где она, кстати, работала?

– В подрядной компании, которая в основном занимается подготовительными работами в сфере строительства. Марианна сидела там в приёмной, – пояснил Сайвар. – И да: её коллеги подтвердили, что на работе она находилась до двенадцати.

– Хорошо, значит, она могла выехать из города в промежутке между двенадцатью и…

– Сигнал её телефона был зафиксирован в 15:07 вблизи Акранеса, – добавила Эльма.

– Вот, – кивнул Хёрдюр. – Значит, до Акранеса она доехала. Вопрос в том, находилась ли она одна либо в чьей-то компании. И ещё: что её привело в Акранес?

– Возможно, она собиралась с кем-нибудь встретиться? – предположила Эльма.

– Ей никто не звонил и не отправлял сообщений по электронной почте, – сказал Сайвар. – По крайней мере, в её компьютере и в телефоне никаких тому подтверждений не обнаружилось. Единственная причина, по которой она бывала в Акранесе, это чтобы привезти или забрать Хеклу.

– Есть ли вероятность, что Марианна подумала, что Хекла в Акранесе? Она ведь звонила ей несколько раз между половиной второго и половиной третьего, – проговорила Эльма.

– С чего бы ей было так думать? Хекла же была в школе, верно? И обычно приходила домой из школьного бассейна в три, – пожал плечами Сайвар. Откинувшись на спинку стула, он скрестил руки за головой. – Весной мы всё это уже обсуждали. Хекла не в курсе, зачем Марианна пыталась до неё дозвониться, и у нас нет никаких данных по поводу того, что ей могло понадобиться в Акранесе и почему автомобиль оказался в Бифрёсте.

– Я понимаю, – вздохнула Эльма. – Но теперь нам придётся это выяснить.

Некоторое время в помещении стояла тишина. Её нарушил Хёрдюр, постучав ручкой по столу:

– Нам не остаётся ничего иного, как возобновить расследование – опять провести допросы и изучить вещдоки. В общем, рассмотреть всё заново, но уже под иным углом. Наверняка существует что-то, что мы упустили из вида изначально.

– Однако, учитывая недостаток улик, есть ли вероятность, что это дело рук кого-то, с кем Марианна не была знакома и не состояла ни в каких отношениях? – Эльма знала, что такие случаи самые трудные для расследования: никакой видимой причины, убийство по стечению обстоятельств – просто не тот человек оказался не в том месте.

– Вероятность-то есть, – кивнул Сайвар. – Но такое большая редкость.

В Исландии убийства редко происходили по воле случая – обычно всегда существовала какая-то причина, какой бы незначительной она ни казалась, будь это хоть ссора в баре или тёрки с соседями.

Эльма посмотрела в окно, за которым проходили кутающиеся в утеплённые куртки люди. Они шли, втянув голову в плечи и пряча лицо от порывов ветра.

– Машину бросили недалеко от автобусной остановки в Бифрёсте, так что тот, кто её там оставил, предварительно избавившись от трупа, вполне мог сесть на следующий проходящий автобус, – сказала Эльма.

– Да, и если бы не минуло уже семь месяцев, ещё оставался бы шанс, что водитель кого-нибудь вспомнит, – Сайвар устало потёр себе лоб.

– Последними Марианну видели её коллеги, так? – продолжила Эльма.

– Так, и мы их тогда опросили, но у них ничего не вызывало подозрений.

– А человека, с которым у неё было назначено свидание, значит, зовут Хафтор, – вспомнила Эльма.

– По его словам, они так и не встретились, – кивнул Хёрдюр. – Он ей звонил несколько раз, но она не ответила. Его звонки зафиксированы в распечатке.

– А алиби у него было? – перечитывая материалы дела перед их совещанием, Эльма лишний раз удостоверилась, что многие факты звучат неубедительно.

Сайвар снова пожал плечами: