Последний русский - Панов Евгений Владимирович - Страница 19

– Понятно. – Я вновь посмотрел на стоящих в прежней позе кронов, – Ну а с ними-то что теперь делать?

– Если ты не примешь их клятву, то они убьют себя. Так что решать тебе. – Гелла посмотрела мне в глаза. – Но если ты всё же примешь её, то более преданных воинов у тебя не будет.

«Эль, что известно о кронских обычаях?» – Я мысленно обратился к симбиоту.

– А ничего не известно, – раздался в голове, как мне показалось, озадаченный голос Эльки. – Так что, командор, тут уж ты сам как-нибудь.

Вот ведь, блин, незадача. Ладно, что-нибудь придумаем. Попробую довериться интуиции. Как там звучал Кодекс чести русского офицера? «Душа – Богу, сердце – даме, долг – Отчизне, честь – никому!» Вот его и возьму за основу.

– Ваш Дух принадлежит Бесконечности, ваше сердце – звёздам (кроны ещё называют себя «Дети звёзд»), долг – Семье, честь – никому! Встаньте, воины-кроны. Ваша клятва услышана и принята.

Блин, меня просто захлестнул ментальный поток эмоций. Я едва на ногах устоял от восхищения, обожания, безграничной верности и преданности, готовности умереть за меня или растерзать любого, на кого я укажу. Мне даже пришлось выставить ментальный щит. Вновь посмотрев на Геллу, я увидел точно такие же эмоции в её глазах. Вот торкнуло-то девку.

В баронство отправились на моём корабле. Всё же баронесса смогла меня уговорить. Я, Гелла и пятеро кронов, которые сейчас находились в учебных капсулах. Атланские капсулы восприняли их абсолютно нормально. Всё же кроны – это творения атлан. И теперь принесшие мне кровную клятву кроны со всем старанием впитывают новые знания. Так что скоро у меня будет полноценная команда, с которой можно идти в бой.

На Геллу корабль произвёл просто неизгладимое впечатление. Если те же кроны восприняли атланский крейсер как само собой разумеющееся (ну а на чём ещё, по их мнению, должен летать тот, кого признали Наследником?), то она была просто поражена. А уж характеристики повергли её в шок. То расстояние до системы Арилии, которое баронесса на своём корабле, достаточно быстром для Содружества, преодолела за месяц, атланский крейсер пролетит за неделю. Так что у нас с баронессой была целая неделя для того, чтобы отдаться страсти. Вернее, не неделя, а 7 ночей. Дни у меня были заняты учёбой и тренировками. А чтобы моя подруга не скучала, я попросил искина показать ей наши, русские фильмы с переводом на Общий язык. И этот кристалло-бионический истукан, хоть и с интеллектом, не нашёл ничего лучше, чем демонстрировать Гелле советские фильмы о Великой Отечественной войне. Дескать, он военный корабль и фильмы у него военные. Надо сказать, что Гелла смотрела их буквально не отрываясь. На третий день, когда я смывал под душем пот после тренировки в спортзале, искин вдруг потребовал, чтобы я срочно прибыл в кают-компанию. На борту ЧП. Не обсохнув, я быстро облачился в свой комбез и бегом бросился по коридору. В кают-компании на диване лежала Гелла и, уткнувшись лицом в подушку, рыдала.

– Гелла, что случилось? – Я попытался оторвать её от насквозь мокрой подушки. – Искин, твою растак, что здесь произошло?!

– Да ничего особенного, командор, – раздался виноватый голос. – Просто показывал фильмы, а госпожа баронесса вдруг после просмотра последнего зарыдала.

– Та-а-ак! И что ты ей показывал? Надеюсь, не мыльные сериалы?

Искин аж фыркнул в ответ:

– Нормальные фильмы. «Ночные ведьмы» и «А зори здесь тихие».

Гелла подняла зарёванное лицо с подушки и громко всхлипнула. Я нежно обнял её и прижал к себе, гладя по спине. Вместо успокаивающего это возымело обратный эффект. Девушка вновь зарыдала, только теперь в качестве жилетки для слёз была моя грудь. Хорошо, что комбез непромокаемый, а то его можно было бы выжимать. Наконец, окончательно проплакавшись, Гелла отстранилась и, отвернувшись, принялась вытирать лицо платком.

– Ну и что тебя расстроило, моя дорогая? – как можно ласковей спросил я.

Гелла повернулась ко мне, и слезинки скатились из её глаз:

– Они погибли. Они все погибли. Эти замечательные девушки все погибли, – чуть слышно прошептала она.

– Скажи, это всё так и было на самом деле? – спросила она, чуть успокоившись.

– Конечно, художественный вымысел в этих фильмах есть, но за основу взяты реальные события. Например, «Ночными ведьмами» враги называли девушек из легкобомбардировочного полка. Они летали на самых примитивных самолётах, сделанных из дерева и ткани, и их можно было сбить практически из любого оружия. Поэтому боевые вылеты они производили ночью.

– А ведьмы – это вообще кто? – Гелла поёрзала у меня на коленях, устраиваясь поудобнее.

Пришлось довольно долго объяснять, кто такие ведьмы и что они делали.

– Но я всё равно не поняла, почему этих девушек так называли?

– Тут много версий. – Я вздохнул. – По одной из них, за истошный визг. Самолётики-то были такие, что вспыхивали от одного удачного попадания пули и сгорали в считаные минуты. Горели девчонки. Горели заживо. И визжали от нечеловеческой боли. А в ночной тиши и с высоты звуки далеко слышны.

Гелла снова зарыдала.

– Может, больше не будешь смотреть такие фильмы? – в очередной раз хоть немного успокоив свою подругу, спросил я. – У нас и комедии есть замечательные.

– Нет, я буду их смотреть. – Гелла упрямо вскинула голову. – Комедии я тоже посмотрю. Потом. Но вначале я хочу понять твой народ, понять, кто такие русские, кто такой ты сам. Оказывается, наши народы очень похожи. Мы, арилийцы, тоже много пережили, и мы тоже никогда не сдаёмся, но вы, русские, это что-то неописуемое. Мой искин, основываясь на тех фактах, что дал твой, выдал результат, по которому вы в той войне вообще не должны были победить. Но вы выстояли и победили. А потом вы стали делать совсем нелогичные и непонятные действия. Вы стали кормить своих вчерашних врагов. Вы строили для них дома и больницы, вместо того чтобы уничтожить всех от мала до велика. Я не понимаю этого.

– Нас, русских, вообще никто понять не мог. Такие вот мы не логичные. Мы можем броситься с гранатой в руках под вражеский танк, а потом прийти на землю врагов и кормить их детей. Такой мы народ. Для нас враг – это тот, кто стоит против нас на поле боя. К остальным мы относимся вполне терпимо. Этим все и пользовались всю историю моего народа. Однако приходило время, и русские, которые были до этого в ленивой спячке, просыпались и спрашивали со всех по всем счетам. И не важно, насколько сильны наши враги. Победа всегда будет на нашей стороне. Потому что мы за правду и за справедливость. Вот так вот. А комедии ты всё же посмотри. Дух народа познаётся не только в горе, но и в радости.

– И ты теперь так же поступишь с аграфами? Убьёшь тех, кто встанет у тебя на пути с оружием, и пощадишь остальных?

– Аграфы уничтожили мой народ. Причём сделали это дважды. Так что спрос с них будет другой. Я сотру даже воспоминания о них.

Глава 5. Баронство Арилия

– Элька, вот скажи мне, почему искин с базы не развился в полноценную личность? Ведь на него была записана психоматрица последнего императора Атланской империи. У него вроде и эмоции какие-то присутствуют, но чувствуется, что что-то не то. – Я сидел в рубке и задумчиво смотрел на обзорные экраны, на которых мелькали всполохи гиперполя. Кстати, смотреть на них обычным людям не рекомендуется. Считается, что от этого можно сойти с ума. А мне вот нравится. Может, потому, что я теперь не совсем человек, а может, это как раз все остальные людьми могут считаться с большой натяжкой.

– Ну, изначально он всё же стал личностью. – Элька перешла на голосовое общение и транслировала свою речь через динамики рубки. – Но не стоит забывать, что искин хоть и был на тот момент самым совершенным, но это всё же кристаллический искин, а не био. Так что скопированная в него личность точной копией той, живой, всё равно не станет. Ну и учитывай, сколько прошло времени. Да и я тоже отчасти виновата. – Элька вздохнула. Вот ведь актриса. – Когда искин копировал свою личность в меня, то произошёл какой-то сбой, и в итоге получилась совсем другая личность, то есть я, а та, изначальная, уже не была прежней, а стала более ближе к искусственной. Вот как-то так. Немного сумбурно.