Вадбольский 3 (СИ) - Никитин Юрий Александрович - Страница 2

— Если соврал, сам переломаю кости.

— Ты само очарование, — заметил я. — Пожалуй, возьму тебя на работу.

Через несколько минут из ресторана выскочил тот, который бегал с сообщением, сказал ошарашено:

— Велено сопроводить к хозяину.

Я подмигнул амбалу, пошёл вперед. Охранник пытался показывать дорогу, я снисходительно бросил ему, что знаю здесь ещё от и до, даже сколько бутылок контрабандного коньяка из Франции лежит в каком углу подвала.

Пройти пришлось через два зала, достаточно уютно, за столами мирно обедают и чинно пьют солидные господа, не про каждого скажешь, что главарь местной банды, есть наверняка и коммерсанты, сотрудничающие на взаимовыгодных условиях, Маркс был прав. Или будет прав.

Мы вышли на веранду, вид на расстилающийся внизу город отсюда в самом деле великолепный.

Охранник остался у входа на веранду, а я прошёл к столику с сидящим за ним Шершнем, отодвинул стул, не спрашивая разрешения, сел.

У него сузились глаза, вряд ли в его окружении кто-то позволяет такую дерзость.

На правах хозяина он заговорил первым, голос прозвучал мощно и уверенно:

— Мальчик, что заставило тебя так рискнуть?

— Вы рискуете больше, — ответил я вежливо, — вообще опасно вот так встречаться на открытой веранде. Думаю, те, с кем здесь ведёте переговоры, вам говорили?

Он смотрел на меня в упор, я видел в его глазах затаённую радость, что вот я сам по своей воле оказался в его логове, отсюда уже не выйти живым, и в то же время некоторое опасение, ну не полный же я идиот, чтобы явиться без какого-то козыря в кармане?

— Риск, — сказал я, — благородное дело. Или дело благородных? Ибо, когда рискуют неблагородные, это чревато боком, как говорят в Одессе. Вот сейчас двое искуснейших стрелков-шарпшутеров, их ещё можно называть марксманами, держат вас на прицеле.

Он повел глазом по сторонам, усмехнулся. Это здание под его контролем полностью, а то и вовсе принадлежит ему. Стрелков я мог расположить разве что на крыше дома через улицу, а до него саженей сто, пуля просто не долетит.

— Понимаю, — сказал я. — Нужны доказательства? Смотрите на фужер с таким великолепным вином в вашей руке…

Он опустил взгляд на бокал, тут же нечто блеснуло так коротко, что вряд ли кто-то заметил, разве что хорошо натренированные телохранители могли бы.

Мелкие кусочки стекла брызнули во все стороны, вино плеснуло в ладонь Шершня.

Я сразу же прошипел люто:

— Сидеть! Вздумаете подняться — второй не промахнется. Да и этот не промахнулся, как вы понимаете.

Он уже привстал было, готовый сорваться с места, до безопасного входа внутрь ресторана всего шагов десять, но пули летят быстрее, знает. Лицо лишь мгновение было перекошенным в страхе, но тут же снова полное самообладание, медленно опустился в кресло и посмотрел на меня холодными глазами.

— Как это…

— Винтовка Бердана, — сообщил я любезно. — Сейчас их демонстрируют императору и уговаривают заменить в нашей армии кремниевые, как устаревшие, на их модель. Мне кажется, хороша. И дальность, и точность.

Он исподлобья покосился на крышу дома на той стороне улицы. Посылать туда людей бесполезно, если эта новая бьёт так далеко, то стрелки могут сидеть и на дереве вон в скверике, и на крышах домов справа и слева по улице.

— Значит, — сказал он тяжёло, — ты не один. Кто-то за тобой стоит.

— Возможно, — ответил я уклончиво. — Но я пояснил свою позицию?

Он пробормотал:

— Да. И что ты хочешь?

— Не тыкай дворянину, смерд, — сказал я.

Он нашел в себе силы чуть усмехнуться.

— И что вы хотите, ваше благородие?

Мата Хари в полном стелс-режиме поспешно взлетела повыше, разбить лазером фужер смогла чуть ли не впритык, а больше разбивать вроде бы ничего не потребуется.

Железный человек, подумал я, всматриваясь в Шершня, быстро взял все эмоции под контроль, моментально понял, что если пуля не ударила в голову, то это лишь моя карта в игре, а насколько козырная, покажет разговор и последующий торг.

— Хочу немного, — ответил я, — я вам не переходил дорогу, насколько понимаю. Значит, кто-то заказал. Кто?

Он спокойно смотрел на меня рыбьими глазами, хотя я видел как учащённо бьётся его сердце, как толчками идет кровь по артериям и венам, как разогревается мозг от усиленной работы.

— В нашем деле, — проговорил он чуть осипшим голосом, — заказчики предпочитают оставаться в тени.

— Понимаю, — согласился я, — но вы тёртый жук, неужели не попытались узнать, кто вас использует?

Он сдвинул плечами.

— Он использует меня, я использую его, это называется сделкой. Кстати, обоюдовыгодной. Хотя теперь я должен буду приложить больше усилий для выполнения заказа, а это добавочные средства. Уже с моей стороны и за мой счёт.

Я не сводил взгляда с его вроде бы застывших глаз, это другие пусть так видят, но я замечаю и фиксирую микродвижения, а зеттафлопник подаёт развернутый анализ. Шершень ещё же боится, но боится как опытный военный, что прошёл много сражений и понимает, на войне убивает не только он, но могут и его.

— А не подумали, что это была ваша последняя сделка?

Он вздохнул.

— Возможно. Но крупные заказчики передадут заказ тому, кто встанет на моё место. К примеру, Волку, Настырному или Ктырю — это вожаки воровских общаков, что держат другие районы.

Я подумал, поднялся.

— Советую вам сидеть до тех пор, пока не покину ресторан и этот район. Если попытаетесь уйти… увидите, насколько мои снайперы… это такие стрелки, хороши.

Он проговорил, не шевельнув ни пальцем:

— Никто вас не задержит. Я могу отдать приказ?

— Валяйте.

Он жестом подозвал одного из телохранителей, шёпотом сказал, что вот этот курсант должен уйти отсюда без помех, а кто попытается задержать, будет иметь дело лично с ним.

Я видел недоумение на лице амбала, слишком быстро поменялся расклад, видел разлетевшийся вдрызг бокал с вином, должен догадаться, потому кивнул и отошёл на прежнее место, где быстро переговорил с двумя другими, один сорвался с места и быстро ринулся вниз.

— Никто вас не задержит, — повторил Шершень.

Лицо его оставалось бесстрастным, хотя понимает, что раз уж он вынужден отрабатывать контракт до конца, то я должен прикончить его вскоре. Но ещё знает, контракт перейдет кому-то ещё, а мне лучше иметь дело с угрозой, которую уже знаю.

Но это бабка надвое сказала, я могу поступить так и эдак, от молодого курсанта никто не ждет многоходовой игры.

Молодец, тёртый калач, я поднялся и неспешно пошёл с веранды, наблюдая глазами Маты Хари как зашевелились внизу. Часть боевиков покинула готовые к бою места, другие убрали оружие и разбрелись.

Я вышел к автомобилю, Тадэуш выскочил и распахнул передо мной дверь. Лицо белое, сам натянут, как струна, за спиной два клинка, а на поясе два ножа. Под рубашкой кольчуга, молодец, готов ко всему, хотя я не давал приказа вооружаться.

— Ваше благородие?

— Едем домой, — сказал я расслабленно. — Пусть ломает голову, кто же из сильных мира сего за мной стоит. Это его займет… на какое-то время.

Глава 2

С того дня Мата Хари висит над районом, что контролирует Шершень. Там кроме бандитов ещё и десятки тысяч непричастных к его криминалу работяг, торговцев, ремесленников, хотя все отстёгивают какие-то деньги за «защиту», что вообще-то не чистое вымогательство, без защиты банд Шершня на район в самом деле наложат загребущие лапы соседи, те же банды, как он сказал, Волка, Настырного или Ктыря, и не факт, что придётся платить меньше.

За неделю наблюдений, когда я сидел, как на иголках, ожидая покушений уже более изощренных и мощных, сумел узнать о возможностях Шершня побольше, не только рэкетом занимается этот вор, не только им.

Сегодня заметил среди идущих на службу одинаковых людей знакомое лицо, это же Антонин Дворжак, тот самый следователь, что вёл дело о тяжёлом ранении Глебова.

Повинуясь импульсу, шагнул ему навстречу, он сразу заметил меня, пошёл медленнее, не сводя с меня взгляда.