И снова магия (Возвращение магии) - Клейпас Лиза - Страница 46

Все это приводило его в полное смятение и не давало уснуть, кроме того, за окном начиналась настоящая гроза. Гремел гром, а дождь звучно барабанил в стекла. Гидеон приоткрыл окно на пару дюймов, чтобы впустить в комнату свежий летний запах дождя. Растянувшись на белых простынях, он безуспешно пытался прекратить думать о Ливии Марсден.

Где-то посреди ночи его подняли с постели. Сначала он услышал стук в дверь, потом приглушенное бормотание камердинера:

– Мистер Шоу? Простите, мистер Шоу... Тут вас поджидают... в холле. Я говорил, чтобы леди пришла в более подходящее время... но она не уходит.

– Леди? – Гидеон сел на постели и зевнул, почесывая грудь.

– Леди Оливия, сэр.

– Ливия? – Гидеон не мог скрыть удивления. – Но она не может быть здесь, она в Стоуни-Кросс-Парке.

– И все-таки она здесь, мистер Шоу.

– О Боже праведный... – Гидеон вскочил с постели, словно его ударило током, быстро нашел свой халат и надел его прямо на голое тело. – Что-то случилось? – спросил он. – Как она выглядит?

– Совсем промокла, сэр.

Действительно, дождь все еще идет, подумал Гидеон, пытаясь понять, что привело Ливию сюда в такую непогоду.

– Который час?

– Два часа ночи, – ответил камердинер, в спешке застегивая пуговицы сюртука.

Не тратя времени на поиск домашних туфель и прическу, Гидеон стремительно вышел из спальни, следуя за камердинером в холл отеля.

Это действительно была Ливия. Она стояла посреди маленькой лужицы и улыбалась, хотя ее орехово-зеленые глаза поглядывали на него из-под полей шляпы с явным беспокойством. И в этот момент, глядя на нее из противоположного угла холла, Гидеон Шоу – циник, гедонист, пьяница и распутник – понял, что безнадежно влюблен. Он никогда так не увлекался ни одним человеческим существом. Сейчас же был настолько очарован, что совершенно поглупел. Тысяча ласковых слов кружилась в его голове, и он вдруг подумал, что был настоящим идиотом, когда накануне осуждал Маккену.

– Ливия, – сказал он, глядя на ее раскрасневшееся, в каплях дождя лицо, подумав, что она похожа на растрепанного ангела. – С вами все в порядке?

– Абсолютно. – Ее взгляд прошелся по халату от ворота до босых ног, и она покраснела, поняв, что под ним ничего нет.

Не в состоянии отказать себе в удовольствии дотронуться до нее, Гидеон подошел и взял ее пальто, капли дождя полетели на пол. Он передал его камердинеру, тот повесил на ближайший крючок. Вслед за пальто последовала промокшая шляпа, а Ливия продолжала дрожать, подол ее юбки был в грязи и тоже совершенно мокрый.

– Почему вы приехали в город? – спросил Гидеон.

Ливия пожала плечами, стуча зубами от холода.

– Я хот-т-тела... прогуляться по магазинам... понимаете? Я собираюсь остановиться в Марсден-Террас, а так как это поблизости, я ре... ре... решила навестить вас.

– Посреди ночи?

– Магазины открываются только в девять, – сказала она резонно. – У нас есть время поболтать.

Он бросил на нее взгляд, полный иронии:

– Да. Целых семь часов. Мы будем болтать в холле?

– Нет, в вашей комнате. – Она обхватила себя за плечи, стараясь согреться.

Гидеон поймал ее взгляд, и хотя он был неуверенный, но одно читалось в нем точно – желание продолжения близости, то есть то же, чего хотел он сам. Он видел, что она до сих пор дрожит. Наверное, промокла до нитки и продрогла, подумал он. Нужно срочно согреть ее.

Внезапно Гидеон понял, что принял решение, не дав себе времени на обдумывание. Он распорядился, чтобы лакей отослал карету и чтобы леди Оливию тайно препроводили в ее резиденцию в соответствующий час утром.

Взяв руку Ливии, Гидеон обнял ее за талию и повел в свою комнату.

– Я не застелил постель... Не ожидал гостей в столь поздний час.

– Я рада, что не ожидали, – радостно заметила она, как будто не собиралась пускаться в тайное приключение с ним.

Закрыв дверь спальни, Гидеон зажег в камине огонь. Ливия послушно стояла перед ним, утопая в мерцающих желто-оранжевых бликах огня. Пока он ее раздевал, она молчала и не помогала ему, разве что поднимала руки, когда это было необходимо, потом так же молча перешагнула через платье, упавшее на пол. Гидеон бросал мокрую одежду на спинку стула, осторожно снимая сначала муслин, затем хлопок и тончайший шелк с ее тела. Когда она наконец была раздета, свет камина осветил плечи, стройное тело и длинные каштановые волосы. Гидеона совсем не смущал ее вид. Он быстро снял с себя халат и укутал ее в шелк, хранящий тепло его тела. Ливия тихо ахнула, когда он подхватил ее на руки и уложил на смятые простыни. Затем лег рядом с ней и обнял. Прижимая ее к себе, он прижался щекой к ее голове.

– Так хорошо? – прошептал он.

Она глубоко вздохнула.

– Замечательно.

Долгое время они лежали так, пока скованность не покинула укутанное в шелк тело Ливии и оно не стало теплым и податливым. Тогда она вытянула ногу и одним пальчиком провела по его ноге, покрытой жесткими волосами. Гидеон резко втянул в себя воздух, ощутив ее бедра в дюйме от себя. Их разделял только тонкий шелк, который не помешал почувствовать всю мощь его возбуждения.

– Вы, случайно, не пьяны? – спросила она, придвигаясь ближе.

Гидеон напрягся от прикосновения ее тела к его твердой, чувствительной плоти.

– Чисто случайно, несмотря на все усилия прекратить это раз и навсегда, – сказал он хрипло. – Почему вы спрашиваете?

Она взяла его руку и положила себе на грудь.

– Если вы сейчас меня соблазните, то не смейте потом утверждать, что ничего не помните.

Гладкий маленький холмик под его рукой был слишком притягателен, чтобы отнять руку. Он ласкал ее грудь через шелк халата. Затем проник под него.

– Ливия, дорогая, к сожалению, я почти всегда отдаю себе отчет в том, что делаю.

Она тихонько ахнула, ощутив прикосновение его пальцев.

– Почему «к сожалению»?

– Потому что в такой момент, как сейчас, мое сознание кричит мне, что я должен оставить вас...

Повернувшись в его руках, она закинула одну ногу ему на бедро.

– Скажите вашему сознанию это... – проговорила она и впилась губами в его рот.

Послушавшись, Гидеон слился с ее губами в медленном, продолжительном, нежном поцелуе. Он распахнул халат, словно открыл нежный экзотический фрукт, прижав ее нагое тело к себе. Его губы нежно путешествовали по ее влажной коже. Найдя чувствительное место на шее, где пульс стучал особенно сильно, он прижался к нему языком и губами и стал нежно покусывать, пока она не застонала от удовольствия. Он никогда прежде не испытывал столь сильного желания обладать другим человеком. Шепча ее имя, он прикоснулся к сокровенному месту ее тела, где плоть была шелковой и обильно влажной, и позволил своим пальцам проникнуть внутрь. Ливия вспыхнула, замерла от его прикосновений, руки с неистовством обняли его за плечи.

Гидеон неспешно дразнил ее, наслаждаясь отстраненным выражением ее лица, чувственной беспомощностью женщины, которая стремится не только быть желанной, но и получить наслаждение. Глаза Ливии закрылись, когда она доверилась его нежному искусству, часто дыша и выгибаясь от удовольствия. Она приближалась к пику наслаждения, откинув голову и вытянувшись рядом с ним в струнку.

– Да, – шептал он, тогда как его большой палец ласкал тугой лепесток, – да, милая, так... так... – Он медленно подвел ее к завершению, продолжая прикасаться к курчавым завиткам меж бедер, целуя ее груди, пока она не успокоилась и не затихла под ним. Затем его губы спустились ниже, и он стал покрывать легкими поцелуями ее мягкий живот... и, властно разведя руками ноги, прижался губами к сердцевине ее святая святых.

Ливия громко застонала, когда его язык нашел пик ее чувственности, а палец тем временем проник в гладкое отверстие. Гидеон дразнил и ласкал ее, наслаждаясь ее стонами и ритмичным движением ее бедер, когда они поднимались, стремясь прижаться к его требовательному рту. Чувствуя, как ее мускулы сомкнулись вокруг его пальца, он понял, что она на грани еще одного оргазма, и медленно вытащил руку. Она запротестовала, прижимаясь к нему всем телом. Тогда он лег на нее, раздвинул ноги и вошел одним сильным толчком в ее мягкую, податливую плоть.