Восхождение - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 55

– Смотри, как тебя сейчас сватать к Маринке начнут, – хмыкнул Никита, кивнув вслед жене.

– Да ну! С чего вдруг? – возмутился Василий. – Мы даже и пяти минут друг с другом не говорили за все время знакомства…

– Мельниковы – очень приличный род, – заметил Никита. – Без вассальных обязательств, как и вы. Марина – приятная девушка, достаточно умна, чтобы не остаться в старых девах. Смотри, проворонишь. Через пару лет ее точно под венец уведут.

– Ай, да ну тебя, сват нашелся! – махнул рукой Васька. – Ты лучше расскажи, как у тебя дела в Академии. Еще не получил статус архимага?

– Получить-то можно хоть сейчас, – задумался Никита, останавливая официанта, чтобы снять с подноса бокал с шампанским, – да какой смысл в торопливости? Знания тогда хороши, когда существует база, на которой они стоят. Я много чего знаю, но только сейчас начал понимать, что важна система, а не то, сколько плетений можно за один час продемонстрировать. А как у вас дела? Что думаете делать? Как отец отреагировал на мое предложение?

Никита намекал на недавний разговор во время его визита к Касаткиным. За дружеским ужином он спросил, не желает ли их свободный род присоединить свой герб к клановому? Предпосылки для такого вопроса были, и Никита не с бухты-барахты рисковал. Степан Афанасьевич – отец Васьки – переглянулся со своим младшим братом и осторожно сказал, что хочет подумать. Ну да, все правильно. Зачем сейчас Касаткиным уходить под чью-то руку? Автомобильный бизнес, на котором зиждилось семейное благополучие, процветал. Вот, новую линейку запускают. Купили в Германии технологическую линию, монтируют. Через пару лет в России начнут бегать седаны, кабриолеты, внедорожники новейших модификаций. Так ли им важна клановая поддержка? В политику не лезут, демонстративно дистанцируются от всевозможных коалиций.

– Как будто у нас существуют незнатные кланы, – усмехнулся Никита, отпивая шампанское. – Может, посчитаем? Меншиковы, Балахнины, Абрамовы, Шереметевы, Волынские – это только в Петербурге. А в общем их больше десятка по России, самых влиятельных и мощных. Семьдесят процентов пахотных угодий и десятки миллионов гектаров земли принадлежит им. Крупные концерны, авиастроительство, морские и железнодорожные перевозки, экспорт зерна, продовольствия – это лишь надводная часть айсберга. Я не говорю о миллиардах рублей и другой валюты, аккумулированной на счетах в банках. Если дворян, о которых говорит твой отец, начнут поддавливать, из них сок брызнет. Может, он подсказал что?

– Да в твоей Вологде найдется парочка семей, – Васька покачал головой. – В Петербурге, конечно, никто не даст тебе возможность обзавестись свитой. Многие дворяне уже под присягой, а мелкие ни за что не пойдут в твой клан. Так что ищи в провинции.

– Я понял, что это отказ?

– Не совсем так, – поморщился Васька. – Был бы я старейшиной рода, склонился бы к твоему предложению, потому что вижу в нем перспективу. Предлагал отцу расширить штат конструкторов за счет волхвов-техников. Помнишь, ты рассказывал, как в Албазине модернизировал гоночные тачки? Вот и у меня возникла идея выпускать спорткары с магической начинкой.

Никита дружелюбно улыбнулся. Есть начало. Главное, показать людям путь, по которому они пойдут, развиваясь, а не попадая в зависимость кланов, застывших в своей янтарной комфортной капле. Молодой Касаткин это понимает, но против благополучия семьи выступать не будет. Что ж, останется хорошим товарищем, стратегическим партнером на будущее. Жизнь длинная, извилистая и непредсказуемая.

Сзади подошла Тамара и, положив руки на плечи мужа, весело сказала:

– Так, мальчики, я договорилась! Вася идет к Марине и увлекает девушку приятной беседой!

– Э… – поперхнулся Касаткин. – Я как бы…

– Растерялся, надо же! – Никита переглянулся с Тамарой, и оба засмеялись. – Топай давай!

– А о чем я с ней буду говорить? – побледнел Василий. – Из меня рассказчик, как из козы баянист.

– Марина – девушка романтичная, – подсказала Тамара, – и на этом можно сыграть. Рыцаря на белом коне изображать не надо, фальшь она чувствует за километр. Кстати, можешь не напрягаться. К тебе Мельниковы относятся дружелюбно. Если упустишь момент – потом будешь в самом деле локти кусать.

Василий на негнущихся ногах пошагал в сторону кучки ребят, в которой стояла Марина, а Тамара, вздохнув, спросила:

– Как дела с Касаткиными? Выяснил позицию старейшины?

– Полагаю, они откажутся, – ответил Никита, допивая шампанское. – Васька сам не против вассалитета, но отец изящно увернулся. Видно, дела идут неплохо, вот и не ищет протекции. Хотя так-то странно. Через меня выйти на императора гораздо легче.

– А все потому, что поставщик автомобилей для императорского двора уже давно и прочно застолбил свое право быть первым. И ты его знаешь…

– Волынские, – кивнул Никита. – Из головы вылетело, прости. Но у Васьки есть концепция развития своего бизнеса. Если он донесет идею до отца и деда – мы еще имеем шанс как минимум для альянса.

– Пошли, стратег, – легонько прижалась к нему Тамара, обдавая тонким флером новых духов, совсем не «сонье нуа». – Нас хочет видеть Петр Алексеевич. Желает поговорить.

Надо же, сам Воронцов-старший решил уделить несколько минут молодому волхву. Воодушевившись, Никита предложил жене руку, и они вместе прошли в большую гостиную, где заканчивались приготовления к празднику. Сам Воронцов выделялся на фоне суетящихся слуг как каменная глыба среди бушующего моря. Он спокойно посматривал на сервировку стола, но не вмешивался в процесс, взятый под контроль его женой, высокородной боярыней Анной Дмитриевной.

Темный ежик коротких волос, широкое рязанское лицо, крупный нос и тонкие губы никак не соотносились с ледяным взглядом в глазах. Воронцов нес в себе Дар двух стихий: водной и воздушной. Даже перстни на руках соответствовали им. На левой руке печатка с топазом, из которой исходили прирученные волны воздушных плетений; на правой – перстень с опалом, излучавший холод морских пучин. Серьезный дядька. Ясно, почему он всегда сторонился клановых. Сам по себе мужик, с головой. В разборки не лезет, со всеми одинаково корректен и вежлив.

Увидев Назаровых, Петр Алексеевич, заложив руки за спину, степенно проследовал мимо стола, что-то сказал по пути одному из слуг и, наконец, оказался рядом с ними.

– Поздравляю вас с событием, – вежливо произнес Никита и кивнул. Он не стал первым протягивать руку, ожидая, какую позицию выберет Воронцов.

– Благодарю, Никита Анатольевич, – у боярина в оттаявших глазах промелькнула усмешка. Он-то, старый прожженный циник, все прекрасно понял и первым дал свою ладонь для рукопожатия. – Очень рад, что вы решили откликнуться на наше приглашение. Тамара Константиновна, вы, как всегда, неподражаемы! Как дела у матушки, отца?

Ресницы Тамары дрогнули.

– Спасибо, у них все нормально. Передают привет…

После вежливой пятиминутки Тамара умело покинула мужское общество и ушла обратно к своим подругам. А Воронцов, легонько подхватив Никиту за локоть сильными пальцами, вывел его из большого зала через коридор куда-то в другое крыло дворца.

– Хотел с тобой поговорить в спокойной обстановке, Никита, – доверительно сказал Воронцов. – Ты же не против, если я в силу своего возраста буду так к тебе обращаться?

– Да никаких проблем, Петр Алексеевич, – пожал плечами волхв. – В самом деле, зачем нам условности? Как считаете… Только почему ваше решение о встрече завуалировано? Могли бы и раньше дать мне знать, что хотите поговорить. А теперь открыто ведете меня в кулуары на виду многих гостей. Слухи поползут.

– Вот ты точно определил характер встречи: завуалировано, – Воронцов дошел по освещенному коридору до стеклянных дверей с матовыми стеклами и распахнул их. Оказывается, здесь была небольшая оранжерея с чудными тропическими цветами. Никита знал, что Анна Дмитриевна очень увлекается разведением цветов, но не предполагал, как у нее все здорово получается. Единственный недостаток в этом великолепии – душноватая атмосфера. – Я и рассчитываю на этот эффект. Вариантов для домыслов очень много появляется. А если бы мы встретились официально – сразу же припишут статус договоренности. Ну их, интриганов… Может такое быть, что мы просто решили обсудить вопрос поставки воронцовских вин и назаровских тканей в Европу?