Древняя кровь (СИ) - "Skif300" - Страница 23

Левое крыло – область проживания слуг. Пробежался для интереса: стиль уютного минимализма. Ничего против не имею. Такс! Башню оставим на сладкое, а сейчас в сад!

Последний, для городской черты оказался достаточно просторным. Соток тридцать – не меньше. Причём участок вписывался в естественный изгиб протекающей за ним реки. Не особо и маленькой, на вскидку, метров пятьдесят в диаметре. Довольно оживлённой, за пять минут мимо проплыли две баржи и несколько тяжело нагруженных лодок. Спуск из сада к реке был довольно крутым: подняться без специальных приспособ и помощи сверху было затруднительно. Единственный нормальный спуск начинался сразу возле калитки – покатые ступеньки заканчивались недалеко от воды на маленьком песчаном пляже. Небольшие деревянные мостки, свидетельствовали о том, что прислуга пользуется дармовой влагой для бытовых нужд и стирки. Калитка также защищалась охранными чарами.

Половина садового участка занимали непосредственно сами растения: цветочные клумбы, деревья, декоративный кустарник. Пара скамеек, несколько статуй, обломок каменной плиты с загадочными письменами, придавали этому месту особый шарм. Цивильненько! Часть участка за плитой пустовало. Пожалуй, сделаю там тренировочную площадку.

С торца «флигеля» для слуг неведомый архитектор разместил хозяйственные помещения: каменный сарай для повозок, деревянную конюшню. Привычных «скворечников» на улице не обнаружил, все удобства располагались в доме, сливая отходы в общегородскую канализацию. Что, меня особенно порадовало.

А вот, с осмотром башни вышел затык. По словам Понше, башня зачарована старым хозяином, войти туда никто не может уже более двадцати циклов.

- А где сам дедушка?

- Пропал без следа во время путешествия в Грандалию. Числится умершим! – Понше с показной растерянностью развёл руками.

Мои попытки вскрыть дверь, к успеху не привели. В сердцах саданул по ней магическим кулаком. Что-то мигнуло – и только. Видно, так просто орешек не разгрызть.

Опять развод! – вздохнул я про себя. Ничего, к каждой волшебной дверце существует свой золотой ключик. И мы его обязательно отыщем!

- Обедать! – приказал я на правах хозяина.

После обеда положен небольшой отдых. Провёл его в размышлениях на темы: «Как жить?» и «Что делать?». Вопросы не простые, для решения не хватает информации. Искать покровительства или идти к кому-то на службу, совершенно не прельщало. Предпочитаю, знаете, независимость. Исключение – служба государству, то есть престолу. Опять же, зачем я ему такой нужен? Пока, особыми талантами и достижениями не обладаю. И одно дело, наместник провинции в подчинение у дядюшки, другое - непонятно кто на побегушках неизвестно у кого. Не хочу, и не по чину. Пусть я здесь чужак и инкогнито, но по факту, особа императорской крови. Прогибаться под кого-то по своей воле – моветон. Однако, деньги и защита нужны в любом случае.

Первые можно заработать, вторую обеспечить себе самому. Магические умения и воинскую сноровку также необходимо развивать и совершенствовать.

Итак, идём по порядку. Жёнушка сразу указала стандартный путь для независимого дворянина необременённого излишками дензнаков. Вступить в гильдию наёмников и выполнять различные миссии: рискованные и не очень. Имея средства можно организовать свой отряд, совместив два в одном: охрану своей тушки и зарабатывание денег на жизнь. Идея банальна до невозможности, но мне нравится. Принимая задания от гильдии, можно магию и физику прокачать до упора. Учитывая же, что магов здесь не так и много, смею предположить, что «вкусными» миссиями меня обеспечат под завязку. Риск и опасности? Для многих местных мужчин это норма, познанная чуть ли не с материнским молоком.

Мечты дело хорошее, но не мешало бы осмотреться на земле, поближе познакомиться с городскими реалиями. Узнать, что по чём, пообтереться, чтобы не выглядеть откровенным чужаком.

Решено! Сразу в гильдию не пойду: пару недель поболтаюсь по городу, осмотрюсь. Куплю одежду, пригляжусь к повседневной жизни аборигенов. Заодно, узнаю цены на услуги мага-лекаря. С повреждёнными конечностями нужно что-то делать. А вот шрамы на лице сводить не буду. Побуду некоторое время Квазимодой. Девки вряд ли станут бегать табунами, как раньше. Зато, будущие товарищи-наёмники заценят: уж очень брутальный и мужественный вид придают мне эти «украшения». А девки? Что девки? Деньги есть, остальное приложится. Женитьба тоже не грозит. Уже охомутали.

Планы построил, организм, наскипидаренный мысленными треволнениями, никак не мог успокоиться. После получасовых метаний по комнате, принял решение прогуляться. Начать знакомство с городскими достопримечательностями решил с посещения рынка и каких-нибудь более-менее пристойных забегаловок. Идея была простая: посмотреть, послушать, чем живут обычные горожане. Чтобы, особо не выделяться оделся попроще. В стиле очень бедного дворянина или начинающего торговца с претензией. Тогда мне показалось это неплохой задумкой. Расхожую поговорку, что «встречают по одёжке», я прекрасно помнил, но никогда не думал, насколько буквально воспринимают её некоторые индивидуумы.

Понше с собой брать не стал: к чему лишние глаза и уши? Предупредив его, о целях своей прогулки (мало ли, пусть знает где искать), одетый в неприметную одежду, не привлекая лишнего внимания, выскользнул за ворота.

Ядро города, окружённое старыми стенами, делилось на три неравных части: «верхняя» меньшая, где проживала высшая аристократия, «средняя», для дворян пожиже и состоятельных горожан, «нижняя», населённая ремесленным и торговым людом. Впрочем, данное разделение давно стало условным: в огромных предместьях хватало жителей всех сословий и слоёв общества. Более того, там располагались все административные здания, включая ратушу, тюрьму и казармы городской стражи. Вся активная жизнь сосредоточилась именно в предместьях, превратив пространство за стенами в типичные спальные районы.

По понятным причинам, коня и транспорт из поместья, я задействовать не стал, поэтому до ворот пришлось тащиться на своих двоих. Потом, ещё долго не мог поймать извозчика, частный транспорт в Каленберге оказался развит из рук вон плохо, что навело меня на интересные мысли по поводу личного обогащения. Так как, с деньгами был напряг, приберёг их до лучших времён.

Моей первой целью был главный рынок. Размеры самого большого городского «базара» впечатляли. По нему можно было бродить часами, что в мои планы не входило. Посему я просто потолкался с краю, присматриваясь к поведению людей и разнообразию товаров. Еда, посуда и одежда меня интересовали постольку поскольку. Хотя, поглазеть не экзотические фрукты, странного вида морскую рыбу и распространённые фасоны мужской одежды было познавательно. Позже, надо будет вернуться сюда с гидом, то есть с Планшо, пусть просвещает провинциала.

Хотелось взглянуть на оружие, поделки технического назначения и магические амулеты. Подобное в принципе не могло продаваться в «палатках» и на прочих лотках открытого типа – и я, пробираясь сквозь густую толпу, побрёл в сторону построек, похожих на солидные купеческие лавки.

Внезапно глаз зацепился за высокий, накрытый сверху плотной грубой тканью помост, на котором стояла железная клетка с необычайно толстыми прутьями.

- Смарга! Смарга, поймали, - донеслись до меня голоса из плотно окружившей помост толпы. Сразу же взгрустнулось: как там мой котяра в образе местного чудовища? Нашёл ли себе вторую половинку? В очередной раз попытался дотянуться до него ментально… Не надеясь на ответ, уловил слабый отклик чужого сознания. Перед глазами предстал незнакомый зверь, с два раза меньшеми, чем у Кендоса саблевидными клыками. Но, не это привлекло моё внимание: в животе у зверя шевелилось два маленьких пушистых комочка, которые уже вовсю искали выход наружу: из материнского живота в неласковые объятия большого мира.

Пробравшись сквозь толпу поближе, увидел смарга-самку, уже весьма почтенного возраста. Её некогда белоснежная шерсть пестрела аляповатыми кровавыми пятнами. Хищница почти не шевелилась, сквозь полуоткрытый рот редкими каплями стекала густая слюна. Живыми оставались только глаза. Они смотрели прямо на меня, демонстрируя прямо в мозг безрадостную картинку: мёртвая мать и ещё живые неродившиеся дети.