Первый среди равных. Книга V (СИ) - Бор Жорж - Страница 27

— До посадки бортов около часа, — мельком взглянув на часы, ответил Ратай. — Там трасса чистая всегда до аэродрома. Если КПП без проблем пройдём, то даже раньше положенного будем на месте.

— Раньше точно не нужно, — сосредоточенно обдумывая свои действия в следующие несколько часов, ответил я и снова достал телефон, чтобы проверить состояние своего заказа. Всё было отлично и я спокойно перевёл оплату. — Ворон, нужно остановиться в километре от въезда на территорию аэродрома. Я скажу, когда можно ехать дальше.

— А нам что делать? — спросил Аршавин.

— Герб родовой есть в машине? — задал я встречный вопрос Ратаю и тот уверенно кивнул. Потом достал из-под кресла металлическую коробку с полноценным знаменем Разумовских. Зачем оно было нужно в боевом вездеходе я примерно представлял, но ни разу не видел на деле. — Чудно! Готовьте флаг, Николай Петрович. Этот официальный визит должен пройти безупречно.

Глава 14

Центральный военный аэродром вооружённых сил Российской Империи.

Пётр Анатольевич Гроздев служил в гвардии Императора уже более четверти века и за это время дослужился до звания майора. Для его возраста, чин не самый большой, но за генеральскими звёздами Пётр Анатольевич и не гнался. Далеко не каждый генерал в вооружённых силах Российской Империи мог похвастаться тем же влиянием, которым обладал скромный майор Гроздев. Иногда от решения этого человека зависели доходы очень важных людей, часто майору приходилось принимать решения о будущем некоторых выделенных бригад и всегда от него зависело множество жизней.

Именно последнее заставляло Петра Анатольевича просыпаться с довольной улыбкой и шесть дней в неделю с удовольствием идти в свой небольшой кабинет в Имперской канцелярии. Власть, которую давал незначительный на первый взгляд пост уполномоченного представителя подразделения гвардии, но заграничным делам Империи, позволял Гроздеву жить на полную и наслаждаться каждым днём. Однако, даже ему иногда приходилось выбираться из кабинета и принимать участие в самых сложных мероприятиях своего отделения гвардии.

Пётр Анатольевич недовольно посмотрел на часы, стоившие в разы дороже годового жалованья обычного майора и зло одёрнул рукав. До прибытия злополучных самолётов оставалось всего несколько минут. Вполне возможно, что ещё получится успеть на встречу с графом Патрушевым, которую тот назначил за неделю до сообщения о внезапном возвращении целой бригады с Дикого Континента. И кого! Витязей, о которых уже почти год все кураторы имперских сил в Африке старались не вспоминать.

Встреча с графом могла принести Гроздеву очень солидную прибыль. При остром желании, Пётр Анатольевич даже мог извернуться и прислать для проверки вернувшихся безумцев кого-то другого, но делать этого не стал. Потому что Пётр Анатольевич был очень принципиальным человеком, хотя многие называли его просто мстительным и злопамятным. Майор отлично помнил недавний звонок князька из тверской глуши, который поднял Гроздева посреди ночи. И гвардейцу было крайне интересно, как этому Разумовскому удалось обойти отказ самого Петра Анатольевича и притащить на территорию Российской Империи тех, кого сам майор перевозить отказался. Ну и, разумеется, поучаствовать в принятии решения о длительной изоляции слетевших с катушек бойцов представителю гвардии тоже хотелось. Как оказалось, не ему одному.

Где-то за час до прибытия самолётов с Витязями, Пётр Анатольевич имел удовольствие побеседовать с представителем Комитета контроля воинов на службе аристократических родов и смог убедиться, что дерзкий выскочка из Твери сумел достать не только его. Уважаемый Гроздевым, Николай Дмитриевич Бежанов, тоже прибыл для встречи внезапно вернувшихся бойцов Разумовского, чтобы подтвердить их состояние и убедиться в полной адекватности. Ну, точнее, наоборот — в этом было мало сомнений.

С последним у Витязей однозначно были очень большие проблемы и шансов избежать годового пребывания в изолированном комплексе у бригады не было. Этот факт подтвердили менталисты жандармерии, которых на аэродром прибыло целых семь человек. Специалисты это были довольно редкие, а тут ещё требовался определённый уровень контроля аспекта и направленность дара, поэтому нужных людей собирали по разным подразделениям. По словам командира группы, одного даже пришлось выдернуть из Твери. Гроздев покосился на светловолосого мужчину с яркими голубыми глазами и презрительно поморщился. Раз этот человек не сумел закрепиться в столице, то уделять ему внимание смысла не было.

Правда, лишние мысли Петру Анатольевичу пришлось быстро выбросить из головы, потому что тверской жандарм окинул гвардейца с головы до ног пронизывающим взглядом и безразлично отвернулся. Защитный амулет от ментального воздействия на груди Гроздева моментально нагрелся и едва слышно треснул. Но главную задачу свою выполнил и не дал постороннему прочитать мысли доблестного майора гвардии.

— Снижаются, — сообщил стоявший неподалёку Бежанов. Он, в отличии от гвардейца, старался всячески показать всем менталистам, что безмерно их уважает. — Готовьтесь, господа. Я надеюсь, что у нас получится достаточно быстро провести все необходимые процедуры и обойтись без проблем.

— Это маловероятно, — тоном знающего какие-то особые тайны человека, ответил Гроздев. — Учитывая все особенности этой группы, могут не только проблемы возникнуть, но и жертвы. Александр Романович, вам для сведения, выделенная бригада Витязей в последний раз проходила полноценную корректировку больше года назад. Но это только между нами. Вы же понимаете, что есть служебные данные, которые не стоит разглашать.

Александр Романович Горь, работавший в главном штабе шестого отдела жандармерии, замедленно кивнул. Такие люди, как Пётр Анатольевич, жандарму никогда не нравились, но это не мешало менталисту видеть в них ценность. На контакт подобные типы шли значительно охотнее, чем принципиальные идеалисты. Как сейчас, например. Всего одна фраза и Горь мгновенно перешёл в состояние максимальной боевой готовности.

По долгу службы, Александра часто привлекали для проверки состояния вернувшихся бойцов. Но в этот раз прилетела целая бригада и пришлось вызывать дополнительных специалистов. О самой бригаде менталист ничего не знал. Их в такие детали не посвящали. А вот о корректировках и последствиях от их отсутствия, Горь знал очень хорошо. И двойной пропуск у пяти сотен головорезов мог обернуться стрельбой прямо на аэродроме. Отпускать таких травмированных людей дальше было просто нельзя. Горь мельком взглянул на полторы сотни готовых к бою гвардейцев, прибывших с Гроздевым и поджал губы. Если африканцы сумеют добраться до оружия, то эти парадные мальчики вряд ли что-то смогут сделать.

— Если потребуется дополнительное подтверждение со стороны комитета, то можете считать, что оно у вас есть, Александр Романович, — заверил менталиста Бежанов.

— А где хозяин выделенной бригады? — задал вопрос Горь. — Почему не явился на встречу своих людей?

— Занят, наверное, — пожал плечами Николай Дмитриевич. — У господина Разумовского в последнее время очень много дел.

Услышав фамилию хозяина Витязей, чуть шевельнулся менталист из тверского отделения. Горь ощутил касание Колосова, но обмен ментальными пакетами данных так и не состоялся. Одновременно с гулом приземляющихся самолётов, послышался рёв множества машин. Представители нескольких ведомств, прибывших встречать Витязей, синхронно повернулись в сторону далёкого КПП, находившегося на самом краю взлётного поля.

Оттуда двигалась к толпе людей очень странная транспортная колонна. Впереди, с большим гербом какого-то аристократического рода на капоте, ехал патрульный вездеход, какие использовали в первых кругах обороны аномальных зон. Следом за этой машиной катили десять разноцветных туристических автобусов с самыми весёлыми надписями на бортах. Одни звали на тур по золотому кольцу центральных областей Империи, другие предлагали насладится красотами и просторами родной страны, а третьи просто заявляли, что главным символом Империи являются матрёшки и берёзы.