Яд из бездны (СИ) - Грегор Павел - Страница 24

- Сколько бойцов потеряли, сколько бойцов, - причитал здоровяк. – Сволочуги, подонки, лупили так, что клочья в разные стороны летели.

Лёшка Бинт бегал от одного раненого к другому. Бледный, измождённый, он боялся гнева предводителя и постоянно озирался по сторонам.

- Не на тех нарвались, - усмехнулся Гарпун. – Видать задали им жару.

- Заткнись, услышат! – осадил Некрасов. – Тебе что зубы жмут?

Гарпун скривился, но больше ничего не сказал.

- А вы что стали поганцы!? – зарычал Костолом. – Живо помогайте!

- Я немного смыслю в медицине! – выкрикнул Некрасов. – Могу помочь вашему медику.

- Ты-ы-ы! – Гнутый протянул лапу и схватил за воротник. - С-с-сучонок, захотел привилегий?

- Какого чёрта! – огрызнулся Некрасов. – Я в армии когда-то служил и знаю, как оказывать первую медицинскую помощь.

Гнутый зашипел, рывком оттолкнул к грузовикам.

- Смотри у меня! Если водишь за нос. Убью!

Некрасов подошёл к Лёхе и забрал аптечку.

- Делать-то что? – спросил он.

- Значит, служил в армии? - Лёха оскалился и раздражённо сверкнул глазами. – Хватай этого доходягу за ноги, а я возьму за руки.

Они поволокли долговязого парня к распахнутым воротам цеха, внутри которого натужно ревел электрогенератор. Парень стонал, закатывал глаза и грязно ругался. Некрасов сразу же заметил, что бронежилет разворочен в районе живота и скептически качнул головой. Лёха Бинт это заметил и беззлобно хохотнул.

- Верно! Не жилец! – бросил он. – Внутри сплошное месиво, а в таких условиях оперировать невозможно. Да и квалификацию, я уже потерял.

Они втащили бандита в ангар и уложили на дощатый настил. Здесь уже лежали пятеро: безмолвные, отупевшие от боли и страха люди.

- Давай передохнём, – проговорил Лёха. – Раз уж ты со мной, Гнутый особо рычать не станет.

Уставшие красные глаза, пустой взгляд. Лёха посмотрел на Некрасова, потом неопределённо кивнул.

- Там за перегородкой! – бросил он. – Сходи в медпункт и возьми из сейфа спринцовку.

Некрасов кивнул и послушно направился к фанерной стене, которая отделяла одну часть цеха от другой.

Несколько металлических стеллажей, железный стол, диван с разодранной обивкой, офисное кресло и десятка два столовских стула вдоль стены.

- Тоже мне медпункт, - усмехнулся Некрасов. – До чего же мы все докатились…

Он увидел тяжеленный директорский сейф, подошёл и открыл скрипучую дверь. На полочке стояли флаконы, лежали упаковки просроченных лекарств. Спринцовку он нашёл в дальнем углу за стопкой старых банкнот.

Некрасов улыбнулся, деньги давно не имели никакой ценности. Повертев пачку купюр в руках, он швырнул её назад. В спринцовке что-то булькало.

«Мудрый паренёк, - подумал Некрасов. – Знаю я вашего брата. Запасливые».

Недолго думая, он прыснул себе в рот, сморщился. Глотку обожгло огнём, дыхание сперло, и Некрасов жадно потянул носом.

- Чёрт! – выдохнул он. – Чистый спиртяга!

Он вернулся к Лёхе и кивнул на спринцовку.

- Не удержался. Извини! – прохрипел он.

- Ерунда! - отмахнулся Лёха. – Дай-ка и я глотну.

Минут пять они передавали спринцовку друг другу, потом Лёха решил, что достаточно и спрятал её в аптечку.

- А что с остальными? – поинтересовался Некрасов.

- С остальными всё, - Лёха задумчиво задрал голову и уставился на лампу. – Им теперь уже ничем не поможешь.

- Понимаю!

- Ничего ты не понимаешь, - Лёха встал на ноги и подошёл к раненому в живот. – Никто не знает наверняка, как всё обернётся. Это они с виду такие смирные, а через полчасика, очухаются и начнут рвать кому-нибудь глотку.

- Упырями обратятся?

- Ходячими мертвецами, зомбаками, жмурами, нечистью. – Лёха пожал плечами и безнадёжно махнул рукой. – Открытая рана – смертельный приговор. То что туда проникает, рано или поздно превращает человека в голодную бездушную тварь. Они все здесь счастливые претенденты… Впрочем, я могу и ошибаться.

Лёха достал из сумки инструменты, свалил их в металлический жбан с кипящей водой.

- Ладно, - прошептал он. – Поговорили и хватит. Выживут они или нет, а зашить я их должен. Иначе башки не сносить.

2

Часа два они возились с ранеными. Лёха вынимал осколки и зашивал, а Некрасов делал перевязку. Лёха постоянно ругался, злобно шипел под нос; чтобы унять дрожь в руках и расслабиться ложился на бетонный пол. Работа давалась парню с трудом. Потом явился Гнутый. Уже на взводе и злой как чёрт. Он сразу же заехал Некрасову в ухо, добавил кулачищем по рёбрам.

- Это тебе аванс. За работу, - пояснил верзила. – А завтра рассчитаюсь по полной.

Лёху он не тронул, но минут десять внимательно следил за каждым его действием. Рожа красная, в глазах нечеловеческое бешенство, того и гляди набросится.

«Похоже и тебе мразь, кто-то шею намылил, - подумал Некрасов. – Вот уж для кого не пожалел бы патронов, так это для тебя».

- Ладно! – прохрипел Гнутый. – Смотри у меня, если кто загнётся – дух вышибу.

Гнутый угрожающе замахнулся, но затем оскалился и засмеялся.

- Не бойся, Лёха! Ты нам нужен.

Напевая что-то под нос, Гнутый вышел из ангара.

- Как же я ненавижу этого урода, – прошептал Лёха. – Этот вонючий ангар, этот проклятый город, этот долбанный мир!

Врач бессильно саданул кулаком по стене, застонал и медленно заковылял к фанерной перегородке.

- Чёртов слюнтяй, - усмехнулся Некрасов. – И спринцовку унёс зараза!

- Я точно сдохну? – послышался голос. – Я всё слышал…

Некрасов обернулся и посмотрел на долговязого парня с забинтованным животом. Бинт пропитался кровью и от каждого вздоха несчастного приглушённо хлюпал.

- Всё будет нормально, – выдавливая улыбку, прошептал Некрасов. – Выживешь!..

Некрасов подтянул ногой табурет и уселся напротив бойца.

- Звать-то тебя как?

- Енотом кличут. Мне сразу не понравилось, а эти гады просекли, что не нравится и с тех пор так и зовут.

- Я про настоящее имя спрашивал.

- Когда-то Костяном звали.

На вид парню лет двадцать. Проницательные голубые глаза, злые тонкие губы, острый подбородок. В иных условиях, учился бы этот парнишка где-нибудь, или работал менеджером…

- Значит, Костян?!

Некрасов вспомнил своего водителя, тот злополучный день, когда он прибыл вместе с подразделением на «Геспенст». Улыбка на губах померкла и на душе заскреблись кошки.

- Скажи приятель, я действительно сдохну? – Костян сморщился и покосился на вздувшийся живот. – Как жить-то хочется, Господи!

- Всё будет нормально. Лучше расскажи, что с вами случилось.

Костян стиснул кулаки и откинул голову на подушку.

- Это всё Половец. Он сказал, что в промзоне, есть база, на которой работают учёные. Со складами. Жратва, оружие, снаряга – все, о чём можно мечтать. Половец сказал, что всё будет хорошо, потому что он лично спланировал операцию. Спланировал! Как же! Ребят, которые первыми полезли на забор, покрошили пулемётами, на автоматических турелях. Проклятые машины, не дали ни единого шанса. Потом выскочили солдаты, никогда таких не видел. Должно быть, готовили их в каком-то особом центре.

Костян зажмурился и тихонько завыл.

- Не жить мне теперь, - процедил он. – Очередью так полоснули, что всю требуху наружу вывернуло.

- Где находится промзона? - рявкнул Некрасов. – Отвечай, чёрт тебя подери!

От крика проснулся Лёха. Он грязно выругался, пробурчал что-то нечленораздельное и снова заснул.

- Прямо за мостом, - едва ворочая языком, прошептал Костян. – Там ещё порт недалеко.

Парень с тоской посмотрел Некрасову в глаза. О чём он думал, можно было только догадываться, но страх перед неизбежным концом исчез. Пришло смирение, которое за последние пять лет, Некрасов наблюдал уже не первый раз. Этот взгляд - рассеянный и отчуждённый, всякий раз вызывал в душе чувство безысходности. Он отвернулся, потом встал на ноги и отошёл к окну.